Долг, окрашенный любовью (СИ) - Касс Селена

— Твоя жена прелестна, — Саймон сделал очередной глоток шампанского из бокала, который крутил в руках, — Почему никто не видел её прежде?

Габриэль пожал плечами. Эта версия, которую так быстро выдумал граф Блэкни, пришлась ему по душе. Придумывать что-то другое он не хотел.

— Жаль, что я не встретил её до тебя, — Саймон качнул головой, — Очень жаль.

Габриэль посмотрел на Саймона Хёрста. Они были знакомы со школьной скамьи. С того дня, как Габриэль вместе с отцом вернулись из Италии, где ему пришлось провести большую часть своего детства. Габриэль не мог назвать Саймона близким другом. Таких у него не было. Даже Александра, с которым его многое связывала, он не подпускал ближе, чем необходимо.

Именно поэтому его совершенно не взволновали слова Саймона.

Усмехнувшись, Габриэль хлопнул Хёрста по плечу.

— Она моя жена, — насмешливо бросил он, наблюдая как Томас ведёт Катриона к тому месту, где он ожидал её. Танец закончился и теперь дамы расходились к своим местам, активно обмахивая разгоряченное лицо веером. Катриона в отличии от других даже не раскраснелась. — Она никогда не посмотрит на другого мужчину.

Саймон покачал головой, совершенно не сомневаясь в словах Габриэля.

В это время Томас наконец подвел Катриону к Габриэлю и поклонился.

— Ваш танец был великолепен, леди Рейвенсток.

— Буду счастлив, если следующий танец будет моим, — Саймон шагнул к Катриона, — Позвольте представиться, Саймон Херст, герцог Сомерсет, старый знакомый вашего вечно мрачного мужа, — Саймон рассмеялся, а потом подмигнул Катрионе, которая растерянно смотрела на него. Она не знала, как реагировать на подобное поведение и поэтому беспомощно посмотрела на мужа, в поиске поддержки. Но Габриэль ответил насмешливым взглядом, будто позволяя ей самой сделать правильный выбор.

— Я с радостью приму ваше предложение, — с улыбкой ответила Катриона.

Если мужу все равно, значит она будет танцевать с тем, с кем захочет. Она смогла заставить себя согласиться на приглашение графа Блэра, который был ей не слишком приятен. А вот Саймон, который добродушно улыбался, казался добрым и милый. Так почему бы и не согласиться на его предложение. Может быть рядом с ним она сможет расслабиться.

Нахмурившись, Габриэль резко бросил Саймону:

— Следующий танец мой.

Не обращая внимания на тяжелый вздох Саймона, Габриэль схватил Катриону и потащил за собой. Она едва успевала шагать, так чтобы не упасть на глазах всего общества.

Взмахом руки Габриэль сделал знак музыкантам. Катриона испуганно огляделась. Они все же смогли привлечь внимание. Даже Томас и Саймон, которые остались на прежнем месте, удивленно смотрели на них.

— На нас все смотрят, — прошептала Катриона. Прижав руку к груди Габриэля, она попыталась оттолкнуть его, но ничего не получилось.

— Плевать на всех, — Габриэль опустил ладонь на её талию, и крепко прижал к себе, — Расслабься и танцуй.

Музыка зазвучала и Габриэль потянул её за собой, увлекая в слишком откровенном танце. В крепких руках мужа все казалось иначе. Теперь Катриона даже не вспомнила о том, как плохо танцует. Как и не обратила внимание что кроме них больше никто не посмел присоединиться к танцу.

Когда музыка наконец остановилась, Катриона искренне сомневалась, что сможет отдышаться. Тяжело дыша, она держалась за руку Габриэля. Только потом заметила взгляды направленные на них и абсолютную тишину. Уже в который раз, им удалось поразить людей.

— Почему никто не присоединился к танцу? — прошептала Катриона.

— Это вальс. Не все решаются на этот танец, — усмехнулся Габриэль со странным удовлетворением оглядывая раскрасневшееся лицо жены.

Катриона кивнула в ответ. Она и не сомневалась, что Габриэль не будет обращать внимания на мнение общества. Только не Габриэль.

Катриона остановилась. Теперь, когда дыхание пришло в норму, она могла спокойно говорить. Опустив руку Габриэлю на плечо, она наклонилась к нему и прошептала, так тихо, чтобы услышал только он.

— Мне понравился наш танец.

Глава 21

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Катриона задумчиво рассматривала своё отражение в зеркале, пытаясь понять как именно у неё получится снять это, по-настоящему великолепное платье. Теперь, когда бал закончился и она отыграла роль жены маркиза Рейвенстока, на помощь горничной рассчитывать не приходилось. В этом доме, куда ее поселил муж, все зависело только от нее самой. Здесь она принадлежала сама себе. Поэтому и с проблемным платьем ей придётся бороться самой. Но разве это была слишком большая цена за спокойствие, которое она ощутила, едва только переступила порог, после долгого вечера в шумном главном доме? Нет, не было ничего важнее покоя. Она была готова сразиться даже с сестрой, которая весь вечер бросала на нее уничтожающие взгляды.

Катриона улыбнулась и повела плечами. Она и не с такими справлялась раньше, когда жила в таверне. Что уже говорить о платье, которое всего-навсего имело пуговицы и шнуровку на корсете.

Перекинув волосы через плечо, Катриона потянулась к ряду мелких пуговиц и начала методично расстегивать их. Медленно, одна за одной, но она все же смогла одолеть эту трудную задачу. С облегчением вздохнув, она сбросила платье, оставаясь в корсете и рубашке.

Подняв атласное платье, которое раскинулось у ног, словно волны самого синего озера, Катриона прижала его к груди и прикрыла глаза, позволяя всего на мгновение окунуться в воспоминания о прикосновениях Габриэля. Почему у него, беспринципного и безжалостного, получилось так быстро приучить ее к себе? Даже встречаясь с Майклом, мягким и таким тактичным, Катриона не могла представить что способна чувствовать нечто подобное, да еще и к мужчине, который подчинял и ломал ее волю. Почему у Майкла не получилось то, что так легко удалось сделать Габриэлю?

Вместе с этим она понимала, насколько глупой наверное выглядела в глазах мужа, да и в своих собственных. Ведь в отличие от нее самой, его отношение к ней совсем не изменилось. Муж еще не единожды нанесет ей удары, которые будут для нее слишком болезненными, в этом она была уверена.

Покачав головой, Катриона глубоко вздохнула. Как и в каждый прошлый раз, вопросы останутся без ответов. Одно она знала наверняка. Это платье, в котором она приковала к себе взгляд Габриэля, навсегда останется в ее памяти, как нечто очень прекрасное.

Улыбнувшись, Катриона шагнула к изножью кровати и с предельной осторожностью разложила платье на высокой спинке. К сожалению, еще рано было расслабляться. Сейчас ей предстояла борьба с кое-чем, что выглядело намного сложнее, чем простые пуговицы.

Туго затянутая шнуровка плохо подавалась, и Катриона едва не застонала от бессилия. Только воспоминание о том, сколько стоило платье и белье, помешало ей взять ножницы и разрезать упрямую шнуровку. Она знала цену деньгам и умела ценить каждый заработанный фартинг.

— Думаю, тебе понадобится моя помощь.

Вздрогнув, Катриона повернулась к двери. По-прежнему одетый в вечерний костюм, Габриэль прислонился к дверному косяку и не сводил с нее пристального взгляда. В его глазах светилось обещание продолжить то, что они начали у него в кабинете.

Катриона не сомневалась, что именно так все и случится. Так же она понимала, что у неё нет абсолютно никакого желания сопротивляться мужу. После всего того напряжение, что ей пришлось испытать этим вечером, только объятья Габриэля могли привести ее в чувство. И отказываться от этого она не собиралась.

— Пожалуй, да.

Повернувшись к мужу спиной, она позволила ему развязать шнуровку. Она даже не удивилась, насколько ловко и быстро у него это вышло. Подхватив корсет, Катриона отбросила его в сторону, не сдержав очередного стона удовлетворения. Горячие руки мужа тут же прошлись по её животу поднимаясь к самой груди, разминая и поглаживая ноющую от корсета кожу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Застонав, но теперь от ещё более приятных ощущений, Катриона откинула голову на плечо Габриэлю, позволяя делать все, что ему заблагорассудится. Но мужу и не требовалось её разрешение. Наклонив голову, он захватил губами мочку ее уха и принялся покусывать. При этом его руки все настойчивее гладили её грудь. Закрыв глаза, Катриона стонала все сильнее. Сейчас она позабыла обо всем, что происходило ранее, остался только Габриэль и она сама. Больше не было маркиза, только её муж.