Божье воинство. Новая история Крестовых походов - Родни Старк

l:href="#n_355" type="note">[355]. Таким образом, «варварам» пришлось идти дальше одним, хотя самые трудные битвы были еще впереди. Чувствуя, что император их обманул, многие вожди крестоносцев отказались от своей присяги Алексею и отвергли его территориальные притязания на том основании, что он не сдержал своего слова. Так началось противостояние Запада и Востока, в конечном итоге приведшее к взятию и разорению Константинополя во время Четвертого крестового похода в 1204 году.

Заключение

В литературе о крестовых походах очень раздражает отсутствие надежных цифр. Не только крайне сложно понять, сколько всего людей отправились в Первый крестовый поход, но и почти не делается правдоподобных попыток оценить, сколько погибло по пути. Мы знаем, что значительная часть Крестьянского крестового похода погибла в нескольких битвах в Болгарии. Еще больше, разумеется, умерли от естественных причин, без которых в те времена не обходились военные походы: даже во время Гражданской войны в США в армии северян на одного человека, погибшего в сражении, приходилось трое умерших от болезней [356]. Так что очень трудно понять, сколько же людей Петра прошли весь путь до конца и погибли от рук турок. Подобным образом, хотя мы знаем, что значительная, возможно, большая часть войска Гуго Вермандуа, отплывшего из Бари, утонула, нам неизвестно, ни сколько было утонувших, ни сколько еще умерло от разных причин по пути.

С учетом всего этого, по моим оценкам, из приблизительно 130 тысяч, отправившихся в Первый крестовый поход в 1096 году, 90 тысяч не приняли участия в осаде Никеи в 1097. Это означает, что на каждую милю пути приблизительно 35 человек умерли или повернули назад. А ко времени взятия Иерусалима, возможно, погибло или дезертировало 115 тысяч (или 88 процентов) от изначального состава крестоносцев. Если эти цифры кажутся преувеличенными, вспомним, что из норманнов Боэмунда, заслуживших поименного упоминания в «Деяниях франков», к 1099 году была мертва треть, и еще четверть пропала без вести [357]. К тому же эти оценки потерь не включают в себя несколько тысяч рыцарей, прибывших по морю уже в ходе кампании. Таким образом, общее число смертей и дезертирств составляет около 120 тысяч – и большинство этих людей погибли.

Вплоть до Первой мировой войны, когда сыновья европейских высших классов массово умирали в траншеях, Европа не знала таких потерь поколения лидеров, которые были бы сравнимы с потерями Первого крестового похода. На Восток отправились лучшие и ярчайшие люди своего времени. Когда они умирали, ответственность за управление их крупными земельными владениями и решение других важных вопросов ложилась на вдов, младших сыновей и на тех, кто не смог или не захотел участвовать в войне – точно так же, как было в Англии, Франции и Германии в 1920-х. И все же преданность делу крестового похода еще много лет оставалась так велика, что семьи, участвовавшие в Первом крестовом походе, продолжали слать на защиту Святой Земли своих сыновей и внуков. И когда Европа начала уставать от крестовых походов, судя по всему, это не касалось тех семей, кто отдавал крестовым походам всю жизнь. Нет, платить налоги в поддержку государств крестоносцев отказывались семьи, так и не пославшие в Палестину ни одного человека.

Глава седьмая

Кровавые победы

Несмотря на все препятствия, после взятия Иерусалима крестоносцы быстро двинулись на юг и разбили огромную египетскую армию при Ашкелоне. На рисунке мы видим, как Готфрид Бульонский командует победоносными войсками, разоряющими египетский лагерь

Собственно военная фаза Первого крестового похода началась, когда соединенные силы Крестового похода принцев в сопровождении «небольшого количества византийских инженеров с осадными машинами» [358] покинули стоянку на берегах Босфора и прошли двадцать пять миль на юг, к Никее, первой мусульманской твердыне, стоящей между ними и Святой Землей. Едва ли они могли предвидеть, что больше года спустя, после множества кровопролитных боев и тяжелых потерь, доберутся только до Антиохии. И еще год пройдет, прежде чем, 7 июня 1099 года, они достигнут ворот Иерусалима (см. карту 7.1).

Никея

Никея была столицей сельджукского султаната Рум, которым правил Кылыч-Арслан. «Рум» – по-турецки «Рим», и этот султанат состоял из значительной части Анатолии, которую турки отобрали у византийцев, все еще называющих свою страну Римской империей. Чтобы напасть на Никею, момент был самый подходящий: после легкой победы над последователями Петра Пустынника султан преисполнился к крестоносцам такого презрения, что, не обращая внимания на вести о приближении «фарангов» (франков), повел армию на восток, чтобы сразиться с претендентом на свой престол. Он настолько ни о чем не беспокоился, что даже оставил в Никее жену, детей и казну.

Осада Никеи началась 14 мая 1097 года. Когда султана Арслана достигло известие, что крестоносцы окружили Никею и легко рассеяли разношерстное ополчение, собранное на защиту города, он вместе с армией поспешно повернул назад. По прибытии он немедленно атаковал силы Раймунда Тулузского, отряды которого блокировали южный выезд из города. Роберт Фландрский послал на помощь Раймунду свои войска, и битва с армией султана Арслана продолжалась целый день. С изумлением Арслан обнаружил, что «в схватке один на один на открытом поле его турки не шли ни в какое сравнение с хорошо вооруженными европейцами» [359]. Согласно «Деяниям франков», турки «начали в ликовании постепенно двигаться вниз с вершины холма. Но все они, сколько их спустилось, остались лежать с головами, отрубленными нашей рукой. Головы убитых наши с помощью пращи бросали в город, чтобы еще больше устрашить турок» [360]. После наступления темноты султан отвел армию и оставил Никею на произвол судьбы.

Карта 7.1

Однако и победители потерпели немалый урон. Как рассказывают все те же «Деяния»: «Многие из наших приняли мученичество и, ликуя, с радостью предали свои счастливые души Богу» [361]. Несмотря на все потери, Никея все же оставалась в руках турок.