Неуловимая невеста - Стефани Лоуренс

Моя комната в тунисской гостинице.

Дорогой дневник!

Я пишу это в суете и безумной спешке, между приготовлениями к самому странному ужину в моей жизни. Бей желает, чтобы мы с Гаретом научили его двор правильному поведению за европейским столом. Учитывая, что бей — всевластный правитель города, отказаться от приглашения невозможно.

Сегодня, проведя утро в бесплодных поисках капитана, который возьмется доставить нас в Марсель, Гарет долго обсуждал со мной, какие застольные манеры лучше всего преподать окружению бея. При этом он сказал, что бей скорее всего считает нас супругами, поскольку незамужней женщине неприлично путешествовать в обществе мужчин, не являющихся ее родственниками. Следовательно, мне придется надеть кольцо матушки на безымянный палец левой руки.

Учитывая обстоятельства, нам безопаснее всего назваться мужем и женой. Кроме того, стремление защитить меня все еще очень сильно в Гарете, хотя он и не признается в этом.

Пока что меня разбирает любопытство, не только насчет того, что представляет собой бей и его окружение, но и каково будет мне и Гарету хотя бы один вечер притворяться супругами.

Никогда не следует пренебрегать практикой.

Э.».

Бей не стал рисковать и прислал капитана с тремя стражниками, чтобы проводить гостей во дворец. Учитывая, что и Эмили, и Гарет переоделись к вечеру: Эмили была в светло-зеленом шелковом платье, которое достала из багажа и привела в порядок Доркас, Гарет надел красный мундир, и оба очень выделялись из толпы, — предосторожность казалась нелишней.

— Хорошо, что уже стемнело, — пробормотал Гарет, когда они вышли из гостиницы.

Эмили кивнула и покрепче закуталась в плащ.

Капитан привел их в другую часть дворца. Эмили во все глаза смотрела на окружающую обстановку, отмечая изысканную резьбу, многоцветные мозаики, истинную красоту изделий арабских мастеров. Остановившись под украшенным росписью и резьбой арочным входом, капитан поручил гостей заботам ярко разодетого человечка, очевидно, служившего здесь кем-то вроде мажордома. Человечек говорил на сносном английском и, с низким поклоном взяв плащи, повел гостей подлинным коридорам мимо бесчисленных дверей и галерей в просторный зал с колоннами, противоположные двери которого открывались в обсаженный деревьями двор.

Сам зал был великолепен, но Эмили сосредоточила внимание на присутствующих. Они тоже были великолепны, но пристрастие к золоту и драгоценным камням, а также к броским украшениям граничило с безвкусицей.

Мажордом поймал взгляд бея и торжественно объявил:

— Майор Гамильтон с супругой!

Головы присутствующих повернулись в их сторону. Эмили вежливо улыбалась. Похоже, их действительно принимают за мужа и жену!

Бей с широкой улыбкой приблизился к ним и протянул руку Гарету. Мужчины обменялись рукопожатием, после чего бей выжидающе повернулся к Эмили.

Поняв, что он не знает, как приветствовать ее, она тоже протянула руку.

— Сожмите мои пальцы правой рукой и кивните, — пробормотала она.

Бей с готовностью повиновался, и Эмили низко присела. А когда поднялась, он потрепал ее по руке.

— Спасибо. Столько времени прошло, и я не был уверен, — прошептал он. — А теперь позвольте представить вас остальным. Все, кто здесь присутствует, будут сопровождать меня в поездке. Мужчины, конечно. Из женщин с нами поедет только бегум.

Эмили шествовала по залу под руку с Гаретом. Бей замедлил шаг и, слегка нахмурившись, взглянул на нее:

— Не помню, требуется ли представлять жену другим гостям-мужчинам?

— Разумеется, — ответил Гарет.

— Конечно, — вторила Эмили. — Вообще-то принято, чтобы мужчины и женщины общались, разговаривали друг с другом. И перед ужином, и во время него. В конце дамы уходят, оставляя мужчин пить портвейн или более крепкие напитки, а также беседовать друг с другом, но это ненадолго. Джентльмены присоединяются к леди, сидящим в гостиной, и все проводят вместе остаток вечера.

Бей, все еще хмурясь, решительно кивнул:

— Мы должны попрактиковаться во всем этом.

Вот так Эмили стала на этот вечер наставницей в искусстве этикета.

Выстроить в нужном порядке процессию, готовую проследовать к столу, оказалось задачей нелегкой. Пришлось повозиться, особенно с бегум, чувственной брюнеткой с томными глазами и обильными телесами, прелести которой почти не скрывали прозрачные тряпочки, сходившие при дворе за парадную одежду. Бегум решила, что она главная среди женщин и имеет право выбирать, где сидеть, в данном случае — рядом с Гаретом. Эмили пришлось призвать на помощь бея, чтобы разубедить бегум, подчеркнув, что справа от нее должен сидеть второй по знатности мужчина, а именно визирь, а слева — один из министров бея.

Беседа, сначала сдержанная, постепенно оживилась, особенно когда мужчины обнаружили, что женщины, которых они обычно игнорировали, оказались весьма занимательными собеседницами.

Впрочем, по всей видимости, до этого вечера женщины тоже вряд ли обменивались хотя бы двумя словами с сидевшими за столом мужчинами.

Эмили немного гордилась своими достижениями, особенно еще и потому, что бей восторженно улыбался.

Гарет поймал ее взгляд и, слегка наклонив голову, поднял свой бокал. Эмили ответила тем же, охваченная внезапным ощущением счастья.

Немного погодя, когда убрали посуду, она жестами и кивками показала бегум, как вести женщин в гостиную. Та взяла себя в руки и под благосклонным взглядом бея успешно выполнила задачу.

Выходя из комнаты, Эмили решила, что, возможно, вечер закончится благополучно.

Потом бей приказал капитану проводить Гарета и Эмили в гостиницу. На прощание капитан почтительно поклонился.

— Бей доволен! — сообщил он и, выпрямившись, показал на два силуэта, таившихся в тени, — по одному на каждом конце улицы.

— Мы будем следить за домом весь срок вашего пребывания здесь.

— Благодарю вас и вашего повелителя за любезность и доброту, — сказал Гарет.

Капитан ответил чем-то похожим на улыбку.

Гарет открыл перед Эмили калитку и обернулся. Капитан отсалютовал и ушел. Гарет запер калитку и осмотрел двор. В углу нес вахту Маллинс. Час был поздний, и все остальные, по-видимому, спали. Старый солдат отдал честь, Гарет поднял в ответ руку и вошел в дом.

Он проводит Эмили наверх, а потом, возможно, сменит зевающего Маллинса. Но сначала…

Остановившись в полумраке, он взглянул на Эмили.

— Сегодня вы все сделали как надо.

Он согласился на присутствие Эмили во дворце по необходимости. Ему не нравилось все это. Не нравилось бездействовать и смотреть, как она идет по узкому, потенциально опасному дипломатическому канату, но она сохраняла равновесие. И полное самообладание.