Аль Капоне: Порядок вне закона - Екатерина Владимировна Глаголева

а «ирландца-левака» Девера обвинил в участии в этом заговоре и пригрозил ему тюрьмой за измену. В случае же своего избрания он пообещал построить самую большую мэрию в мире, где могли бы петь немецкие хоры в 25 тысяч голосов.

Его противник отказался ввязываться в полемику по этим нелепым обвинениям и выдвинул лозунги «Девер за достоинство» и «Лучший мэр Чикаго за все времена». Он пообещал продолжить строить дороги, улучшать жилищные условия и заботиться о нуждах населения, признав, однако, что «не найти такого супермена, который бы искоренил преступность». Зато Робертсон брался «найти нового Теодора Рузвельта» и сделать его главой полиции[28], тогда с организованной преступностью будет покончено за месяц. Не зная, чем пронять конкурента, Томпсон стал насмехаться над ним за «неопрятную» манеру есть. Тот гнул свою линию: «Кто убил Билли Максвиггина и почему?» Тогда Томпсон вытащил из рукава главный козырь: «Когда меня изберут, я не только заново открою заведения, закрытые этими людьми, но и открою десять тысяч новых. Ни один легавый не ворвётся к вам в дом перетряхивать ваш матрас в поисках фляжки».

Демократы попытались вбить клин между белыми и цветными избирателями, утверждая, что избрание Томпсона приведёт к «господству негров», и распространяя открытки с изображением Большого Билла, целующего чернокожего мальчика («Томпсон: Африка прежде всего»). Они специально нанимали чернокожих для агитации за Томпсона в районах с преимущественно белым населением и попытались устроить митинг избирателей-негров в центре города, где их нечасто можно было увидеть, тем более в большом количестве, но эта провокация не удалась. Лига наёмных рабочих округа Кук печатала в «Чикаго трибюн» рекламу в поддержку Томпсона, утверждая, что 95 процентов чикагских профсоюзов — за него. Кроме того, на стороне Большого Билла были две газеты, принадлежавшие медиамагнату Уильяму Рэндольфу Хёрсту, афроамериканская «Дейли дефендер» и «Италия» — вторая по популярности газета на итальянском языке, выходившая в Чикаго. За Девера выступали четыре городские ежедневные газеты, а также крупнейшие еженедельники, издаваемые польской, еврейской и итальянской общинами.

Гангстеры, естественно, тоже не оставались в стороне. Дружная поддержка Томпсона профсоюзами, возможно, была результатом успешной работы соответствующего департамента в синдикате Капоне. «Нордсайдеры» же не могли допустить, чтобы Аль получил карманного мэра, которого бы потом «спускал с поводка» на своих врагов.

В ночь на 4 апреля, за день до выборов, Винсент Друччи со своими бойцами разгромил офис олдермена Дорси Кроу, поддерживавшего Девера.

В 1920 году Кроу присутствовал на похоронах Джима Колозимо; в 1925-м его юридическая фирма «Кроу и Кольб» получила чек на 500 долларов — «откат» от мафии; после полицейского рейда на контору Джека Зуты этот факт стал достоянием гласности, но Кроу сказал, что Зуту в глаза не видел, а чек в руках не держал. В 1927-м он поддержал Уильяма Девера, объявившего войну бутлегерам. И вот теперь в его отсутствие «нордсайдеры» высадили окно, влезли в контору и опрокинули все шкафы с папками.

В тот же день Друччи, у которого нашли пистолет 45-го калибра, и два его подельника были арестованы. Их должны были привезти в здание суда, где уже дожидался адвокат, чтобы внести залог. Один из полицейских держал Друччи за руку выше локтя, словно тот был мелкий карманник, норовящий дать стрекача. Друччи попытался высвободиться и сказал копу пару ласковых. Не на того нарвался: это был 32-летний Дэн Хили, который в ноябре 1926 года избил до полусмерти Джо Солтиса во время полицейской облавы в салуне, а позже застрелил вооружённого грабителя. Хили дал Друччи пощёчину, а потом выхватил пистолет и пригрозил убить его. Ссора продолжилась в машине. Что произошло дальше, точно установить уже не удастся, потому что две версии событий совершенно не сходятся. Полицейские утверждали, что Друччи попытался вырвать у Хили пистолет, а тот его случайно застрелил. Подельники Друччи настаивали, что Хили ударил Друччи, после чего водитель остановил машину на обочине, Хили .выбрался на подножку и несколько раз выстрелил в Друччи, сидевшего в наручниках. Раненный в руку, ногу и живот, Друччи сполз на пол и умер. По традиции ему устроили пышные похороны: серебряный гроб за 10 тысяч долларов, цветов на 30 тысяч... Состояние покойного оценивалось в полмиллиона.

Выборы прошли без обычного насилия; похитили только одну урну с бюллетенями. Полиция приписала это впечатлению от смерти Друччи. Томпсон победил в двадцати восьми округах из пятидесяти. Элмер Дэвис из журнала «Харпере» удивлялся не проигрышу Девера, а тому, что он вообще смог набрать 430 тысяч голосов. На победу Робертсона, набравшего пять процентов голосов, вообще никто не рассчитывал. Джордж Куп от социалистов, тоже участвовавший в выборах, получил всего два голоса; об этом не преминуло сообщить агентство «Ассошиэйтед Пресс», а газета «Оттава ситизен» процитировала эту депешу в редакционной статье как доказательство того, что угроза социализма предотвращена. Впрочем, Уильяма Дюранта, автора книги «История философии» (1926), ход предвыборной кампании в Чикаго навёл на мысль о том, что демократия умерла. «Чикаго — всё ещё в большой степени городок Дикого Запада, где ярмарочный фигляр, достающий из цилиндра белых кроликов, по-прежнему привлекает больше внимания, чем человек в строгом костюме, толкующий о деле», — писала газета «Сент-Луис стар».

Праздновать победу Томпсон решил в своём плавучем ресторане «Фиш фанз клаб» («Клуб любителей рыбы»), пришвартованном в гавани Бельмонт. На судно набилось столько сторонников новоизбранного мэра, что от перегруза оно пошло ко дну. Не увидев в этом дурного предзнаменования, 18 апреля 1927 года Томпсон вступил в должность и произнёс речь о борьбе с преступностью в Чикаго: «Наш новый глава полиции получил от меня чёткие инструкции: очистить Чикаго от мошенников, воров и нарушителей закона за девяносто дней, чтобы люди, их дома и собственность снова были в безопасности». Ресурсы, выделенные для борьбы с бутлегерами, он перенаправил на борьбу с реформаторами.

После выборов в районе, где находились Сити-холл, управление полиции и отель «Метрополь» (Аль Капоне жил там под именем Росс), постоянно возникали пробки: продажные политики и полицейские выстраивались в очередь, чтобы получить плату за услуги и новую задачу (сопровождение груза, предупреждение о готовящихся рейдах) или изложить свою просьбу. Бойцы Капоне всегда имели при себе официальные карточки, отпечатанные в типографии: «Для представления в Департамент полиции: привилегии департамента распространяются на подателя сего». Со своей стороны, гангстеры ходили по коридорам Сити-холла и «брали за пуговицу» олдерменов, объясняя им, как