И унесет тебя ветер - Жан-Марк Сувира

— Это четко как в футболе. Мяч не идет в ворота, и как ты ни корячься — все равно попадешь в штангу. На воротах замок, и абзац. Пока ты проигрываешь 0:3. Чуть было не «размочил» счет. Поднажми — и вырвешь победу!

Мистраль чуть-чуть улыбнулся.

«Нормально!» — подумал он.

— Не знаю, что ты видишь в зеркале, только вид у тебя жалкий. Что с тобой? Заболел? Белый весь как простыня!

— Ничего страшного — приступ усталости и недосып, вот и все.

— Езжай домой, а вернешься после обеда. Обязательно надо поспать пару часиков!

— Оно бы хорошо, только я жду результатов аутопсии. Как только посмотрю, сразу домой.

Кальдрон дождался ухода Бальма и появился сам.

— Даже не решаюсь предложить вам кофе. Сверх определенной дозы это страшный яд, особенно из автомата. По-моему, первый зам прав: вам нужно сделать паузу. Я отсюда ни ногой: если вдруг какая закавыка — звоню вам.

— Согласен, Венсан, вы правы. Только сперва я хотел бы назначить двух человек в помощь тем, кто занимается происшествием с Мореном. Работы у нас, конечно, и так хватает, но парню нужно знать, что бригада про него не забывает.

— Я предлагаю Ингрид и Роксану. Обе, как считается, очень въедливые, но притом дипломатичные. У них лучше пойдет дело с коллегами из службы ДТП — те не подумают, что центр за ними установил слежку.

— Добро. Скажите им. Кто должен получить отчет об аутопсии?

— Фариа. Заодно привезет детализацию телефонных разговоров Димитровой.

— Я думал, их присылают по электронной почте.

— Обычно да, но у нас пару дней назад полетел почтовый сервер или что-то в этом роде. Фариа уехал с час назад, скоро должен вернуться.

Человек изнемогал, его давила тоска. Все время мучила мысль, что он забыл о чем-то очень важном, что все может рухнуть из-за пустяка. Невыносимо! Задыхался он и от невозможности позвонить в ФИП и попросить связать с дикторшей. Жалел уже даже о тех временах, когда его осаживали телефонистки. Пока он звонил, была хотя бы надежда.

В полном унынии он упорно слушал голоса этих женщин, совершенно сводящие его с ума. Иногда слышал их, даже выключив радио. Они обращались именно к нему, а не к прочему быдлу, невесть что воображающему. К счастью, они это знали, и отныне все их слова будут только для него. Человек был в этом уверен. Это возвращало ему силы.

Работа утомляла: бесконечные дни, однообразные вызовы. Товарищи по работе бесили. Он слушал все, что говорили коллеги, но до него не доходило сведений о четырех убийствах. Дедулю, похоже, даже не обнаружили. Чтобы не обессилеть, он постоянно пил, принимал таблетки, когда на ум взбредало; находился где-то между ясным сознанием и сдерживаемой болью; задыхался, когда заканчивал утреннюю гимнастику, обходиться без которой не мог.

В начале первого Мистраль решился покинуть дом № 36. На лестнице он столкнулся с Фариа, который, как ракета, летел ему навстречу. Увидев Мистраля, молодой полицейский сразу затормозил.

— У вас, похоже, есть новости, если вы скачете через ступеньки!

— Есть. Самое главное — старик был убит. Убивал профи, сказал мне эксперт: действовал с миллиметровой точностью. По трем остальным женщинам выводы ожидаемые, но тоже неплохие.

— Добро! Я с вами обратно.

После информации от Фариа Мистралю уже не хотелось возвращаться домой. Увидев, как они оба быстро идут к кабинету Мистраля, Кальдрон понял, что в воздухе запахло свежим ветром перемен.

Мистраль говорил очень быстро:

— Старик был убит. Венсан, игра пошла по крупной, просите криминалистов вернуться в квартиру и все тщательно выскоблить. Я тем временем сообщу его дочери, а потом посмотрю отчеты об аутопсии.

— По поводу изуродованных лиц убитых женщин, — добавил Фариа, — эксперт сказал так: «Должно быть, ваш тип не любит себя, и ему не нравится то, что он делает».

Мистраль обдумал слова медика, переданные Фариа, отложил результаты аутопсий и вставил в плейер DVD с видеосъемкой в квартирах убитых женщин при осмотре места преступления. Каждое видео длилось минут двадцать. Он внимательно просмотрел его на обычной скорости. Потом запустил на замедленной, вглядываясь в каждый кадр. Он рассматривал комнаты второй жертвы, разделял кадры в уме, изучал их последовательно друг за другом и, наконец, нажав на паузу, во всех подробностях рассмотрел один из кадров.

— Это я еще проверю. Если все так и есть, как я вижу, ты, дяденька, должно быть, и впрямь сильно себя не любишь. Вот только счет все равно еще не в нашу пользу…

Часть II

ПОЛЬ ДАЛЬМАТ

Глава 18

Тот же день.

В тридцатый раз, если не больше, Поль Дальмат слушал запись агонии Лоры Димитровой у себя в плейере. Он был в кабинете один. Дальмат стоял у окна, прижавшись лицом к стеклу, с отчаянием во взгляде, и думал, сколько еще может выдержать эти испепеляющие молнии на своем пути. Пока что Мистраль, Кальдрон и ребята из его отряда ничего не подозревали. Отчужденность и врожденная холодность служили ему защитой. Сам же он, чувствуя внутри полное опустошение, был молчаливей обычного. Поль Дальмат никак не мог понять, каким образом с ним могло такое случиться и есть ли у него хоть один шанс из этого выпутаться.

Перед ним на столе были разложены списки телефонных разговоров Димитровой, принесенные Фариа, и коричневый пакет, который Дальмат вскрыл. Он дожидался, пока пройдет внутреннее возбуждение, чтобы, не отвлекаясь, начать работу с этими документами.

Мистраль торопливо вошел в кабинет Кальдрона, который проверял результаты утренней операции.

— Венсан, я проверю одну штуку у Коломар, на улице Сены. Дела там самое большое на час. Потом верну полицейскую печать на двери на место. Следователю я об этом уже сказал.

Кальдрон невозмутимо посмотрел на часы:

— Сейчас половина третьего. Не хотите ли быстренько пообедать? А потом я поеду с вами. Вдвоем скорей управимся.

— Хорошо, можно заскочить в греческий ресторан на Сент-Андре-дез-Ар.

— А вы мне как раз и расскажете, что такое хотите проверить у Коломар.

— Сначала сам уверюсь. — Мистраль рассмеялся. — Если это то, что я думаю, — все объясню, а пока нет. Между прочим, я не вижу Дальмата.

— Фариа сообщил, что он ему передал список разговоров Димитровой.

— Это не дело начальника отряда, тем более когда такая суматоха.

— Разумеется. Но Дальмат убедил Фариа: это чтобы на опыте узнать, как это делается. В принципе неплохая идея. Думаю, Дальмат хочет загладить те неосторожные слова, за которые вы тогда его малость посекли.

— Сам виноват.

У Мистраля постоянно болела голова, и он уже не задумывался, откуда взялась эта боль. Они с Кальдроном сделали небольшой крюк и зашли в аптеку. Мистраль купил упаковку аспирина с витамином C и немедленно выпил таблетку. Кальдрон, глядя на него, подумал, что движения у шефа лихорадочные.

— Я бы вместо витамина C лучше лег бы и выспался.

— Оно конечно, только дело в том, что я сплю урывками, даже когда совсем с ног валюсь. Никак не получается спокойно поспать несколько часов подряд. После этого дела возьму быка за рога и сделаю все, чтобы вернуть нормальный сон.

— Ну да, только если дело не слишком затянется. А то я не знаю, как вы его закончите. Как бы вас этот бык сам на рога не поднял!

Мистраль слабо улыбнулся.

— Венсан, а вы не забыли послать людей на ту улицу, где нашли рюкзак? Что там такое?

— Не забыл. Это улица Монсе. Пакистанец показал ее на карте округа. Трое ребят из отряда Гальтье повезли его туда, чтобы он показал, где точно лежал рюкзак, и сфотографируют это место. А потом собираются съездить туда еще раз — порыскать по этой улице и по соседним.

В греческом ресторане обедали еще несколько полицейских с набережной Орфевр, и Мистраль на пару секунд остановился у их столика переброситься парой слов по-приятельски.

После обеда Мистраль и Кальдрон минут за десять пешком дошли до квартиры на улице Сены. Им встречались сотни туристов, гуляющих по Парижу с планами города в руках, с фотоаппаратами на шее, в бейсболках и солнцезащитных очках.

В вестибюле дома полицейские ощутили значительно ослабевший, но еще не выветрившийся трупный запах. Мистраль снял красно-белую бумажную ленту с надписью черными буквами «Полиция, место преступления». Дверь, взломанная пожарными, была просто заткнута на бумажку: слесарь, вызванный сделать временный замок, должен был появиться только через день-другой.

В квартире запах держался стойко, несмотря на приоткрытые окна. Оба полицейских непроизвольно и очень отчетливо припомнили, как лежало тело Шанталь Коломар. В долю секунды Мистраль убедился в своем предположении и обернулся к Кальдрону.