Вновь с тобой - Кэрри Томас

Она не договорила — Марк впился в ее губы жадным поцелуем. Внезапно Габби оттолкнула его, вскочила — и одним ловким движением расстегнула куртку сверху донизу и отбросила прочь.

— Ты, кажется, говорил, что это диван-кровать, — вкрадчиво промолвила она, заведя руки за спину.

Марк медленно поднялся, не сводя с нее жадных глаз. И вдруг, одним неистовым движением сорвав с себя рубашку, метнулся к Габби.

— Мне показалось невежливым заранее разбирать постель, — хрипло прошептал он, лаская руками тугие бутоны розовых сосков.

Острое желание словно молния пронзило Габби.

— Марк!.. — выдохнула она, обхватив его мускулистые горячие плечи. — Я хочу быть твоей! Я хочу зачать твоего ребенка. Сейчас. Немедленно.

Тяжело дыша, они смотрели в глаза друг другу, и вдруг Марк хрипло рассмеялся.

— Если это так — давай вначале займемся диваном. Я категорически отказываюсь зачинать своего первенца на полу.

Вместе в лихорадочной спешке они приготовили постель — и рухнули на нее, сжимая друг друга в объятиях.

— Вот теперь все, как должно быть, — пробормотала Габби, прижимаясь щекой к плечу Марка.

Он тихо засмеялся.

— На жестком диване, в почти нежилой сторожке?

— Нет! — Габби шутливо ущипнула его. — Я хотела сказать, что тогда, в твоей денверской квартире, это было как гром с ясного неба — безудержная сила бросила нас друг к другу. Оба мы тогда нисколько не думали о последствиях.

— Что ж, я рад, что согрешил не один, но потом, если помнишь, была еще ночь. У меня было много времени для раздумий.

— У меня тоже, — напомнила Габби. — И разве я возражала?

— Нет. И к тому времени у тебя на пальце уже было мое кольцо. Собственно говоря, — Марк мечтательно улыбнулся, — кроме кольца, на тебе ничего не было.

— Как и сейчас! — Габби блаженно потянулась, теснее приникнув к его горячему сильному телу. — Нет, Марк, я серьезно. На этот раз все должно быть по-другому.

Марк повернулся набок, и теперь они лежали лицом друг к другу.

— То есть тебе нужно дитя любви, а не счастливого случая.

— Именно? — Габби благодарно улыбнулась. — Ты всегда хорошо угадывал мои мысли.

— А ты не хочешь угадать мои? — осведомился Марк, властно притянув ее к себе.

— Зачем? Я их и так знаю!

Марк принялся целовать ее — медленно, с почти гурманским наслаждением, но Габби так пылко отвечала на его поцелуи, что пламя страсти очень скоро забушевало в них вовсю. Сильные ладони Марка сжимали ее полные груди, губы его ласкали отвердевшие от нетерпения соски, и была в этой ласке такая сладостная мука, что Габби могла отплатить за нее, лишь так же дразняще и дерзко лаская возлюбленного.

Месть ее, как видно, оказалась небезуспешной: глухо застонав, Марк отвел ее руку, рывком перевернул Габби лицом вниз и, не давая ей шевельнуться, снова принялся целовать ее всю, с головы до ног. Наконец он повернул Габби лицом к себе и, не сводя с нее глаз, провел ладонью по ее стройному трепещущему бедру, с нарочитой неспешностью приближаясь к истомившемуся от страсти лону. В то мгновение, когда его пальцы дерзко коснулись потаенной цели, Габби стонала, изнемогая от желания, и трепет восторга пробегал по ее телу, распаляя и без того нетерпеливого любовника.

И все же Марк, нечеловеческим усилием сдержав себя, вначале нежно поцеловал по очереди ее округлые колени — и лишь потом овладел Габби. Хрипло вскрикнув, она с восторгом обвила ногами его талию, и любовники слились в извечном обжигающем ритме, с каждым движением поднимаясь все выше к вершинам страсти.

19

Была уже глубокая ночь, когда Габби добралась наконец до своей спальни. Марк настоял на том, чтобы довезти ее до дому — он предпочитал вернуться в «Стоунс» пешком, чем отпускать ее одну. После затяжного прощания Габби тихонько проскользнула в дверь черного хода, радуясь тому, что Брокси еще не вполне окреп и не приветствовал ее, как обычно, оглушительным лаем.

Она завела будильник, опасаясь, что иначе проспит, и тем не менее проснулась задолго до того, как прозвенел звонок. Утро было ясное, и Габби, нежась в постели, поглаживала ладонью свой плоский, атласно-гладкий живот, гадая, привела ли эта ночь к столь желанному результату. Наконец она выскользнула из постели, ощутив отчего-то небывалый прилив энергии, и направилась в ванную. На ее нежной коже тут и там остались весьма красноречивые отметины, и Габби покраснела, сразу вспомнив, как появились эти следы страсти.

Хотя было еще рано, в кухне уже стоял аромат жареного мяса, и Хилари Смолл, услышав шаги, взглянула на дочь с неподдельным изумлением.

— Доброе утро, дорогая. Как ты рано проснулась нынче!

— Отчего бы и нет? — Габби наклонилась, ласково потрепала Брокси, который приветствовал ее с почти обычным энтузиазмом. — Привет, дружок! Сегодня ты выглядишь гораздо лучше. — Она улыбнулась матери. — Я решила встать пораньше и прогуляться с Брокси, чтобы избавить тебя от этой обязанности. Ники и Люси еще спят.

— Я уже пробежалась с ним по саду, а попозже отец и Люси погуляют с ним подольше. — Хилари налила себе и дочери кофе, с улыбкой поглядывая на Габби — та просто лучилась счастьем. — Судя по всему, вы с Марком приятно провели вечер.

— Что верно, то верно. Боюсь только, домой я вернулась поздновато.

— Знаю. Я слышала, как ты пришла.

— Ох, извини! Я так старалась никого не разбудить.

— Я и не спала. Не то чтобы нарочно, — торопливо добавила Хилари и смущенно улыбнулась, — просто я все гадала, какую ты хочешь устроить свадьбу.

— Все равно какую, лишь бы поскорее, — тотчас отозвалась Габби, подумав, что, если ее предчувствия верны, свадьбу надо играть чем скорее, тем лучше. Она подняла глаза и наткнулась на озадаченный взгляд матери. — Извини, ты что-то сказала?

— Да, родная, причем не единожды. Ладно, переживем вначале сегодняшний день, а потом уже будем думать о свадьбе. Ты не знаешь, когда приедут Хелма и Генри?

— Я попросила Марка пригласить их на час дня, чтобы успела приехать Чармиан. Сам Марк появится намного раньше. Я подумала, что его помощь нам пригодится.

— Тем более что ты уже успела по нему соскучиться, — поддразнила ее мать.

Габби разбудила Люси, помогла ей одеться и не подпускала к Брокси, пока девочка не позавтракала. Потом она позвонила в Люцерн. Телефон Отто не отвечал, зато до супругов Шварц Габби дозвонилась сразу. Они откликнулись на ее просьбу с неподдельным сожалением — но и с радостью, поскольку Луиза, жена директора школы Эрика Шварца, была первой утешительницей Габби после разрыва с Марком и искренне ей сочувствовала. Луиза заверила ее, что школа все равно откроется не раньше Пасхи, а если для Габби не отыщется замена, она, Луиза, перекроит расписание и сама возьмет кое-какие уроки Габби.