Темное, кривое зеркало. Том 2: Смерть плоти, смерть мечтаний - Гэрет Уильямс

— Они отважно сражаются, — сказал один из минбарцев. — Они не могут нанести нам вреда, но все равно продолжают атаковать.

Шеридан вздрогнул. Это Деленн! Деленн — полностью минбарка, какой она была в их первую встречу. Рядом с ним всхлипнула полуземная Деленн.

— Сражаются они или нет, они знают, что все равно умрут, — сказал другой член Серого Совета, в котором Шеридан узнал того, кто стоял над мертвыми телами своих собратьев в Битве на Втором Рубеже. — Так отвага это или простое отчаяние?

— Возможно, это одно и то же, — ответила Деленн.

— Это Рубеж, верно? — прошептал Шеридан. Деленн — его Деленн — кивнула.

— Да, — шепнула она. — Я… могу предположить, что мы навестили мою память. Я даже не знаю, действительно ли ты здесь.

— Не знаешь?

Она улыбнулась.

— Нет, конечно же, ты здесь, но вот что происходит… что это такое… я не знаю.

Шеридан повернулся к сцене, разворачивавшейся на его глазах.

— Похоже, они нас не видят. Это просто память?

Ее глаза выдали правду. Ей даже не потребовалось отвечать.

Шеридан повернулся к Деленн, широко раскрыв глаза.

— Это гибель Земли.

— Прости меня, Джон… — прошептала она. — Прости…

— Мы должны получить одного из них для допроса, — сказала Деленн из прошлого. — Если наш следующий шаг — захват их мира, мы должны знать об их обороне.

— Хорошо, Деленн, — проговорил тот же минбарец, который говорил до этого. — Выбирай. Но только быстро. Кандидатов становится все меньше.

Деленн из прошлого, казалось, какое — то время вглядывалась в дисплей. На нем показалась Старфьюри, несущаяся прямо на них, явно с намерением таранить корабль.

— Этот, — указала она.

— Хорошо.

В круге света между Девятью вдруг появилось объемное изображение. Шеридан вздрогнул. Это был Синевал, одетый в черные одежды воина, а не в серую мантию Сатай. Конечно, это же было прежде, чем он возвысился до членства в Совете.

— Земля в наших прицелах, — доложил он. — «Трагати» прошел сквозь их оборону и их… защитные спутники уничтожены. Приступать к орбитальной бомбардировке?

Наступила тишина. Весь Совет, казалось, колебался перед лицом выбора, величайшего выбора для каждого из них. Одно слово — всего лишь одно простое слово могло изменить судьбу Галактики и спасти многие миллиарды живых существ от ужасной смерти.

— Каков будет мой приказ? — настаивал Синевал. — Шай Алит Бранмер на «Догати» только что уничтожил последний остававшийся тяжелый корабль. По крайней мере, один из них бежал. Планета врага в наших прицелах. Что нам делать?

Серый Совет молчал, отрешенно глядя в небеса.

— Сатай, — вспыхнул Синевал. — Быть может, Шай Алит Бранмер и готов бежать по любому вашему кивку и зову, но ко мне это не относится. Я повторяю: мы готовы нанести удар по планете. Каковы ваши приказы?

Глаза Шеридана были прикованы к Деленн — прошлой. Он пытался, насколько это было возможно, игнорировать Синевала. Деленн из прошлого явно колебалась, но все остальные ждали только ее.

Один из Сатай откинул капюшон, открыв жесткое, надменное лицо, отличавшееся короткой, острой бородкой.

— Уничтожьте планету, Синевал. Начинайте орбитальную бомбардировку.

Изображение Синевала поклонилось:

— Слушаюсь, Сатай Шакири.

— Нет! — с жаром, противоречившим его внешней немощности, вмешался другой Сатай, — древний, глубокий старик.

— Дженимер, — прошептала Деленн, стоявшая рядом с Шериданом. — Я так давно не видела тебя, старый друг.

Дженимер оглядел весь круг. Шакири вперился в него взглядом, остальные молчали. Молчала даже Деленн — прошлая.

— Нет, — повторил Дженимер. — Оставайтесь на высокой орбите и поддерживайте готовность к бою. Мы должны быть готовы к атаке с тыла.

— Наша оборона более чем достаточна, чтобы справиться со всем, что земляне еще могут бросить против нас, — оборвал его Синевал. — Беспокоиться не о чем…

— У «Черной Звезды» тоже не было причин для беспокойства, — пробормотал Дженимер. — Оставайтесь готовыми к отражению любой контратаки.

Изображение Синевала посмотрело на Шакири. Сатай — воин кивнул еще раз, и Синевал поклонился.

— Как прикажете, Сатай, — процедил он, источая яд с каждым словом.

— Он беспокоит меня, — отсутствующе заметил Дженимер. — В нем слишком много гордыни.

— С каких пор гордость стала недостатком? — спросил Шакири. — Он умен, силен, талантлив… Он далеко пойдет, в этом я уверен.

Послушник в белой мантии с почтительностью подошел и прошептал что — то Деленн — прошлой.

— Землянин доставлен на борт, — объявила она Совету. — Привести его к нам?

— Нет! — прокричала Деленн рядом с ним. — Нет, прости меня, Джон. Я не могу…

— Что? Деленн, что с тобой?

— Я…

Образы вокруг них таяли, прошлое становилось таким же потерянным для них, как и будущее.

— Я не могу…

— Это была Битва на Рубеже. Потом было уничтожение Земли, верно? Кажется, я… я мог что — нибудь сделать… вмешаться. Я мог спасти…

— Нет, — сказала она. — Это память, и ничего больше. Что сделано — то сделано, Джон и ничего уже не вернуть.

Он тяжело дышал.

— Я… Боже! Почему я не мог быть там? Еще бы день или два — все, что мне было нужно.

— Ты не смог бы ничего сделать Джон, — только погибнуть. Мы все сошли с ума в тот день. Я думала… я думала, что это будет день, когда прекратится безумие, но нет. Я слушала. Я прислушивалась к воинам и безумцам, к голосам, что я не желала слышать. Я слушала и я молчала.

— О чем ты говоришь? Деленн, не ты приказала атаковать Землю. Я видел… это был Шакири и… Синевал. Ты ничего не сказала.

— Да, вот именно. Я ничего не сказала. Тогда. Я могла покончить с этим. Одним словом я могла закончить войну, но я так и не сказала его. Другие послушали бы — даже Шакири мог выслушать меня, но я не сказала ничего. Тогда.

— Тогда? А что — ты что — то сказала потом?

— После того, как мы… взяли того землянина на борт, мы решали голосованием… что делать. Многие сомневались. Воины — настаивали на немедленной атаке. Дженимер, Хедронн и несколько других — на оккупации вместо уничтожения. Я… я промолчала. Мне нужно было уйти, подумать, и я… я…

Лицо Шеридана побелело.

— Что ты сделала?

— Она приказала уничтожить вашу планету, верно, Деленн?

— А?

Шеридан обернулся, едва ли замечая, что теперь их окружала иная обстановка. Перед собой он все это время видел одну лишь Деленн. Теперь они оказались… в камере. Шеридан отлично помнил ее. Это была камера Деленн на Проксиме-3, где ее допрашивал Уэллс, где в ее разум вторгалась Лита Александер, и где ее избивали Боггс и Каттер.

Впрочем, никого из них тут не было. Вместо них на стуле, который мистер Уэллс занимал во время допросов, расположился высокий, бритый наголо, одетый в свободную мантию человек. Его длинные пальцы были сложены почти в той же манере, что была характерна для Уэллса.

— Эльрик? — тихо произнесла Деленн. — Что случилось? Я?..

— Мертва? Нет. Мы нашли тебя вовремя, и мы приступили к твоему превращению. Мы смогли стабилизировать большую часть твоих органов, и в данный момент удерживаем тебя в состоянии стазиса. Теперь твое тело достаточно податливо, чтобы мы могли изменить его, как нам будет угодно. Тем не менее, нам сперва нужно решить самое главное, и для этого меня спроецировали сюда. Ты должна захотеть вернуться.

— Кто, черт побери, вы такой? — поинтересовался Шеридан. — Что вы тут делаете?

— В данный момент я нематериален для вас. Что вы тут делаете, — это другой вопрос. Думаю, что тут пахнет ворлонцами, но кто я такой, чтобы бросать тень на их доброе имя?

— Ответь ему, — тихо, но с силой, способной разрушать миры, потребовала Деленн.

— Очень хорошо. Я Эльрик, техномаг, учитель тех, кто пытается сохранить ее жизнь. Я позволил ей увидеть ожившие воспоминания ее прошлого и судьбу, что ждет ее в будущем, чтобы она сумела решить — желает она вернуться в этот мир, или нет. Я могу исцелять плоть, — да, но не дух. Никто не сможет сделать этого, кроме нее самой.

— Так что вам нужно от меня? — спросила она.

— Ты хочешь вернуться? У тебя есть что — то, ради чего стоит жить?

Деленн закрыла глаза, вспоминая погибающую Землю. Но потом она вспомнила другой образ — разрушенный Минбар и могила Джона…

— Да, — прошептала она. — Я хочу вернуться. Я сделала слишком много ошибок, чтобы позволить моей жизни закончиться здесь.

— Опыт — то имя, что мы даем нашим ошибкам; во всяком случае, так говорят. Хорошо. Рискну предположить, что тут не обошлось без вас, капитан. Я задам вам еще один вопрос. Кем мы должны воссоздать вас?

— Что?

— Мы можем превратить вашу плоть во что мы пожелаем — или вы пожелаете. Мы можем возвратить вас к изначальному минбарскому облику, или сделать вас подлинной женщиной Земли. Можем превратить в нарна, дрази или пак'ма'ра, если захотите.