Джек Вэнс. Месть. (Сборник) - Джек Вэнс

Оттиль Пеншоу —————— 1250

«Ченсет-банк» ———————1000

Нихель Кахоуз ——————— 600

Остальные ———————— 1970

Несложный расчет показывал, что приобрети он все акции, принадлежащие «Ченсет-банку» и Нихелю Кахоузу, можно претендовать на участие в директорате «Котзиш», однако до контрольного пакета будет еще довольно далеко.

Чистосердечное признание Аддельса в трусости несколько развеселило его. Невольно улыбнувшись, он поднял взор и снова встретился глазами с девушкой-метленкой, которая как раз в это мгновенье случайно проходила мимо веранды «Туриста». На сей раз Герсен не мог не обратить внимания на то, какой чистотой и здоровьем дышало все в этой девушке. И еще она показалась ему своенравной и высокомерной. Поджав губы, она метнула в сторону Герсена раздраженный взгляд и прошла дальше. Улыбка Герсена превратилась в жалкую гримасу. С тоской во взоре провел он девушку. Какая она все-таки прекрасная и завораживающая, отметил про себя Герсен, хотя и несколько вспыльчивая. То ли из любопытства, то ли повинуясь мимолетной прихоти, девушка бросила взгляд через плечо. Заметив, с каким неослабным вниманием смотрит ей вслед Герсен, она презрительно вскинула голову и решительно перешла на другую сторону площади. Тем самым явно показав, что мой статус не вызывает у нее ни малейших сомнений, с горечью подумалось Герсену.

Проследив взглядом, куда направляется девушка, он увидел фасад «Ченсет-банка», здание которого было одним из самых великолепных среди окружавших Центральную Площадь. Девушка прошла внутрь и скрылась из вида, но все помыслы Герсена теперь были уже о совсем ином. «Ченсет-банку» принадлежали тысяча акций «Котзиш Мючюэл». Теперь, когда его помощником, неизвестно, правда, хорошим или плохим, был Дасуэлл Типпин, решающим фактором становилось время. Герсен решительно поднялся из-за стола и быстро зашагал через площадь.

Перед самым входом в «Ченсет-банк» был разбит миниатюрный скверик с четырьмя высокими деревьями, похожими на кипарисы, тщательно подстриженными кронами в виде слезы, и окруженными невысокой живой изгородью из цветущих кустов шиповника. Пройдя под высокой аркой, Герсен очутился в просторном прохладном помещении с синим изразцовым полом. Справа рабочую зону отделяла резная гипсовая балюстрада. Слева спиральные колонны поддерживали огромный демонстрационный экран, состоящий из множества хрустальных линз. В дальнем конце помещения виднелась зона отдыха, где в удобных креслах восседали человек шесть — семь метленцев различного возраста, включая и хорошо запомнившуюся Герсену девушку, которая сейчас сидела рядом с пожилым мужчиной. При виде Герсена она от удивления разинула рот, затем быстро отвернулась и заговорила очень серьезно о чем-то, обращаясь к своему соседу.

Герсен грустно улыбнулся и прошел к стойке. Прошла минута, затем еще одна. Герсена охватило беспокойство.

— Это, как я полагаю, «Ченсет-банк»? — спросил он у клерка.

— Да, — равнодушным тоном отозвался клерк.

— Мне нужно встретиться с управляющим.

— Позвольте спросить — по какому вопросу?

— Мне нужно обсудить с ним некоторые финансовые вопросы.

— Сфера нашей деятельности ограничена чисто коммерческими операциями. Поскольку мы не связаны ни с какими иными банками, мы не обналичиваем чеки и не оформляем кредиты.

— Мое дело куда важнее перечисленных вами операций. Пригласите, пожалуйста, управляющего.

— Это вон тот знатный господин, Благородный[1] Адарио Ченсет. В данное время, советую вам обратить на это особое внимание, он чрезвычайно занят.

— В самом деле? Беседой с очаровательной юной леди?

— Это его дочь, Благородная Жердин Ченсет. Можете обратиться к нему по интересующему вас вопросу, как только он освободится.

— Мой вопрос куда важнее праздной болтовни с девчонкой, — решительно заявил Герсен и направился в зону отдыха. Навстречу ему поднялись двое высоких мужчин с одинаково ощетинившимися от возмущения усами. Они взяли Герсена под руки и быстро поволокли к выходу.

— Эй! Эй! — возмутился Герсен. — Что это вы затеяли?

— Убирайтесь-ка вон отсюда и чтоб вашего духу здесь больше не было, — произнес один из мужчин.

— И больше никогда не приставайте к метленским леди. Это может очень плохо для вас кончиться! — сказал другой.

— Я ни к кому не приставал! — воспротестовал Герсен. — Вы совершаете ошибку!

Он напрягся и попытался было вывернуться, однако его еще схватили за штаны сзади, проволокли лицом вниз к самому выходу и, швырнули прямо на колючие ветки шиповника.

Герсен поднялся, смахнул с одежды листья и колючки и снова прошел внутрь банка.

Двое джентльменов, удивившись его настойчивости, вновь вышли ему навстречу.

— Отойдите, пожалуйста, назад, — грозно предупредил их Герсен. — У меня дело не к вам, а к Благородному Адарио Ченсету.

Он решительно прошел мимо обоих мужчин и приблизился к Ченсету, который по сему случаю даже отвернулся от Благородной Жердин.

— Что все это значит?

Герсен протянул Ченсету свою визитную карточку.

— Прошу, если не возражаете, обсудить со мною некоторые деловые вопросы.

— «Достопочтенный Кирт Герсен», — прочел на визитке Ченсет. — «Председатель «Куни-Банка», Форт-Эйлианн, Элойз». — С сомнением покачал головой. — И какое у вас может быть ко мне дело?

— Его обязательно нужно обсуждать прямо здесь? У меня в «Куни-банке» все обстоит совершенно иначе. Если бы вы пришли ко мне обсудить интересующие вас вопросы, вас никто не вышвырнул бы в кусты живой изгороди.

— Произошла, очевидно, ошибка, — холодно произнес Ченсет. — Будьте добры хотя бы намекнуть на характер интересующих вас вопросов, чтобы я мог по крайней мере ответить вам, являюсь ли я тем лицом, с которым вы можете вести переговоры.

— Как вам угодно. По правде говоря, я здесь для того, чтобы посоветоваться с вами. Интересы моего банка тесно связаны с горнодобывающей промышленностью, и мы рассчитываем учредить его отделения как здесь, так и в Твонише. Нас интересуют как сами стодвадцатники, так и положение, сложившееся на рынке их.

— Давайте обсудим этот вопрос конфиденциально. — Ченсет провел его к себе в кабинет и предложил сесть, сам же при этом так и остался стоять.

Не обращая внимания на подчеркнутую суровость хозяина кабинета, Герсен расположился в кресле поудобнее и произнес как можно более небрежным тоном:

— Метленцам, по-видимому, свойственна поистине уникальная манера обращения с деловыми партнерами.