Унесенные магией - Алексей Замковой

— Везунчик! — присвистнул Молин, заметив находку.

Я рассматривал перстень. Красивый! Золота — не меньше трех саатов весом. Но больше всего мне понравился узор, выгравированный по окружности кольца. Сверху (или снизу?) вилась надпись на неизвестном языке. Почему надпись? Для орнамента — слишком сложные и несимметричные узоры. Больше похоже на переплетающиеся и перетекающие одна в другую буквы неведомого алфавита. А под надписью были искусно изображены люди в странных одеяниях и держащие в руках не менее странные предметы, одни из которых походили на оружие, а другие не походили вообще ни на что. И крупный граненый красный камень, будто выраставший из золотого ободка. Вдоволь налюбовавшись и похвастав находкой перед друзьями, я спрятал перстень в карман и продолжил заниматься делом.

Собрав все, что возможно, мы покинули берег. Никто не хотел оставаться здесь дольше, чем необходимо. Никто не хотел дожидаться новой ночи и, возможно, нового нашествия крабов. Лишь один вопрос заставил нас чуть повременить с выходом — командиры решали, куда и как идти. Я, конечно, не присутствовал на том совете и знаю только его решение. Мы шли на север. Вдоль реки через джунгли. Такое решение не вызвало радости у большинства солдат, но все, после того как капитаны растолковали его своим ротам, согласились с тем, что оно верно.

— …Река — это источник воды. Или вы из грязных луж пить будете? — втолковывал нам Седой. — Или надеетесь на ручьи на каждом шагу? Может, ручьи на каждом шагу и будут. Но если эта местность обитаема, то не может возле такой большой реки не быть города! Понимаете вы, чурбаны тупые?

— А как же крабы? — спросил кто-то.

— На ночь можем отходить подальше от реки и возвращаться к ней утром, — ответил капитан. — Но река стоит того, чтобы рискнуть и пойти вдоль нее. Только подумайте: если найдем людей, то сможем узнать, где мы оказались и как нам добраться домой…

Решение было принято. Не все остались довольны, не всех убедили слова командиров… Но все понимали, что устраивать бунт сейчас просто глупо. Даже если кто-то и хотел бунтовать, в чем я лично сомневаюсь. Авторитет командиров все еще был высок. Таким образом, примерно в середине первой дневной стражи первые воины, безжалостно кромсая мечами заросли, вошли в джунгли.

Джунгли… Дарен, да я и в обычном лесу никогда не был! Я даже и не видел настоящего-то леса! Вокруг Агила, в котором я родился и прожил всю жизнь, сплошь простирались поля, перемежаемые редкими рощицами. Вообще на всем Элионе леса сохранились лишь вокруг Гномьих гор и Эльфийский лес, куда людям вход заказан. Когда-то, как утверждают легенды, весь Элион был покрыт лесом. Этот континент практически полностью принадлежал эльфам. За исключением северо-западной части, где в горах жили гномы. Сколько времени так продолжалось? Сотни, тысячи лет? А потом на соседнем континенте — Радониане — появилась Империя. Появилась, окрепла и устремила свой взор на соседние земли, населенные нелюдями. Пришел час расплаты за то, что эльфы отвернулись от Дарена и истинных богов. За то, что чтили они врага всего человечества — Эльзиара. И эльфы расплатились за это сполна. Легионы Императора, при поддержке магов с Мерцающего острова, высадились в устье реки Срединной, в том самом месте, где позже возник город Сток — порт, соединивший торговыми путями оба континента. Железной волной прошлись они по эльфийским землям. Много легионов навсегда исчезло в тех лесах, оставив после себя лишь номера, высеченные на огромной стеле, установленной на месте давешней высадки. Но не выдержали и сами Эльфийские леса. Огонь и топоры быстро пожирали территорию эльфов. Гораздо быстрее, чем эльфийские стрелы и мечи пожирали человеческие жизни. Прошли сотни лет, и только на юге Элиона остался жалкий клочок былого великого леса — Эльфийский лес. Не знаю почему, то ли война стала слишком тяжела для Империи, то ли по каким-то другим причинам, но окончательно уничтожать эльфов не стали. Закрыли их линией фортов по границе Эльфийского леса и оставили в покое. И принялись осваивать отвоеванные у ушастых земли. Правильно, конечно. Людям нужны новые земли. Это ведь еда, древесина, руды и многое другое. В конце концов — это место, где могут построить свои города и селения люди, которых с каждым годом становилось все больше. Но это все легенды. История, объясняющая, почему я, выросший в центре континента, некогда целиком укрытого лесами, леса в глаза не видел. А теперь вот попал в самые настоящие джунгли. Не знаю, похожи ли они на тот изначальный лес, в котором жили эльфы до прихода человека… Но если все же похожи, то хвала Дарену за то, что тот лес уничтожили.

Вначале, когда армия только вошла в лес, я почувствовал даже некоторое облегчение. Плотное переплетение веток, листьев, лиан и Дарен знает чего еще закрыло нас от солнца густой прохладной тенью. Идти стало намного легче. Пусть под ноги часто попадались корни, трухлявые остатки упавших деревьев, какая-то мелкая растительность, но ведь все это уже было основательно утоптано идущими впереди. А кроме того, не приходилось вязнуть в песке. Но радость продолжалась недолго. Стоило нам лишь немного удалиться от пляжа, как целая армия насекомых набросилась на вторгшуюся в их владения армию людей. Самые разные мошки, от настолько маленьких, что их и разглядеть сложно, до больших, размером с ноготь, начали тучами виться вокруг нас и кусать, кусать, кусать… Вначале я пытался просто отмахиваться свободной рукой, хлопал себя по шее, щекам, лицу, затылку. Но это все было бесполезно. Уже через час величайшей ценностью, за которую каждый из нас был готов платить золотом, стал любой, хоть какой-то кусок ткани или чего-то еще, чем можно было бы обмотать открытые участки тела, укрыть себя от вездесущего гнуса. Каждый спасался как мог. Лично я нашел свое спасение в висевшем на плече мешке. Вытряхнув из него крабов, я проделал ножом отверстия для глаз и просто натянул мешок себе на голову. Смешно? Никто вокруг не смеялся. Наоборот, моему примеру последовали и Молин с Баином, а те, чьи мешки растерзали прошлой ночью крабы, бросали на нас полные зависти взгляды.

Идти стало намного легче. Пусть кое-какие мошки и пробивались через такую защиту, но, глядя на мучения других, я был безумно счастлив, что не испытываю их сам. Впрочем, счастье продолжалось недолго. Те, кто шел впереди и расчищал дорогу идущим сзади, выдохлись примерно через час пути. Почему так быстро? Об этом я вскоре узнал — когда пришла очередь нашего десятка прокладывать дорогу сквозь заросли. Увидев, что люди чуть не падают от усталости, командование отдало приказ сменяться через каждый звон. И вот, устало утирая пот, отправились в хвост колонны те, за чьими спинами шагал наш десяток. Пришел черед и мне поработать. И я поработал. Безостановочно взлетал и опускался короткий меч, рубя сплетение ветвей и лиан впереди. Одновременно я топтал густые заросли под ногами. Уже через несколько мгновений я покрылся смесью соков всех растений, какие только можно было найти в этих джунглях. Прозрачные, зеленоватые, белые, даже красные брызги веером разлетались при каждом взмахе меча. В нос попеременно бил то сладкий аромат, то жуткая вонь. Кстати, вскоре после того, как я начал рубить растения, меня оставили в покое мошки. Даже когда я снял с головы мешок, они не вернулись. Может быть, сок каких-то растений отпугивал их? Но сильного облегчения это не принесло. Уже через четверть звона рука начала гудеть и подниматься все медленнее, штаны зазияли прорехами от каких-то колючих стеблей, которые я остервенело топтал. Вдобавок я заметил, что из-под ног при каждом шаге пырскает в стороны какая-то мерзкая мелочь. А если здесь есть змеи? — подумал я. Живьем змей я, конечно, не видел. Хотя все же видел. В зверинце Агила. И слышал рассказы о том, как люди в неимоверных мучениях умирали после одного лишь укуса этих гадов. Я стал ступать гораздо осторожнее, смотря под ноги. Вот что-то мелькнуло слева и скрылось под широкими, какие можно использовать вместо одеяла, листьями. А вот, шустро перебирая волосатыми лапками, побежал прочь паук. Дарен! Огромный-то какой…