Александр Солоник - киллер на экспорт - Валерий Карышев

Взвесив все «за» и «против», Солоник решил, что первый вариант отпадает. Берлин — не Москва, и после стрельбы из «Калашникова» в центре города полиция встанет на уши, чтобы найти стрелка. А немецкие менты — не московские, эти обязательно найдут. К тому же киллер недостаточно хорошо знал Берлин, что не оставляло шансов грамотно скрыться. По этой же причине отпадал и второй вариант. Третий — подложить в автомобиль Шакро взрывное устройство также выглядел сомнительно: при любом взрыве возможны случайные жертвы, а в том, что таковыми могут стать законопослушные немцы, сомневаться не приходилось. И резонанс от такого убийства стал бы слишком велик: одно дело, когда в результате разборки гибнет какой-то русский уголовник, а другое — когда при этом страдают невинные немецкие граждане. Тут уж ответная реакция местной полиции не заставит себя ждать.

Таким образом, оставался четвертый вариант, предложенный Куратором с самого начала…

Удобней всего было бы ликвидировать Какачия в многоярусном подземном гараже, где обычно стояла его машина. Тем более что его шофер, он же телохранитель, действительно вылетал в Москву. Было выбрано оружие — «зигзауэр» с мощным глушителем, транспорт для отхода — американский мотоцикл «Харлей-Дэвидсон», позволяющий свободно маневрировать в перенасыщенном автомобильном потоке Берлина и в случае чего уйти от погони.

Был выбран и день ликвидации — двенадцатое августа.

Оставалось немногое: получить у Куратора необходимые оружие, транспорт и согласовать чисто технические детали. Для этого серенький и назначил своему подопечному встречу в центре города…

Бар отеля «Европа-центрум», в котором условились встретиться, небольшой и на удивление уютный, выглядел необычно из-за того, что посетителям, кроме обыкновенного стандартного меню, предлагалось и нечто экзотическое. Столики были окружены кольцом бассейна с подкрашенной водой, которая, журча, тихо лилась из расположенной в центре бутафорской лилии.

Куратор, обычно пунктуальный, на этот раз запаздывал, и Саша, рассеянно помешивая ложечкой остывающий кофе, с интересом посматривал по сторонам.

За крайним столиком примостилась парочка, видимо, студенты. Молодой человек, высокий, с длинными волосами, всем своим видом воскрешающий в памяти хиппи шестидесятых, что-то любовно втолковывал своей спутнице, маленькой, черненькой, похожей скорее на кавказскую женщину, чем на немку.

Напротив Саши сидело еще двое, судя по самодовольному виду и манерам — типичные берлинские бюргеры, почтенные отцы семейств. Оба неторопливо потягивали светлое бутылочное пиво и степенно, с достоинством перебрасывались короткими фразами. До слуха Солоника то и дело долетало: «йа, йа», и немецкая речь невольно ассоциировалась с художественными фильмами об Отечественной войне.

Слева от ожидавшего листал толстую воскресную газету аккуратненький седой старик с внешностью протестантского патера — видимо, пенсионер, почтенный рантье. Старик никуда не спешил и, вчитываясь в какую-то понравившуюся ему статью, чуть слышно проговаривал вслух каждое слово, то и дело причмокивая тонкими фиолетовыми полосками губ.

Такая публика — влюбленные студенты, степенные обыватели и пожилые рантье — почти всегда попадается в любом подобном заведении, и не только в Берлине. Все это было привычно, рутинно, а потому не заслуживало особого внимания.

Допив кофе, Саша поднял голову и обомлел: к фонтану с бутафорской лилией подходил не кто иной, как Шакро-Старый! Его объект! И это был отнюдь не призрак — ничто не оставляло сомнений, что в «Европа-центрум» действительно появился тот, кого ему, Александру Македонскому, предстояло ликвидировать.

Что же он тут делает? Каким образом очутился в этом баре, где, как точно знал киллер, за последние дни вообще не появлялся? Случайность? Но ведь если за несколько дней до исполнения жертва появляется в том самом месте, где исполнитель встречается с заказчиком, это не могло быть случайностью!

Вопросов было куда больше, чем ответов, и Солоник благоразумно решил обождать, как будут развиваться дальнейшие события.

Тем временем объект подошел к аккуратному седому старику и приветствовал его как старого доброго знакомого.

— Гуден таг! — произнес он с типично берлинским акцентом.

— Гуден таг! — скрипуче ответил похожий на протестантского патера старик и, отложив газету, приветливо улыбнулся.

Но уроженец западной Грузии Шакро Какачия не знал немецкого — не мог знать. И Александру Македонскому было об этом известно из досье. Стало быть, этот человек не тот, за кого он его принял.

Просто совпадение. Но какое! Еще минуту назад Саша готов был поклясться, что перед ним Шакро. Но этот человек просто непостижимым образом похож на Шакро, Как ни пошло звучит — «будто две капли воды», — но эта формула как нельзя лучше характеризовала их сходство.

— Бывает же… — прошептал Солоник и, обернувшись, увидел приближавшегося к его столику Куратора.

— Добрый день, — приветствовал его серенький и, перехватив взгляд Солоника, посмотрел на немца, ошибочно принятого за грузинского вора. Прищурился и покачал головой.

— Да, действительно поразительное сходство, — признал он. — Как однояйцевые близнецы… Но это, слава Богу, не ваш клиент. Выкиньте из головы, поговорим о деле…

Спустя минут десять Солоник с ключами от мотоцикла в кармане и ключиком от банковской ячейки, из которого должен был забрать «зигзауэр», покидал бар «Европа-центрум». Уже на выходе он не мог удержаться, чтобы не бросить взгляд на двойника Шакро-Старого.

— Бывает же… — повторил он.

Как ни странно, но ликвидация Шакро прошла на удивление гладко: видимо, полученной информации было достаточно, чтобы форс-мажорных обстоятельств не возникло.

Рано утром, приблизительно за полчаса до ожидаемого появления Какачия, Саша занял позицию в многоярусном подземном гараже. Он припарковал мотоцикл в углу, за микроавтобусом «Форд-Транзит». Отсюда отлично просматривался выезд, и в то же время корпус «Форда» полностью скрывал мотоциклиста.

Выключив двигатель «Харлей-Дэвидсона», Солоник навинтил на ствол глушитель. Снял пистолет с предохранителя и сунул его за пазуху. Застегнул куртку. Еще раз осмотрелся, вновь и вновь оценивая ситуацию…

Ровные ряды припаркованных автомобилей блестели холодным лаком и хромом под мощными люминесцентными лампами. Машины, как и все тут, в Германии, выглядели на редкость ухоженными, а поэтому невольно приходило на ум сравнение гаража с дорогим автосалоном.

Киллер и сам удивлялся собственному хладнокровию: ничего похожего на волнение он не испытывал. Голова работала четко и спокойно, сердце билось ровно — никакой предательской дрожи, никакого волнения…

Быть может, причиной такого спокойствия явилась относительная простота сегодняшней акции? Ведь Солонику не надо было часами выжидать в стационарном укрытии, как при ликвидации Глобуса, а затем прикидывать расстояние, вносить поправку на скорость ветра. Не надо было прибегать в изощренной конспирации, как при убийстве Бобона и Глодина. Возможно, киллер не волновался и потому, что это исполнение было далеко не первым. Прав был, видимо, классик, утверждая: «подлец-человек ко всему привыкает»… Привычкой может стать что угодно, даже убийство, палачество. Привычка, помноженная на профессионализм, рано или поздно неотвратимо превращается в насущную потребность.

В проеме, за ровными рядами машин, промелькнула чья-то тень. Солоник пригляделся и увидел молодого мужчину в строгом темном костюме — дорогой галстук, модная стрижка, самодовольное выражение лица. Видимо, молодой бизнесмен и наверняка отправлялся в свой офис. Проходя вдоль ряда припаркованных машин, он беспечно поигрывал автомобильными ключами с брелоком.

Продолжая наблюдать за ним, Солоник невольно прикидывал: как можно было бы его «исполнить»? Наверняка проще всего было бы осторожно выкатиться из-за «Форда» на мотоцикле, подъехать как можно ближе и, изобразив на лице доброжелательность, окликнуть, что-то спросить. А дальше руку за пазуху, выхватить пистолет, несколько раз выстрелить в голову и — на выезд. Звук выстрела смажется глушителем, поблизости никого нет, выезд свободен, если сторож и запомнит убийцу, вряд ли сможет опознать: помешают грим и мотоциклетный шлем.

Молодой немец уже садился в свою машину, а киллер, нащупав «зигзауэр», ощутил ладонью крупное рифление рукояти, и это ощущение было ему приятно…

После семи утра посетителей в подземном гараже стало немного больше. Автомобили после прогрева двигателей выруливали к выезду. Пунктуальные берлинцы, точно рассчитав время пути, разъезжались по своим офисам, конторам и фирмам. И наверняка никто из них не обратил внимания на невысокого мотоциклиста. Впрочем, если бы кто и захотел запомнить его приметы, то вряд ли бы это ему удалось: лицо обладателя «Харлей-Дэвидсона» наполовину скрывал темный шлем.