Огонь войны и пламя любви - Светлана Катеринкина

— Это ж сколько надо было съесть? — поразилась Милена.

— Много, — хохотнул Ранарт, вспомнив эту историю, — мы тогда ещё детьми были. Отец Грахта привёз с ярмарки, что каждую осень проходит в Золотых садах, двенадцать плиток шоколада. Шоколад ведь большая редкость в Вулквонсе. Вот и привёз он его с запасом, так, чтобы на весь год хватило. Грахт, рыжий сорванец, пронюхал об этом и подговорил меня пробраться ночью в погреб и чуть перекусить такой вкуснятиной.

— И ты согласился? — спросила Милена.

— Ну да… — смущённо ответил Ранарт, — какой же ребёнок в здравом уме откажется от такой авантюры? Мы дождались ночи и проникли в помещение, откуда распространялся умопомрачительный запах. Отец Грахта ведь не был обертлугом. Он был человеком и не имел острого обоняния. Поэтому он и не догадывался о том, насколько волновал запах шоколада наши ноздри. В общем мы быстро достали вкуснятину и начали поедать её плитку за плиткой. Только я ограничился двумя, а Грахт съел всё остальное. Ох, как же ему было потом плохо! Я, испугавшись, что он помрёт, поднял всех на уши. Пришлось признаться во в сём. Вот переполох был! Грахта выхаживали, отпаивали целительными снадобьями. Ну а меня выпороли как следует.

— Даже не верится, что с тобой могла приключиться такая история.

— Да, — протянул Ранарт. — Раньше беды только и заключались в том, что ты получаешь нагоняй от старших. Счастливые были времена. А сейчас…

Милена замолчала, потому что испугалась, что обертлуг, вспомнив её родственника, опять впадёт в гнев. Но Ранарт задумался о чём-то и не высказывал никакой агрессии. Однако Мсилена, даже дрожа от холода, не решалась ни выйти из-за ели, ни заговорить вновь. Едва дыша наблюдала она за князем. Ранарт очнулся от мрачных мыслей, когда услышал стук зубов и сообразил, что девушка мёрзнет.

— Иди в Палаты! — гаркнул князь. Он не хотел, чтобы вышло грубо, но само собой как-то так вышло.

Пленница, вздрогнув, медленно вышла из-за дерева и, обойдя князя на как можно большем расстоянии, засеменила в тёплое помещение. Ранарт проводил её внимательным и странным взглядом.

Оказавшись в Покоях для раненых, Милена услышала, как бранится Рохана.

— Я тебе уже сказала, что ничего ты не получишь! — ворчала старушка. — Хочешь, чтобы тебя отправили в Вулквонс? Хорош же ты будешь, если из-за своей страсти к шоколаду не сможешь сражаться!

— Ну мам, — заныл Грахт, — ну один кусочек! Тебе для сына жалко что ли?

— Мне будет тебя жалко, если ты от шоколада помрёшь! — сурово ответила женщина. — Ладно помер бы на поле битвы, как герой, а это что такое получится? Позорище нашему роду?

Грахт хотел что-то возразить, но осёкся, увидев Милену. Он потупил взор и сдвинул брови. Милена не смогла сдержать улыбку, вспомнив рассказ Ранарта. Обертлуг увидел, что она улыбается и, устыдившись своего неподобающего воину поведения, ушёл.

— Ох уж эти дети! — досадовала Рохана. — Мой-то, рыжий лис, простачок простачком, но когда дело касается шоколада, способен на любую хитрость.

— Он у вас хороший, — задумчиво проговорила Милена, — добрый.

— Зато тупой! — отрезала старуха. — Неуч безграмотный. Хоть бы у друга своего поучился выдержки и строгости.

Милена оробела, вспомнив о грозном вулквонском правителе, но защитить Грахта решилась:

— Вы так в сердцах говорите о своём сыне, — кротко сказала она. — На самом деле я же вижу, как вы за него волнуетесь.

— Волнуюсь, конечно, — вздохнула Рохана, опускаясь на деревянную скамью. — Боюсь, как бы его не убили… а то погибнет так же, как и отец и останусь я она одинёшенька на этом свете.

Милену вновь охватило чувство вины и страха. Теперь она ясно представляла себе, какие страдания приносит её дядя всем мирным народам. Она пожалела, что все вокруг знают о её происхождении и дивилась, почему эти вспыльчивые обертлуги до сих пор не разорвали её на кусочки. Она смутно догадывалась, что некоторые из них желают ей смерти, но предоставляют право на казнь своему повелителю. Как долго Ранарт будет медлить с расправой? А то, что расплата за принадлежность к клану Гартари её настигнет, Милена не сомневалась. Страх вновь завладел её сердцем и весь оставшийся день девушка никуда не выходила, находя утешение в уходе за ранеными.

Ночь медленно наползала на горы, отчего они становились всё мрачнее. Почти все звуки стихли, лишь временами перекликались между собой часовые. На чёрный небосклон медленно, будто через силу, заползла полная луна. Её сияние распространялось над миром бесстрастно и неизбежно. Луна светила всем: и героям, и злодеям. Где-то далеко от крепости обертлугов, у побережья Серебряного моря Саир Мак, корчась на снегу и испытывая жуткую боль, терял человеческий облик. За несколько сотен километров от него Витмир Лавк и Дамир Нак стояли на часах, а эресвенский военачальник Дорогвон угрюмо смотрел на огонёк небольшого костерка, размышляя о судьбах мира. В самом же Эресвене всю ночь не спала прекрасная Лилия, тревожась за судьбу милого супруга. В Золотых садах королева Элина в эту ночь почувствовала, что чадо её готово придти в этот мир. Марус Краснослов послал за лучшими королевскими лекарями. Сам же он то и дело бегал вокруг постели супруги и без конца спрашивал её о самочувствии. В Вулквонсе во всю готовились к обороне. Часть обертлугов выступила в эту ночь из Лунного города. Они отправлялись на запад, в Золотые сады, чтобы соединиться с союзным народом в борьбе против захватчика. Но что же происходило в Чёрном замке?

Варкан Гартари, следуя своей неизменной привычке, стоял у единственного во всём замке освещённого окна. Вид у него был самый довольный. Гонцы принесли вести о том, что Васенчук со своими свирепыми воинами задерживает продвижение эресвенцев к Мрачным горам. Это означало, что ни обертлуги в крепости на горе Лаштах, ни крылаты не получат подмоги. Правда вулквонское войско двинется в Золотые сады, чтобы помочь своим союзникам. Но будет слишком поздно. Они не успеют прибыть вовремя, ибо на исходе этой ночи многочисленное войско гарпигов и дрекаваков ринется в наступление. Они, как чёрная лавина, сметут всякое сопротивление. В прошлый раз их настигло поражение. Но тогда с ними не было оборотней. А сейчас Васенчук оставил Небольшой отряд своих головорезов. Небольшой отряд! Гартари даже рассмеялся, потому что отряд оборотней был небольшим лишь по заморским меркам. Это было несколько тысяч самых свирепых воинов жуткого народа. Они готовы были грызть камни, лишь бы покорить Свободные Земли. Уж они-то доберутся до Ранарта Грахта и выпустят ему кишки! Варкан люто ненавидел обертлугов за их непокорный нрав. А больше всего он ненавидел вулквонского князя. «Жало Справедливости тебе не