Резервация разума - Сергей Самаров

В одной из створок ворот была калитка – внешне, еще более хлипкая, чем сами ворота. Впечатление создавалось такое, что стоит плечом или рукой на калитку облокотиться, и она провалится вместе с тобой внутрь. Но это впечатление было обманчивым, в чем я сразу же убедился, попытавшись без стука ладонью на калитку надавить. Она была достаточно крепкой, и еще чем-то, как мне показалось из-за центра жесткости, подперта изнутри. В принципе, мы когда-то на учениях таким же образом маскировали входы в свои бункеры. Крепкая входная дверь, кажется, даже металлическая, была изнутри, а снаружи она была просто обклеена сырыми полугнилыми досками. Такими, которые толкнуть неприятно, боишься руки гнилью испачкать. Никто и не толкнул, кому не следовало. Но опыт тех учений подсказал мне, что ударом ноги, как я намеревался раньше, возможно, эту дверь открыть не получится. Значит, требовалось проявить или хитрость, или элементарную наглость. Поскольку, хитрость в голове никак созреть не желала, я однозначно согласился на второе. Но предварительно обратился к шлему с вопросом, нет ли за дверью стерехов. Шлем ответил сразу так же однозначно:

– Там только человек, и еще какие-то существа, о которых я ничего не знаю. Но, насколько я понимаю, эти существа попали в беду. Они малоразумны, если вообще разумны, способны принимать решения, но обдумывать их не умеют. Если бы там были стерехи, они общались бы друг с другом на квантовом уровне двух кубит, и я услышал бы их разговор.

Не знаю почему, но у меня появилась мысль, что там, внутри, человек и овцы. Овцы содержатся на мясо, на случай, если человек здесь задержится надолго. Или там змеелов и пойманные им змеи. Но человек, тем более, один человек, меня волновал не сильно. Он не вызывал моего опасения. И именно тогда я решил, что необходимо проявить именно наглость.

Еще в момент, когда я осматривал окрестности, я рассмотрел в прицел ближайший к башням двор с низеньким заборчиком, сложенным из горного сланца, а за забором были сложенные поленницей дрова. Здесь, в малолесистых горах дрова должны цениться. Особенно, в моей ситуации, потому что я внезапно ощутил, как я замерз. В горах ночами всегда бывает прохладно, даже жарким летом. И потому, долго не сомневаясь, я поспешил к забору, прямо через него набрал основательную охапку, и вместе с ней вернулся к башне. Костер я разложил прямо рядом с воротами. При этом понимал, что под воротами есть щель, в которую может рука пролезть, и дым наверняка будет туда затягиваться. А потом будет идти через башню, как через почти идеальную трубу. Дым разбудит того, кто спит, и заставит проявить интерес того, кто бодрствует. Да еще, чего доброго, заставит человека закашляться.

Выложив дрова «вигвамом», я хватился, что у меня нет с собой ни спичек, ни зажигалки. Пришлось снова прибегнуть к услугам квантового киберкомпьютера.

– Подожги это! – потребовал я мысленно.

И костер вспыхнул моментально. Я тут же сел рядом с огнем, хотя предварительно и спрятал за камни свой автомат, но оставил под рукой малую саперную лопатку. потом вытащил из рюкзака упаковку с сухим пайком, и решил отужинать, понимая, что кто-то обязательно должен помешать мне ужин закончить. Но человек в башне, видимо, торопливостью не отличался. Мне трудно было, конечно, понять, скрипели и трещали горящие в костре дрова или скрипели и трещали ступени лестницы в башне. А, скорее всего, происходило и то, и другое. Но поднимался человек по ступеням долго и осторожно, стараясь себя не выдать. Куда он поднимается, я догадался. Где-то на уровне, примерно, третьего этажа над воротами башни была в стене бойница – другие смотрели в стороны, откуда меня рассмотреть было бы невозможно. Через бойницу третьего этажа жилец этой импровизированной средневековой гостиницы и хотел, видимо, оценить нарушителя своего спокойствия и одиночества.

Свой ужин я закончил быстро. И сжег в костре упаковку. Правда, уничтожать полностью «сухой паек» я не стал, потому что придумал для себя ход, который мог выглядеть убедительно.

Человек из башни, видимо, оценил меня. И мой вид не внушил ему беспокойства, из чего, даже не видя его, я сделал вывод, что это крупный и сильный мужчина. Но в спецназе ГРУ среди линейных офицеров редко можно встретить громилу, у которого мышцы из одежды выпирают. Конечно, и такие бывают, поскольку против природы человека никакие методы не действенны. И сам я несколько раз встречал людей, у которых мышцы стремительно растут даже при небольших нагрузках. А уж при наших интенсивных тренировках эти люди легко становятся монстрами, внешнего вида которых ктархи испугаются. Но я был не из таких. Внешне я не производил впечатления отъявленного бойца, и потому человек в башне меня не испугался. Я услышал, как скрипят старые ступени под его ногами. Он спускался, уже обретя уверенность в себе. Потом что-то загремело, отодвигаемое от ворот – значит, не зря я отказался от попытки выбить вход ногой, после чего не заскрипела, как я ожидал, а натурально завизжала, открываясь, калитка. У меня было два варианта поведения: первый – удивленно встать, и так же удивленно рассмотреть человека, показывая, что я не ожидал его здесь встретить, как вообще не ожидал встретить никого. Второй вариант – спокойно сидеть, и дожидаться, когда человек из башни присядет у моего костра. И только тогда на него посмотреть. Это показывало бы сразу, что я пришел именно к нему, и в этом случае не требовалось хитрить и вертеться, словно уж в руках ловца. Я выбрал второй вариант. В нем присутствовал какой-то кураж, слегка отвлекающий от потока непонятных вещей, что на нас на всех обрушился. Я вообще всегда любил моменты, в которых присутствовал кураж.

В данный момент, я пытался прочитать мысли человека, который ко мне спускался. Его удивление и недоумение. Он считал, что очень хорошо прячется. Он проявлял повышенную осторожность. Даже мясом запасся, как подсказало мне овечье блеяние за воротами. Тем не менее, его обнаружили, и пришли к нему открыто. Если открыто, значит, по делу, и, скорее всего, без злого умысла.

– У него оружие… Пистолет за поясом на спине, – предупредил меня мой квантовый киберкомпьютер.

– А у меня лопатка… – просто ответил я. Естественно, ответил мысленно, как уже привык с ним общаться. – Кроме того, нет в природе такого пистолета, который справится с моим бронежилетом. Правда, голова у меня не защищена…

– Нет такой пули, которая попала бы в шлем… – так же просто ответил он.

– То есть? – не понял я.

– Я направлю пулю мимо себя…

Скрип калитки оборвался резко. Не глядя, я догадался, что человек придержал ее рукой, и перед тем, как шагнуть за высокий порог, высунул голову, и посмотрел вправо и влево, нет ли здесь еще кого-то. Из бойницы ему не было бы видно человека, который к стене прижмется. И, только убедившись, что я один, он шагнул вперед. Наивная простота. Я вполне имел возможность оставить по человеку вне зоны его видимости, только мне это было ни к чему.

Жилец башни подошел ко мне сбоку, некоторое время постоял, ожидая, видимо, от меня каких-то слов, потом, слов не дождавшись, продвинулся в сторону, и сел на камень по другую сторону костра. Удачно сел. Возможно, намеренно, просчитав заранее возможность разогнуть ногу, и отшвырнуть в меня сложенные в костре поленья. Горящие головни и множество искр наверняка заставят любого не готового к такому повороту событий человека зажмуриться на несколько секунд, шарахнуться в сторону или просто назад, и это даст возможность моему оппоненту вытащить пистолет. Но на мне была экипировка «Ратник», которая огня не боится. А голову я сумею убрать. Тем более, что такого движения от него ожидаю. Значит, готов к нему.

Я не смотрел на человека из башни прямо, тем не менее, видел его, и контролировал каждое его движение периферийным зрением. Соблюдать осторожность было необходимо, поскольку я понятия не имел, что это за человек, и чего стоит от него ожидать в реальности. Сам факт того, что он прятался от всех, еще ни о чем конкретном не говорил. Это мог быть и тот самый змеелов, о котором говорил нам полковник Сорабакин. Если здесь находится биотоп кавказской гюрзы, то это вполне допустимый вариант, поскольку на яде этой змеи можно не просто обогатиться, но даже озолотиться. И естественным выглядит то, что он прячется. Если однажды его уже поймали пограничники, и обеспечили «срок» за нахождение в пограничной зоне, то во второй раз попасться пограничникам человек наверняка не захочет. Это может быть и какой-нибудь уфолог[23], узнавший о Резервации, и немедленно отправившийся на поиски иного разума. Одновременно я не сбрасывал со счетов и вариант, при котором это мог быть и какой-то беглый преступник, решивший спрятаться здесь от преследования правоохранительных органов, или, скажем, эмиссар террористической организации ИГИЛ, пробирающийся в российские регионы через Грузию. Это, последнее, автоматически бы значило, что, упусти я его сейчас, через некоторое время или мне, или кому-то из моих коллег из силовых структур, придется за этим человеком охотиться.