Масоны. Популярная история: организация, облик, деятельность - Сергей Павлович Карпачёв

театре, фактическим руководителем которого он стал с марта 1909 г. Кроме того, им было написано 16 пьес, многие из которых были переведены на иностранные языки и ставились не только в России, но и за границей. Развитию отечественного литературоведения способствовали работы Аничкова, Бороздина, Щеголева. Крупными историками были масоны М. М. Ковалевский, А. С. Трачевский, Н. П. Павлов-Сильванский. Последний доказал наличие в истории России особого феодального периода, однотипного с феодальным строем западноевропейских стран. Многие отечественные вольные каменщики были преподавателями и профессорами российских высших учебных заведений.

Таким образом, среди российских «детей вдовы» конца XIX – начала XX в. были выдающиеся деятели общественно-политической и культурной жизни страны. Сама же масонская организация практически не сыграла какой-либо существенной роли в отечественной истории рубежа веков.

Глава 4

Российское масонство в 1917–2006 гг.

После 1917 г. началось достаточно активное вступление россиян, находившихся за рубежом, прежде всего во Франции, в масонские ложи. «Могучим сеятелем» российского масонства за рубежом стал царский вице-консул в Париже Леонтий Дмитриевич Кандауров (1880–1936). Много лет он находился под обаянием масонства, хорошо знал историю «королевского искусства» в России. Будучи государственным служащим, считал недопустимым для себя вступить в ложу вследствие существовавшего запрета от 1 августа 1822 г. Кандауров сочувственно встретил Февральскую революцию, пришел к выводу, что самодержавная Россия и ее законы канули в невозвратное прошлое, и в сентябре 1917 г. вступил в ложу «Братство» Великого Востока Франции. В 1918 г. в этой же ложе был посвящен крупный промышленник и бывший российский консул в Нью-Кастле Максимилиан фон Мекк. В 1919–1920 гг. в эту мастерскую были приняты еще два бывших дипломата: К. Изразцов, секретарь консульства в Париже, и Л. А. Ниссалович, вице-консул в Брюсселе.

Вскоре после Октябрьского переворота в Петрограде в ложу «Братство народов» того же Великого Востока подал заявление о вступлении известный нам литературовед Е. В. Аничков, представившийся почему-то полковником русской армии. В январе 1918 г. он был аффилирован (т. е. принят без обряда посвящения) в ложу. Двумя неделями позже здесь же прошли посвящение генерал-лейтенант артиллерии С. М. Война-Панченко и отставной статский советник А. А. Костин, а летом 1918 г. – секретарь генерального консульства в Париже князь Петр Кугушев.

В конце 1918 г. в Париже был образован Русский масонский комитет, ставивший своей целью распространение масонских идей и превращение в руководящий центр будущего российского Братства вольных каменщиков.

В 1919–1921 гг. в ложах «Братство» и «Братство народов» появились известные общественные деятели. Среди них депутат Государственной думы, прогрессист, посланник Временного правительства в Швейцарии И. Н. Ефремов, уже упоминавшийся М. С. Маргулиес. Здесь начал свои масонские работы Александр Иванович Коновалов (1875–1948) – выходец из семьи русских фабрикантов, лидер прогрессистов, позже – кадет. Депутат и первоначально товарищ председателя IV Государственной думы, один из организаторов Прогрессивного блока. В 1915–1917 гг. – заместитель председателя Центрального военно-промышленного комитета, руководитель его рабочего отдела. Министр торговли и промышленности первых двух составов Временного правительства, заместитель Керенского в последнем коалиционном правительстве, деятель так называемого политического масонства, Коновалов был арестован большевиками 25 октября 1917 г., но вскоре освобожден. Ему удалось эмигрировать во Францию. Здесь он сначала входил в тайную парижскую ложу, работающую «домашним порядком» по конституции руководящего органа русского «политического» масонства Великого Востока народов России. Потом вступил в ложу «Братство». В эмиграции вел активную общественную деятельность. В частности, был председателем правления Коммерческого института – высшего учебного заведения для русской молодежи, одним из основателей и председателем правления Российского музыкального общества, почетным председателем Земско-городского комитета, одним из лидеров Партии народной свободы.

Марк Александрович Алданов (1886–1957) – выходец из семьи сахаропромышленников, с блеском закончивший одновременно правовой и физико-математический факультеты Киевского университета и продолжавший образование в Париже. Во время Первой мировой войны он вернулся в Петроград, участвовал в разработке способов защиты гражданского населения от химического оружия. Не принявший Октябрьскую революцию, Алданов подверг ее критике в язвительном памфлете «Армагеддон». В марте 1919 г. ему удалось эмигрировать. Он стал известным писателем, автором тетралогии «Мыслитель», романа «Истоки», трилогии «Ключ», «Бегство», «Пещера». В своих произведениях писатель активно разрабатывал масонскую тематику. Когда гитлеровцы оккупировали Францию, Алданов, убежденный антифашист, уехал за океан. В Нью-Йорке он принял деятельное участие в организации русскоязычного «Нового журнала». В нем в 1940–1950-х гг. выступали И. Бунин, В. Набоков, Г. Газданов, Г. Иванов, М. Осоргин, Н. Берберова. На его страницах увидели свет многие запрещенные в СССР произведения, в том числе «Багровый остров» М. Булгакова, «Колымские рассказы» В. Шаламова.

Борис Викторович Савинков (1879–1925) – один из лидеров партии социалистов-революционеров, писатель (псевдоним – В. Ропшин), автор проникнутых мистицизмом произведений «Конь бледный», «То, чего не было», «Конь вороной», герои которых, как правило, – уставшие от борьбы, кающиеся террористы. С конца 90-х гг. XIX в. Савинков принимал участие в студенческом движении. С 1901 г. примыкал к социал-демократам. В 1903 г. вступил в партию эсеров и вошел в ее боевую организацию. Он был участником убийства министра внутренних дел и шефа жандармов В. К. фон Плеве (1904) и великого князя Сергея Александровича (1905), организатором многих террористических актов. В 1906 г. террорист был арестован, приговорен к смертной казни, но бежал. Во время Первой мировой войны стал добровольцем французской армии. После Февральской революции – комиссар при ставке Верховного командования, комиссар Юго-Западного фронта, товарищ (заместитель) военного министра. За «двойную» игру в деле Корнилова Савинкова исключили из партии эсеров. Он являлся одним из организаторов Добровольческой армии, руководителем «Союза защиты Родины и свободы», который в июле 1918 г. поднял мятежи в Ярославле, Рыбинске, Муроме, представителем Колчака в Париже. В августе 1924 г. Савинков был арестован при переходе советско-польской границы. После признания советской власти его приговорили к 10 годам тюрьмы, в которой он, по официальной версии, покончил с собой. Савинков прошел посвящение в высшие масонские степени. Членом масонского ордена «Человеческое право» был и его брат В. В. Савинков.

Часть масонов-россиян стала отдавать предпочтение Великой ложе Франции, работавшей по шотландскому ритуалу. Специалисты объясняют это непоследовательной позицией Великого Востока по отношению к большевизму. Так, 21 декабря 1919 г. Конвент ордена принял резолюцию, в которой заявил, что идеи и практические действия большевиков соответствуют идеалам Великого Востока, так как являются реализацией Декларации прав человека и гражданина 1789 г. Лишь в 1920 г., когда началась массовая эмиграция из России, орден начал пересматривать свои позиции. В 1922 г. после IV Конгресса Коминтерна, который после доклада Л. Д. Троцкого осудил масонство и запретил адептам коммунизма участвовать в масонском движении, Великий Восток Франции охарактеризовал советский режим как диктатуру. Отталкивала российских масонов, среди которых очень сильны были имперские настроения, и поддержка орденом национально-освободительного движения на Украине, возглавляемого главой национального правительства и Великим мастером украинского масонства С. В. Петлюрой.

В Англосаксонскую ложу ВЛФ, проводившую свои заседания на английском языке, вступали русские эмигранты, которые предпочитали общение на этом языке и у которых были контакты с