Золотая кровь - Евгения Черноусова

что он плохой человек». «Вы даже не представляете себе, насколько плохой!» «Ты говори, Галя. Объясни, зачем родственники понадобились, и почему, если нужны органы для пересадки, он стал разыскивать их так не по-людски».

Она всхлипнула: «Вы не думайте, он не настолько безумный, чтобы сердце у живого человека вырвать. Кате нужна пересадка костного мозга». «Ну, насколько я знаю, в донорстве вообще проблем нет. Даже группа крови и резус значения не имеют». «Да, но нужна генетическая идентичность. Он запросил все базы здесь и за рубежом, но даже близко никого нет. Можно было попытаться у него взять, но там оказалась идентичность на 50 %». «А братья?» «Они не подошли. Вот тогда он принялся родню искать. Это уже от отчаяния».

Оля сказала: «Галя, ты знаешь, меня некоторые считают наивной до глупости. Но, извини, даже у меня твой рассказ вызывает недоверие. Или ты врёшь, или недоговариваешь». Галя некоторое время колебалась, а потом махнула рукой: «А, всё равно мне пропадать! Кате помочь я не смогла, а Эдик меня в землю закопает, даже если эта шлюха ему не расскажет! Давайте я вам про племянничка вашего расскажу. Когда он на меня глаз положил, я соплячкой была. Девятнадцать лет, второй курс. Там и семейный бизнес был замешан, но это другая история. А он — успешный предприниматель, я же не знала, что он ещё пацаном успел в ОПГ повоевать и кровь чужую пролить. Я, конечно, на деньги клюнула, но он мне нравился, честно, хоть и два брака у него за спиной уже было! Он — взрослый, умный, рассказывал интересно. С каким восторгом он вспоминал, как на первом телесеансе Кашпировского вдруг почувствовал необыкновенный прилив сил и восторг. Я, говорил, понял, что буду жить вечно! Теперь я понимаю, что это был первый звоночек, он на этом сеансе начал с ума сходить… если до этого нормальным был. Как только деньги появились, стал финансировать какой-то институт по чертовщине. Я этим не интересовалась, светская жизнь и всё такое. Дочка с нянькой, муж в делах, я в львицы пробиваюсь. Дура полная. И тут второй звоночек, он от кого-то про Утятин услышал. Что он там творил!» «Я летом там побывала». «Ну, значит, в курсе. И опять я значения не придала. Потом он заболел. Начал колдунов приглашать». «А врачей?» «И врачей тоже. Потом одна колдунья сказала, что на нас семейное заклятье наложено. Он послал своих людей с колдуном договариваться. Ему выставили условия, а он их нарушил. И всё… Катя заболела». «И ты веришь в эти все глупости?» «Да как не верить, если даже кровь у неё поменялась… ой!» «Да уж рассказывай. Не бойся, не продам». «А! Ну, в общем, когда дочь родилась, у неё была вторая резус-положительная группа крови. А сейчас она резус-нулевая!» «Ну, ошиблась лаборантка». «Ой, Ольга Ивановна…» «Да ладно, зови тётя Оля. Я ведь тебе и вправду тётка». «Это ненадолго. Эдик со мной уже почти год не спит. У него теперь двадцатилетняя красотка в основных ходит. И это не считая запасных и одноразовых». «Как ты об этом… цинично и безнадёжно». «Ерунда это, тётя Оля. Катеньку бы спасти! Вы поняли, что за кровь у неё? Так называемая золотая. Если бы её с самого начала определили, мы бы регулярно её брали понемножку и создали банк крови. Её кровь всем годится, а вот ей никакая не годится. Это значит, что при трансплантации будет отторжение органов, и онкологическое заболевание лечить трудно, потому что организм не воспринимает многие лекарства. Я о проблемах с вынашиванием плода из-за несовместимости крови уже не говорю, бог с ними, с внуками. Доченьку бы спасти!» «Тебе донор с золотой кровью нужен? В этом проблема?» «Эта проблема неразрешимая. Я в интернете смотрела, таких на всей земле за всё время наблюдений было выявлено 43 человека. Они себя как хрустальную вазу берегут, не то, чтобы кровь свою отдать. А уж чтобы среди них оказался генетически идентичный — это вообще из области фантастики. Вот Эдик решил среди родственников золотую кровь поискать, мол, если такая в последнем поколении появилась, возможно, были и в предыдущих. Проверил, не нашёл». «Кого он проверял?» «Всю мою родню и своих сыновей от первого брака… ну, на самом деле, этот брак был вторым. Это был третий звонок: сыновья-то не его оказались! Представляете, какой удар по больной психике? А он в своё время, чтобы на их матери жениться, заставил свою первую жену заявить, что дочь не от него, и судом признать брак недействительным. А дочь была безусловно его, и он это знал. У него хватило совести и к этой дочери обратиться, только к тому моменту она уже была безнадёжно больной онкологией2. Ещё двоих из Черняховска, мать и дочь, проверили. Мамаша сама с нами связалась. Утверждала, что они внучка и правнучка Ивана Быкадинова». «Утверждала?» «Вероятность родства — ноль». «Ну, Екатерина Андреевна, и тут обманула! Ладно, Галя, чем я могу помочь? Мне 67 лет, таких старых не берут в доноры. Но, если бы я подошла, я бы не отказалась». «Да ничем. Я сама не знаю, что мне делать. Просто захотелось увидеть настоящую родню Эдика. Вижу, что не наследственная у него гниль, а приобретённая». «Вот что, девочка. Я понятия не имею, какая у меня кровь. За всю жизнь ни разу не сдавала ничего кроме общих анализов». «Как же так? Вы же рожали!». «Так получилось, что я к диплому готовилась. Потом у подруги дочь заболела. Она тоже беременная была, потом у неё выкидыш с осложнениями. Пришлось мне с Танюшкой в больницу ложиться. Ну, перетрудилась, девочка маленькая, всё больше на руках… Только на выписку пошли — и тут схватки. Шести месяцев не было. Сашенька килограммовый родился. Но выправился, ничего». «Какая вы… своим ребёнком ради чужого рискнули!» «Кто ж знал, что так получится. И тот ребёнок совсем не чужой. Мы сейчас в её доме. Вот что, давай я кровь сдам. Просто так. Покажешь своему мужу, что в предыдущем поколении всё как у всех». «А как?» «А доедем до станции переливания крови, и пусть они обычную порцию откачают!» «Спасибо, тётя Оля. Это мне Катин врач посоветовал съездить всё равно куда. Меня ведь в реанимацию не пускают. Сказал, легче бестолково метаться, чем сидеть на месте и сжирать себя. Я рада, что поехала. Если бы мы раньше познакомились! Я бы знала, что у меня близкий человек есть». «А твои родители?» «Никого