Занимательная музыкология для взрослых - Владимир Александрович Зисман

Вот абсолютно аутентичная модель разрешения доминанты в тонику.

С субдоминантой будет чуть сложнее, потому что штука эта не столь очевидная, тем более что наблюдается некоторое разнообразие модификаций субдоминант. Но, в сущности, вещь полезная. Хотя многие обходятся и без нее в тех случаях, когда освоение трех аккордов оказывается непосильной задачей.

«И бог с ней» (Д. Хармс «Симфония № 2»).

Промежуточный эпилог

Довольно смешно слышать, когда музыку столетней давности называют современной. А вы что, не слыхали такого про Стравинского и Дебюсси? Или, может быть, про «Саломею» Рихарда Штрауса? Про «Воццека» Альбана Берга? Шенберговской додекафонии, между прочим, тоже уже больше ста лет.

Если озадачиться причиной таких странных реакций публики (как статистической величины), получается очень простая штука — современной музыкой называют любую музыку XX и XXI века, написанную вне пределов мажора и минора.

Кстати, по этой самой причине кто-то остроумно и, по сути, точно назвал Сергея Васильевича Рахманинова (1873–1943) последним композитором XIX века.

Кривая Гаусса

Если хочешь указать на ошибки, то сначала похвали…

Е. Шварц. Обыкновенное чудо

Поэтому я начну с реверансов.

Сначала прошли времена, когда исполнять произведения Шенберга, Стравинского и Хиндемита было запрещено.

Потом прошли времена, когда в России практически не исполнялась музыка Средневековья, Ренессанса и раннего барокко.

Потом на сценах оперных театров и филармоний появились постановки и сценические воплощения опер Клаудио Монтеверди, Эмилио де Кавальери, Ж.-Ф. Рамо и Н. Порпоры с одной стороны и Филипа Гласса, А. Вустина и М. Вайнберга с другой.

А вот теперь к делу. Я сразу займу место под кроватью, чтобы не попасть под пулю, когда отдельные нервные, не успев дочитать, начнут палить из револьвера. Боже упаси, я не буду ни направлять вашу мысль, ни подсказывать. Все сами.

Сами непредвзято прикиньте, кого из академических композиторов исполняют чаще и слушают больше,[47] и мысленно нарисуйте график с хронологией по горизонтали и популярностью в виде кассового успеха по вертикали. Только по-честному.

У вас получится кривая в форме довольно высокого холмика или могилки (оставляю за вами право выбора функциональности художественного образа), которую культурные и образованные люди называют «кривой Гаусса». Кривая будет иметь достаточно высокий горб в районе XIX века и стремиться к нулю слева в районе начала XVII века и справа — к третьей четверти века XX. По крайней мере еще лет тридцать назад это выглядело именно так. Сейчас склоны холма более пологие, но форма в целом не изменилась.

Это означает что? Это означает то, что культурный феномен, который мы условно называем классической музыкой, имеет исторически и социокультурно ограниченную зону своего существования. И все тут.[48]

В случае с современной музыкой действительно есть фактор, вносящий дополнительный понижающий коэффициент, связанный с тем, что концертным организациям не всегда хочется исполнять музыку, за которую приходится делать авторские отчисления, и им проще исполнять произведения давно и надежно покойных авторов. Это правда, Бах кушать не просит, а Мусоргский не просит пить. Но общую репертуарную картину мира это не сильно меняет.

Что касается мировой статистики, то в первую десятку оперных постановок входят три оперы Пуччини, три оперы Моцарта, две — Верди, а также «Кармен» и «Севильский цирюльник».

Статистика по симфонизму будет выглядеть схожим образом лишь с той разницей, что место «Богемы» Пуччини займет Скрипичный концерт Чайковского.

У меня все, господа.

Часть седьмая

Нотная запись

Ведь если человек не удерживает звуки в памяти, они теряются, ибо их нельзя записать.

Исидор Севильский. Этимологии (приблизительно 620–632 гг.)

В Индии все было не так, как на Западе. Наша музыка, к счастью, никогда не была связана с записью.

Рагхава Р. Менон. Звуки индийской музыки

Как оно тогда было

Не хочу обидеть нецивилизованные народы, но все цивилизованные рано или поздно, так или иначе обзавелись письменностью. «Так или иначе» означает, что они приходили к этому самыми разными способами. Либо сами придумали, либо соседи их завоевали с освободительно-просветительскими целями, либо боги подкинули идею. В некоторых случаях функцию богов брали на себя мифические или исторические персоны.

Письмо появилось у всех, кто этого хотел. В самых разнообразных формах — иероглифах, клинописи, слоговых, фонетических. Собственно, самым интересным в этой гонке за грамотностью было то, насколько большой потенциал развития оказывался заложен в том или ином виде письменности. В этом смысле узелковое письмо инков мне внушает некоторое сомнение в применимости этого способа записи в случаях, скажем, создания научно-философских трактатов или даже просто перевода на инкский «Войны и мира» Л. Н. Толстого. В четырех коврах.

Шумерско-аккадская клинопись была, пожалуй, перспективнее, и если бы ее перевели с глиняных табличек в бумажную версию, а позже в электронную, цены бы ей не было. По крайней мере, притом что мне всегда говорили, что я пишу как курица лапой, шумерско-аккадская графика письма была бы для меня более чем органична. Кстати, что касается математики, то все немалые по тем временам потребности в этой области шумерская письменность вполне удовлетворяла. Шумеры, как и В. И. Ленин, считали, что главное — это учет и контроль. А также собираемость налогов. Впрочем, их письменность как раз и началась с арифметики, а не с размышлений о вечном.

Хотя без них, разумеется, тоже не обошлось.

Идею воплощать смыслы в камне или наносить их на папирус в виде комиксов, которую подсказал древним египтянам бог Тот, также можно назвать достаточно выдающейся. Она помогла и увековечить непревзойденные подвиги фараонов, и создать развитую бюрократию, и даже оставить поучения потомкам. Очень жаль, что все это осталось в прошлом. Вероятно, чрезвычайно живописно выглядел бы сегодня аэропорт в Шарм-эль-Шейхе, текст «all inclusive» или фасады государственных учреждений Каира, если бы там были надписи в виде иероглифов, дублированные, как это принято в наше время, по-английски.

Кстати, компьютерная кодировка Юникод поддерживает египетские иероглифы, и, если бы в Египте появился свой Элиэзер Бен-Йехуда[49], с технической точки зрения не возникло бы никаких особых препятствий для перевода делопроизводства с арабского на древнеегипетский. Но, конечно, любопытно было бы посмотреть, как выглядела бы научная литература, посвященная IT-технологиям, написанная с помощью хорошо знакомых нам изображений птичек, змеек и сфинксов в профиль.

Хотя за клинопись мне спокойнее, она производит впечатление более гибкой системы. Впрочем,