Хмельницкий. Дума о гетмане Богдане - Борис Николаевич Флоря

от иноземной и иноверной власти открыло перспективы для возвращения для нее «первого достояния» — времен, когда Древняя Русь была сильной, самостоятельной и процветающей.

Гетман Иван Выговской, казацкий военный деятель, гетман Войска Запорожского с 1657 по 1659 гг. Умер в 1664 году

М. Филимонович повторяет оборот о царе, который «яко кокош ‹…› птенца своя под крыла ‹…› восприял», но в его речи подробно раскрывается содержание этой метафоры. Царь — прямой потомок своих «прародителей», «великих князей и самодержцев русских». Малая Россия — его «дедичное и отеческое жребие и наследие». Он должен взять жителей Малой России под свою защиту, «яко отец природный сынов руских», «сродное присвоение к нам имеющи».

Речь заканчивалась патетическим обращением к царю: «Малую Русь, истинную землю Русскую, восточное дедичество вашего царского величества, яко изгибшую драхму подобает вашему царскому величеству взыскати, яко заблудшее овца от зубов жестоких зверей вырвати, яко болезнующую уврачевати и полумертвую оживити».

В этом кратком, но содержательном тексте, по существу, содержится уже тот взгляд на исторические судьбы восточных славян и роль в них Переяславской рады, который в конце столетия получил более подробное обоснование в первом печатном пособии по русской истории — «Синопсисе», подготовленном в стенах Киево-Печерского монастыря.

Конечно, это представление о возрождении благодаря решениям Земского собора и Переяславской рады прежнего единства восточных славян, как оно существовало при Владимире, не отвечало исторической действительности середины XVII в. В то время это былое единство можно было воскресить уже лишь в воображении. В результате длительного развития в разных исторических условиях на Украине и в России сложились два разных общества с разным социальным опытом и формировавшимся этническим самосознанием, каждое из которых осознавало себя как особое целое — «Великую Россию» и «Малую Россию». Их сосуществование в рамках единого государства было отмечено не только плодотворным культурным взаимодействием, но и рядом серьезных политических конфликтов. Однако само появление в сознании современников такого представления о исторической роли Переяславской рады, как «воссоединении» ранее разделенных политическими границами восточных славян, показывает, насколько сильна была в середине XVII в. память об их общем историческом прошлом, как сильны были надежды на то, что это событие приведет к «возрождению» славных времен Киевской Руси, новому расцвету «Малой России» после освобождения от иноземной власти.

А.В. Марчуков,

к. и.н., Институт истории РАН

Переяславская рада 1654 года: предпосылки и содержание

Переяславская рада стала ключевым событием не только истории Малороссии (Украины), но и одним из поворотных моментов истории России и Польши. Оценки причин, сути и последствий этого события самые разные, но происходит так прежде всего из-за национальных и политических пристрастий, симпатий и антипатий, а не исторических причин. На современной Украине Переяславская рада либо предаётся «анафеме», либо замалчивается, либо трактуется весьма вольно. А что же было в действительности, каковы политические, социальные, идейные предпосылки Переяславской рады, в чём она заключалась и что по её итогам произошло? О некоторых моментах и пойдёт ниже речь.

Предпосылки

В январе 1648 года вспыхнуло казачье восстание под руководством Богдана Хмельницкого, к лету переросшее в массовое национально-освободительное движение с выраженным антифеодальным содержанием. Но несмотря на то, что в казачестве, духовенстве и народе Малой Руси имелась заметные пророссийские настроения, набиравшие силу на протяжении нескольких десятилетий, случившееся не означало, что охваченные восстанием западнорусские земли автоматически присоединятся к Московскому царству.

Поначалу отделяться от Польши Хмельницкий и его окружение не думали. Они были настроены на поиск компромисса с польскими властями и решения своего казачьего корпоративного вопроса (касавшегося прав и положения казачества в социально-политической системе Речи Посполитой) и политических требований (касающихся положения Православной церкви и русского народа) совместно с ними[79]. Однако по мере разгорания восстания ситуация менялась. Постепенно его вожди задумывались об освобождении и объединении всех русских земель Речи Посполитой (в первую очередь тех, что входили в Польшу). Но в каком виде и как они будут существовать, представляли нечётко.

И это имело объяснение. Хмельницкий и его окружение ясно представляли себе западные границы русской земли, когда-то оказавшейся под Польшей, и понимали её как единое целое. Но одно дело понимание, а другое — практические мероприятия. Большой натяжной будет утверждать, что целью начатой казаками борьбы было «образование государства» и «ликвидация существующей системы социально-экономических отношений», как об этом порой утверждается[80]. Их целью было вернуть, а если получится и укрепить сословную автономию казачества и попытаться добиться прав, аналогичных тем, что имела шляхта. А ещё выполнить требования, на которых казачество консолидировалось как политическая сила — отстоять права Православной церкви и русской идентичности. Всё остальное стало результатом бурного развития восстания, действий народный масс, заставлявших на ходу пересматривать планы.

А вопрос о государственности возник потому, что в ходе восстания казачья сословная автономия превратилась в территориальную. Казачество распространило свою административную систему и органы власти на Малороссию. Их создание произошло само собой: в охваченных народным восстанием землях рассыпался административный аппарат, рухнула система социально-экономических отношений, прежние правящие группы исчезли, либо бежав, либо погибнув, либо влившись в казачье войско. Сплочённой оставалась лишь казачья корпорация и органы городских самоуправлений.

Взамен прежних, в Малой Руси стали утверждаться порядки, заведённые в Войске Запорожском. Территория была поделена на военно-административные единицы — полки и сотни. А они были организованы в военно-административную и политическую структуру — Гетманство. Согласно русской языковой традиции, политическое образование во главе с гетманом правильно именовать именно «Гетманством». По аналогии: «царь» — «царство», «король» — «королевство», «граф» — «графство», «государь» — «государство» и т. д. Применяемые же названия «Гетманщина» и тем более «Гетманат» являются украинизмами и употреблять их в качестве терминов некорректно. Место привилегированного сословия в Гетманстве заняло казачество; а правящей группы — его старшина: полковники, сотники и представители войсковой, полковой и сотенной военно-административной номенклатуры.

Казачество и его старшина оказались наверху социальной структуры общества по воле случая, самозванно, и не имели в глазах общества (и своих собственных) ни законного статуса, ни признания как «элиты». Ещё в 1649 году в беседе с русскими послами Богдан Хмельницкий подчёркивал, что, в отличие от русского царя, не обладает (он сам, а значит, и всё Войско Запорожское) достаточной знатностью, чтобы «на государстве быть». А четвертью века спустя ещё один гетман — Иван Самойлович, в переписке со своим противником гетманом Петром Дорошенко откровенно признавал: «не дедичные мы господа» (то есть, не наследственные, не древние, не «законные»)[81].

В этом контексте становится понятным отсутствие или «недозрелость» в казачестве и его старшине государственной идеи, то есть, последовательного стремления к независимости[82]. О том, что Гетманство не рассматривается ими как самостоятельное и суверенное государство, говорят, в частности, прошения