Неуловимая невеста - Стефани Лоуренс

Потребовалось еще минут десять, чтобы восстановить порядок. Но капитан стражи все равно повел всех участников сражения к бею, как местных, так и гостей. Окруженных целым отрядом стражников.

Шагая вместе с Мукту во главе процессии, Гарет оглянулся, дабы удостовериться, что у нападавших и тех троих, кто им помогал, связаны руки. Остальных никто не связывал. Перед этим капитан стражи о чем-то потолковал по-арабски с теми, кто не подумал помогать убийцам, и, очевидно, узнал достаточно достоверные подробности всей истории. Гарет посчитал это хорошим знаком.

Оглянувшись на шагавших за ним Эмили и Арнию, он пробормотал:

— Когда придем во дворец, предоставьте говорить мне.

— Я серьезно сомневаюсь, что бей удостоит разговором меня. Всех нас, — парировала Эмили. — Мужчины, как правило, считают, что только они знают все!

Гарету показалось, что он услышал презрительное фырканье. И еще у него было такое чувство, что имеет она в виду не только бея.

Он тут же попытался вспомнить, есть ли британское консульство в Тунисе, а если нет, то хотя бы в соседнем Алжире.

Наконец они добрались до дворца, и всех повели в большой зал, где оставили в окружении вооруженных стражников. На этот раз ждать пришлось недолго. И десяти минут не прошло, как дверь отворилась, и бей, человек среднего роста и средних лет, с шелковым тюрбаном на голове и широкой шелковой лентой, идущей через плечо и вокруг талии, вошел в сопровождении собственной охраны.

Капитан низко поклонился.

Бей знаком велел ему выпрямиться и потребовал объяснений.

Рассказ капитана был краток, немногословен и, к облегчению Гарета, точен.

Бей оглядел собравшихся.

— Майор… кажется, мы уже встречались сегодня?

На этот раз он говорил на безупречном английском.

— Да, ваше высочество, — с поклоном ответил Гарет.

— И эти люди действительно напали на вас, когда вы возвращались в гостиницу?

Гарет снова поклонился.

Бей вскинул брови.

— Можете вы показать, кто это был?

— Сначала эти пятеро, потом, когда они позвали на помощь, — еще трое.

Бей шел вдоль строя, пока не остановился перед пятеркой своих подданных.

— Почему вы напали на людей, которых я только что приветствовал в нашем прекрасном городе?

Мужчины упали на колени, но тут же распростерлись на полу перед беем, выражая положенное по обычаю почтение к правителю.

— Нас наняли, повелитель. Нанял другой чужеземец, — поспешно пояснил один.

— Кто? — коротко спросил нахмурившийся бей.

— У него на голове тюрбан, как у того, высокого, — показал нападающий на Мукту, — только черного цвета.

Гарет переглянулся с Мукту и Маллинсом.

Бей заметил это и подошел к Гарету.

— Вы знаете, кто это. Утверждение. Не вопрос.

— К сожалению, да, повелитель, — вздохнул Гарет. — Похоже, за нами следили. Нас преследуют служители индийского культа, желающие отомстить даме, племяннице бомбейского губернатора. Дама доставила нам жизненно важное свидетельство против предводителя культа, чьи действия угрожают правительству и народу Индии. Тот, кто нанял этих пятерых, — один из служителей культа.

Как и предвидел Гарет, бей, правящий народом Туниса, не выносил и опасался тех, кто угрожает благополучию других государей.

— Этот культ, — объявил бей всем собравшимся, — не получит помощи от наших людей. — Помедлив, он повернулся ко все еще распростертым на полу подданным. — Вы безмерно глупы, если согласились напасть на тех, кого я принял и приветил в нашем городе. Капитан!

— Что угодно, повелитель?

— Возьми этих пятерых и их пособников, и пусть следующие три месяца они подметают улицы вокруг дворца и чистят дворцовые конюшни. Тогда, возможно, сто раз подумают, прежде чем снова брать деньги у чужеземцев за то, чтобы напасть на гостей города.

Все восемь человек долго его благодарили. Приговор был снисходительным, но в то же время мудрым. Гарет со своими людьми скоро уедет, а бей останется и будет продолжать править городом.

Бей коротко допросил и отпустил зевак, видевших драку. Все потянулись к выходу, довольные, что не понесли наказания. Бей снова подошел к Гарету и его отряду и пристально посмотрел на женщин, чьи лица были неразличимы под бурками.

— Эта леди, племянница губернатора, она путешествует с вами?

— Мой долг — охранять ее от служителей культа во время путешествия в Англию, — пояснил Гарет.

— Прекрасно! — Бей хлопнул Гарета по плечу. — Идемте со мной. И если это не против ваших правил, может быть, ваша дама присоединится к нам?

Эмили без колебаний открыла лицо, выступила вперед и присела в реверансе.

— Ваше высочество…

Бей, похоже, был доволен столь грациозным выражением почтения и поклонился в ответ.

— Счастлив познакомиться, — ответил он, галантно предлагая ей руку. — Это ведь так делается, верно?

Эмили улыбнулась и положила ладонь ему на рукав.

— Именно так, ваше высочество.

— Вот и хорошо. И вы… — Он сделал знак Гарету. — Пойдемте со мной во внутренние покои.

Гарет многозначительно посмотрел на остальных своих людей, терпеливо выжидавших, что будет дальше. Проследив за его взглядом, бей поднял руку:

— Мои извинения. Ваши люди могут вернуться в гостиницу. Я пошлю стражников проводить их, а потом капитан доставит вас и вашу даму.

— Спасибо, — поблагодарил Гарет, наклонив голову.

Гарет и Эмили последовали за беем через красивую арку во внутренний двор. Бей стал показывать им мозаики и бронзовые скульптуры животных, которыми гости вполне искренне восхищались.

Бей привел их в маленькую комнату, выходившую на бассейн дворика, и показал на пышные подушки. Когда все расселись, он приступил к делу:

— Я хочу попросить о небольшом одолжении, если оно вам по силам. Моя мечта — в будущем году посетить различные европейские дворы, и, как полагается в Европе, я должен взять с собой жену. Старшую жену, бегум, как у нас говорят. И своих приближенных, разумеется. Однако, кроме меня, никто ничего не знает о европейских манерах и обычаях. Да и я был там в молодости и многое успел позабыть. Поэтому надеялся упросить вас и вашу даму прийти к нам на ужин завтра вечерам. И дать бегум, мне и остальным гостям наставления, как вести себя за европейским столом.

Гарет недоуменно глянул на Эмили, прочитал в ее глазах любопытство и удивление — и вежливо наклонил голову.

— Мы будем счастливы угодить вам, ваше высочество.

«17 ноября 1822 года.

Вечер.

Моя комната в тунисской гостинице.