Долг, окрашенный любовью (СИ) - Касс Селена

— Гости ждут.

Габриэль протянул Катриона руку, ожидая пока она примет ее. Посмотрев на него пристальным взглядом, Катриона нерешительно опустила руку поверх его собственной. Наверное впервые она касалась Габриэля не опасаясь при этом, что он сделает что-то не опасное для нее. Наоборот, к своему удивлению, Катриона поняла, что рядом с Габриэлем волнение исчезло без следа. Его спокойное и крепкое прикосновение словно помогло и ей самой почувствовать себя более уверенно.

Поддерживая Катриону под руку, Габриэль повел ее по коридору в ту часть дома, в которой она никогда прежде не бывала. Катриона с изумлением смотрела по сторонам, рассматривая как сильно изменился интерьер за то время, что она провела в комнате, готовясь к балу. Теперь, дом наконец обрел хоть что-то похожее на жизнь, чем было до этого. Катриона с радостью бы остановилась, чтобы как следует рассмотреть цветы и украшения, аккуратно расставленные вдоль стен, но понимала, мужу такое вряд ли придется по душе.

— Дом прекрасно выглядит. Ваши люди хорошо постарались.

Катриона посмотрела на серьезное лицо мужа, тайком разглядывая его. Сейчас, шагая по левую сторону от мужа, она совсем не могла разглядеть шрам на его щеке. Без него, Габриэль выглядел невероятно красивым. Катриона нахмурилась, поймав себя на мысли, что совершенно не испытывает отвращения, даже когда шрам попадается ей на глаза.

— Завтра, все здесь станет так же как и было прежде, — невозмутимо сказал Габриэль, не обращая внимание на то, как пристально жена смотрит на него, пытаясь завязать с ним разговор. Но, Габриэль не был настроен разговорить. Тем более с Катрионой. Все, что он был готов делать с ней, так это раздевать, для того чтобы почувствовать все прелести ее тела. Все, что происходило за пределами его интересов, его мало волновало.

Катриона кивнула. Она понимала, что муж не собирается поддерживать ее разговор. Уверенно двигаясь, он вел ее за собой, пока они наконец не достигли лестницы ведущей на первый этаж. Катриона уже отсюда слышала звуки музыки и голоса. Похоже, в зале полно народу. И неужели она все ждут именно их?

От паники дышать стало практические не выносимо. Корсет и его туго затянутая шнуровка снова мешали сделать вздох и в какой-то момент, Катрионе показалось, что еще немного и она задохнется.

Будто почувствовав ее состояние, Габриэль остановился и внимательно посмотрел на нее.

— Обморок тебе не поможет. Даже в бессознательном состоянии ты появишься на балу. Поэтому для тебя же лучше, как можно скорее прийти в себя.

Его бесчувствие не могло ни задеть. Понимая, что он целиком и полностью выполнит свою угрозу, Катриона медленно задышала. Понемногу, сознание прояснялось. Всего несколько мгновений, и она уже чувствовала, что может двигаться дальше.

— Все в порядке, — Катриона выпрямилась и со злостью во взоре посмотрела на Габриэля, — Вам не придётся затаскивать туда мое бесчувственное тело. Чего бы мне это не стоило, но я зайду в туда на своих ногах.

Повернувшись к мужу спиной, Катриона глубоко вздохнула. Как бы она не старалась храбриться перед Габриэлем, это вовсе не значит, что ей удалось забыть о своем страхе. Наоборот, как и каждая из предыдущих стычек, эта вывела ее из равновесия.

— Двигайся вперед.

Легким толчком в спину, Габриэль подтолкнул ее к лестнице. Одарив его взглядом, полным ненависти, Катриона уже собиралась ступить на первую ступеньку, но муж резко дернул ее за руку, заставляя посмотреть на себя.

— Думаю, тебе стоит немного расслабиться.

— Нет, — прошептала Катриона, пытаясь отскочить от него, но Габриэль и не думал отступать. Притянув упирающуюся жену, он прижался к ее губам в крепком поцелуе. Застонав, Катриона опустила руку и приникла к мужу, отвечая ему. Обхватив Габриэля за шею, она заставила наклониться, чтобы ей было легче его целовать. Углубляя поцелуй, она провела языком по его твердым губам, наслаждаясь этими прикосновениями.

Зарычав, Габриэль обхватил ее за талию, и потащил назад, в темноту коридора. Прижав Катриону к себе, он начал задирать юбки платья, чтобы вдоволь насладиться нежной кожей ее ног. Именно в этот момент Катриона пришла в себя. Отвернувшись в сторону, она тяжело задышала. Это случилось, снова.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Хватит, — прошептала она, — Хватит. Вы же сами говорили, что мы уже давно должны были появиться в зале.

Усмехнувшись, Габриэль кивнул в ответ на слова жены. Он понимал, чего именно Катриона боится, но сейчас не мог отрицать, не останови она его и бал был бы забыт. Так же как и все, кто его ожидал там. Но только вот сейчас, это было не допустимо.

— Иди за мной.

Больше не совершая ошибку и не прикасаясь к Катрионе, он направился вниз по лестнице, не сомневаясь, что жена последует за ним. Проведя рукой по волосам, Катриона на секунду прикрыла глаза, а потом сошла вниз, к Габриэлю, который уже ожидал ее у самой последней ступени. Теперь им оставалось пройти всего несколько шагов до бального зала.

Габриэль не стал ускорять шаг, чтобы Катрионе не пришлось бежать за ним. Удивленно взглянув на него, Катриона на миг задумалась, стоит ли ей его благодарить. Но потом, едва заметно пожала плечами. Ему не нужна благодарность. Тем более если она принадлежит ей. У него были на нее свои планы, и близкие отношения в них точно не входили. Это Катриона понимала очень даже хорошо.

Размышляя о муже, Катриона не заметила как они подошли к бальному залу. И только негромкий смешок Габриэля вернул ее из глубоких раздумий. Удивленно, она посмотрела на него и на дворецкого, который ожидал от Габриэля распоряжений.

— Готова?

Катриона покачала головой, чем вызвала у Габриэля еще одну усмешку. Не обратив на ее слова никакого внимания, он кивнул дворецкому, позволяя тому наконец-то объявить об их присутствии.

Затем, наплевав на правила этика, Габриэль прошел вперед, так чтобы Катриона могла спрятаться за его спиной. Он не знал, почему решил пожалеть ее в самый последний момент, но по молчанию, которое повисло в зале, как только они появились на пороге, подсказало, что его решение было верным. Почувствуй Катриона на себе все эти взгляды, сразу бы сбежала.

Но, похоже, Катриона и не думала прятаться. Шагнув, она встала рядом с мужем. Молчание сразу же сменилось пристальными взглядами, которыми гости тут же оглядели Катриону. Девушка, которая решилась выйти замуж за маркиза Рейвенстока не могла не привлечь к себе массу любопытных. Именно то, что Габриэлю и надо было.

Усмехнувшись, он схватил ее за руку и повел вглубь зала. Сейчас, ему следовало представить свою жену всем достопочтенным матронам, которые уже давно начали перешептываться. Музыка вновь заиграла, и теперь гостям было чем заняться. Тем более, каждый из них знал, как опасно навлекать на себя гнев маркиза Рейвенстока.

Катриона шла рядом с Габриэлем. Она чувствовала на себе любопытные взгляды, которые тут же скользили в сторону, стоило только мужу обратить на них свое внимание. В который раз, Катриона поразилась тому, сколько власти было в руках этого мужчины.

— Маркиз Рейвенсток.

Знакомый голос окликнул Габриэля, и он остановился, чтобы увидеть как к ним спешит граф Блэкни. Катриона напряженно смотрела на отца и на молодую девушку, которая медленно шла вместе с ним. Неужели это его дочь? И одновременно ее сестра.

Катриона инстинктивно отпрянула к Габриэлю, словно в поиске защиты. Она не знала, как законнорожденная дочь отца отнесется к ней, незаконнорожденной. Не то, чтобы Катриона сама хотела бы общаться с ней. Но и видеть, как дочь графа Блэкни пренебрежительно смотрит на нее, тоже не хотела.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Наконец-то вы удостоили нас чести приветствовать вас.

Граф Блэкни поклонился, чем вызвал у Габриэля саркастическую усмешку. Такая угодливость, которую проявлял отец Катрионы, ему не понравилась. Он просто ненавидел людей, которые пытались ему понравиться. Только не граф Блэкни.

— Позвольте представить вам мою дочь, Эмилию, леди Блэкни.

Джейкоб насмешливо посмотрел на Катриону, словно пытаясь показать ей, что она ничто, по сравнению с его дочерью, даже не смотря на то, что после объявления в газете, весь свет знал, что у него появилась незаконнорожденная дочь.