Закат Америки. Уже скоро - Чарльз Капхен

ГНЕВ ОБДЕЛЕННЫХ

Тот факт, что лишь незначительная часть мирового населения имеет доступ к современным средствам связи, негативно отражается на благоприятных геополитических последствиях информационной революции. Электронная эра может привести к появлению «глобальной деревни». Но это будет маленькая деревня, населенная только теми счастливчиками, которые живут в странах, «подключенных» к мировым рынкам. В настоящий момент около 6% населения земли имеют доступ к Интернету, большинство из них проживают в Северной Америке и Западной Европе. Разрыв между теми, кто имеет доступ в Интернет, и теми, кто его не имеет, увеличивается с каждым днем. Разница в доходах между пятой частью населения земного шара в богатейших странах и пятой частью в беднейших странах выросла с 30:1 в 1960 году до 74:1 в 1997 году. 4/5 населения мира живет в странах, которые обладают лишь 1/5 мирового дохода.

Благополучные страны слишком привыкли жить в условиях неравенства между Севером и Югом. Лишь немногих в Соединенных Штатах, в Европе или в Японии беспокоит то обстоятельство, что большая часть населения земного шара не ощущает влияния цифровой революции. А ведь эта революция оказывает сильное воздействие на мир и обещает увеличить цену растущего неравенства. Постепенное проникновение новых технологий в развивающийся мир предоставляет последнему дополнительные возможности наносить урон миру развитому. Контроль над основными мировыми запасами нефти в прежние времена был для Юга главным рычагом воздействия на Север. Но знания в конечном счете окажутся более могучим оружием, чем материальные ресурсы.

Интернет и увеличившаяся доступность информации облегчили задачу тем, кто хочет использовать технические новшества для создания оружия массового уничтожения и систем его доставки. Сам Интернет может быть поставлен на службу тем, кто изобретает и создает это оружие. Проникнув в компьютерную сеть Пентагона, взломав свежайшие программы «Microsoft» или распространяя по электронной почте вирусы, которые вносят хаос в мировую информационную структуру (все это недавно и произошло), один-единственный обозленный компьютерный хакер может причинить Америке большой ущерб. В мае 2000 года два филиппинских программиста внедрили в Интернет вирус «Love», который за 24 часа охватил 10 миллионов компьютеров по всему миру и уничтожил данные на сумму 10 миллиардов долларов. Имеющие доступ к Интернету сегодня могут выразить свою обиду на «обделенность благами» куда более выразительными способами, нежели ранее.

Неравенство внутри государств представляется, по крайней мере, столь же тревожным, как и неравенство между государствами. Многие страны ныне обладают двумя отдельными экономиками – быстрой и высокоразвитой для немногих избранных и слабой и вялой для остальных. Шанхай наводнен мобильными телефонами и рекламой доступа в Интернет, но большая часть населения Китая живет во внутренних областях страны, где в деревнях нет элементарных удобств. Тверская улица, главная улица Москвы, сверкает витринами дорогих бутиков, но они обслуживают иностранцев и московских олигархов. А большая часть населения каждый день борется за выживание.

Даже Израиль, страна сравнительно благополучная с точки зрения дохода на душу населения, сталкивается с растущим социальным неравенством. Герцлия, северный пригород Тель-Авива, постепенно превращается в миниатюрное подобие Силиконовой долины. Часть израильского населения трудится в секторе новых технологий, в полной мере использует Интернет и пожинает плоды. Но большинство населения исключено из этой сферы экономики Израиля. Ортодоксальные иудеи остерегаются глобализации и секуляризации, которая часто ее сопровождает. Еврейские иммигранты из североафриканских стран часто не имеют необходимого образования, чтобы работать в секторе высоких технологий. Палестинцам, этой низкооплачиваемой рабочей силе, которой в мирное время разрешили въехать в Израиль, тоже остается наблюдать со стороны за «буйством жизни» со смешанным чувством досады и ненависти.

Подобное неравенство может вызвать множество проблем. Китай уже столкнулся с опасным «разрывом» между городами на побережье и аграрными внутренними областями. Автомобильное и железнодорожное сообщение между этими двумя частями страны слабое, а социальные и культурные различия продолжают нарастать. Если внутренние районы останутся в «эпохе выживания», а побережье будет быстро развиваться, целостность страны окажется под угрозой. Беспокойство по поводу сохранения целостности Китая уже проявляется в нежелании Пекина либерализовывать политическую систему, что, в свою очередь, чревато недовольством среди более космополитичного городского населения.

В России с падением коммунизма не только упал уровень жизни, но население вынуждено наблюдать за тем, как новая элита вывозит значительную часть богатств страны. Причем из России утекают не только деньги. Многие талантливые и умнейшие эмигрируют в другие страны, где их квалификация имеет больший спрос. Глобализованный рынок труда затрудняет создание в России среднего класса, в котором страна отчаянно нуждается как в основе политической стабильности. В Израиле же растущее экономическое неравенство зачастую определяется этническими линиями, разделяющими ашкенази (европейских евреев) и сефардов (восточных евреев), ортодоксальных иудеев от мирян и евреев от арабов. В результате израильское общество стало особенно поляризованным, что дополнительно затрудняет установление продолжительного мира на этой многострадальной земле.

Недовольные ненавидят не только тех, кто живет лучше них, но и саму глобализацию. Малайзийский премьер-министр Махатхир Мохаммед говорил от имени многих, обвиняя международных финансистов в неравенстве и жестокости, порождаемых мировым рынком. Многие русские ныне ассоциируют капитализм с коррупцией. Когда они видят, как новые российские олигархи проносятся по Москве в сверкающих лимузинах и в сопровождении вооруженных охранников, у них появляется достаточно причин считать, что богатство, без сомнения, создается за счет бедных. Миллионы москвичей не участвуют в процессе глобализации либо только видят ее проявления, проходя мимо магазинов, в которые они не смеют даже зайти. Исключенные из процесса в результате озлобляются; а так как глобализацию они ассоциируют с Америкой, их гнев в основном направлен на Соединенные Штаты.

Террористические атаки 11 сентября 2001 года дали понять, насколько мстительными могут быть противники глобализации. Усаму Бен Ладена и его соратников раздражало многое – американское военное присутствие в Саудовской Аравии, культурное влияние Запада, арабо-израильский конфликт, обнищание исламского мира… Социальное неравенство, существующее как внутри стран Ближнего Востока, так и между этими странами и Западом, создало благоприятную почву для ненависти и мести. В начале XXI века средний ежегодный доход на душу населения в наиболее передовых странах составлял 27 450 долларов – в сравнении с 3700 долларов в исламских странах, от Марокко до Бангладеш(37). Можно сказать, что ненависть Бен Ладена к Америке проистекает из понимания того, что исламское общество отстает от истории, а это подрывает дух людей и систему ценностей. Целью Бен Ладена был источник мировой несправедливости – американская экономическая и военная мощь. Отсюда и символическое значение атак на Всемирный торговый центр и Пентагон. Отсюда (хотя почти все осудили эти атаки) и тот накал страстей, который вылился в поток антиамериканских настроений, охвативших большую часть развивающегося мира. Усама Бен Ладен не просто борец против глобализации, он также научился ее использовать. Многие террористы, участвовавшие в атаках в сентябре 2001 года, учились в Европе. Некоторые из них – те, кто управлял угнанными самолетами, – прошли подготовку в американских летных школах. Планируя нападение, они поддерживали связь друг с другом по электронной почте с компьютерных терминалов публичных библиотек. Террористы проделали грандиозную работу, выявив слабые места американской пограничной службы и иммиграционной политики США в целом, разобравшись в инфраструктуре современных средств связи и в системе воздушного транзита, которая отдает эффективности приоритет перед безопасностью полетов.

Фридман не забывает об этих «темных» сторонах глобализации. Он признает, что обозленный человек, отлично оснащенный технически, представляет собой и продукт глобализации, и принципиальную угрозу. Но он заходит слишком далеко, когда объявляет борьбу против терроризма «эквивалентом Третьей мировой войны», геополитические последствия которой должны способствовать созданию «нового мирового порядка»(38). Террористические атаки наверняка могут причинить серьезный ущерб. Они приносят страх, шок и боль. Предотвращение этих атак требует адекватных контрмер. Но подходящая аналогия для борьбы с терроризмом – война с распространением наркотиков или меры по борьбе с организованной преступностью, а никак не война против нацистской Германии или Советского Союза. Терроризм для геополитики то же, что ветер для географии – удивительный, могущественный и разрушительный феномен, который воздействует исключительно на поверхность, но не оказывает ни малейшего влияния на тектонические плиты и на расположение разграничительных линий.