На изломе - Олег Бажанов

Группа разобрала оружие: у каждого оказалось по автомату Калашникова, причем в руках двух громил они казались детскими игрушками. Один из великанов повесил на плечо пулемет, другой взял радиостанцию. Быстров поднял необычного вида снайперскую винтовку с оптическим прицелом и толстым, как полено, глушителем. Такая же винтовка была и у четвертого из их группы. У Быстрова, кроме автомата, на боку висел большой пистолет Стечкина в удлиненной кобуре. Их бронежилеты тоже отличались от общевойсковых. Вся группа при себе имела не то каски, не то защитные шлемы незнакомой конструкции.

– Что это у вас, новые снайперские винтовки? – спросил Иванов Быстрова, когда они шли к вертолету.

– Это БСК «Винторез» конструкция Сердюкова, – ответил тот и, заметив, что это ни о чем не говорит вертолетчику, объяснил: – Это девятимиллиметровый бесшумный снайперский комплекс, созданный для спецназа. Я могу из него попасть человеку в глаз с расстояния четырехсот метров, а ты и не услышишь выстрела с десяти метров. В нем используются специальные патроны, – и Быстров показал Иванову сам патрон.

– Хорошая игрушка! – Александр с уважением посмотрел на «Винторез».

– Меня Виктором зовут, – Быстров открыто посмотрел в глаза Иванову.

– Александр, – представился тот, и они еще раз обменялись рукопожатиями. Иванов почувствовал, что рука у Быстрова очень сильная.

– Скажи, Александр, у вас все летчики пьют перед полетами? – прямо спросил Быстров.

Иванов ответил тоже прямо:

– Все.

– А завтра без этого нельзя обойтись?

– Можно, – ответил Иванов мягче.

Вчера ровно девять дней, как разбился один из наших экипажей. Пил весь полк. Но ты не сомневайся, спецназ мы не подведем.

– Не сомневаюсь. Ведь я просил у вашего командира самый опытный экипаж, – просто ответил Быстров.

«Уже десять дней, как нет Наташи, – подумал Иванов. – А вокруг ничего не меняется».

Когда группа подошла к вертолету, Мельничук, завидев чужих в незнакомой форме, вытянулся по струнке и официально доложил о готовности к вылету. Потом тихо спросил:

– Командир, а это кто?

– Разведчики.

Тут Ващенка решил зло пошутить:

– Этот спецназ, Ваня, смертники. Группа «Гюрза», слышал? Мы должны сегодня отвезти их в тыл к чеченцам, аж домой к самому Басаеву, в Ведено. Помнишь, в том районе нас уже обстреляли? Так это еще дальше.

Мельничук изменился в лице. А Ващенка, будто не замечая, продолжал:

– А завтра мы их оттуда заберем, после того как они захватят Басаева и его брата. Тебе приказано добавить еще два блока ракет и взять к пулемету еще один боекомплект. Сегодня мы идем одни, потому что чеченцы нас не ждут, а завтра нас будет сопровождать звено «двадцатьчетверок» и «восьмерка» с десантом – на случай, если придется принять бой на земле. Поэтому проверь бронежилет и автомат. Гранатами запасись.

Ващенка говорил без улыбки, а Мельничук чуть не терял сознание, на него нельзя было смотреть без слез: лицо Вани посерело и вытянулось, казалось, он сделался ниже ростом. Иван затравленно посмотрел на своего командира звена и с надеждой спросил:

– Командир, он не врет?

– Боекомплект возьмешь завтра с утра, а дополнительные блоки, – Иванов старался говорить медленно, чтобы продлить эффект от нехорошей шутки «правака», – повесишь сегодня после полетов. Сопровождающих «двадцатьчетверок» будет всего две. Работать со спецназом будем три дня, но далеко в тыл к «духам» не пойдем. Это Андрей пошутил.

Мельничук сразу воспрял духом.

– На следующей неделе, – обратился он к Ващенке, – становимся на регламентные работы. Будешь у меня вертолет драить.

– Давно пора навести чистоту, – ответил, скалясь в улыбке, Ващенка, – а то запустил ты, Ваня, машину.

– В кабину! – скомандовал всем Иванов, осмотрев вертолет.

После взлета с разрешения Иванова Виктор Быстров сел на место бортового техника. Мельничук устроился в грузовой кабине вместе со спецназовцами и лишь иногда появлялся в проеме двери, чтобы проконтролировать по приборам работу винтомоторной группы.

Из Моздока вертолет взял курс на юго-восток.

– Неплохая машинка, – Быстров похлопал по коробке носового пулемета. – Доводилось работать на такой. Дашь стрельнуть?

– Стрельни, – согласился Иванов и включил пулемет.

Быстров умело дослал патрон в патронник и стал высматривать цель. Под вертолетом проплывала дорога с движущимися по ней редкими машинами. Немного в стороне виднелось небольшое селение с нефтяными вышками на полях, а прямо по курсу, километрах в двух и чуть левее, – зеленый островок леса.

– Вот она – причина этой войны! – Быстров указал на насосы, качающие из земли нефть. – Давай-ка к лесу.

Иванов понял желание Быстрова и довернул вертолет так, чтобы лес оказался прямо по курсу. Быстров, почти не целясь, дал первую очередь. Видимые фонтанчики земли поднялись перед деревьями. Довольный Быстров весело взглянул на Иванова и дал еще две короткие очереди, которые легли точно по крайним деревьям. Спецназовец убрал руки с пулемета и показал большой палец. Иванов выключил оружие.

– Командир, что это было? – в дверях появилась физиономия Мельничука.

– Пулемет проверяли, – успокоил его Иванов.

– Саня, – спросил Быстров, – а из него только техник может стрелять? Или ты тоже можешь?

– Если отключить ракеты, могу. – Иванов решил продемонстрировать это наглядно. Он снова включил пулемет и переставил переключатель стрельбы «летчик-борттехник» в положение «летчик». Теперь нужна была только цель. Лес остался позади, а впереди не просматривалось ничего, заслуживающего внимания. Вдруг Ващенка стал жестами показывать вправо. Иванов довернул вертолет и километрах в четырех увидел развалины небольшой то ли фермы, то ли кошары, а рядом бегущую к ней стаю собак. Иванов выбрал собак, хотя понимал, что в движущуюся мишень попасть сложнее. Опустив сетку на командирском прицеле, он подвел вертолет ближе и перевел его в пологое планирование по направлению к ферме. Собаки не обращали внимания на вертолет и не меняли направление движения. Иванов навел сетку прицела на центр стаи и нажал на кнопку стрельбы. Через прицел он видел, как длинная дорожка очереди стала ложиться метрах в пятидесяти и чуть левее цели. Он легко придавил правую педаль, нос вертолета плавно переместился вправо, и плотная очередь прошла по бегущей стае. Уцелевшие собаки кинулись врассыпную, но половина осталась на месте. Пролетая над ними, Иванов посмотрел вниз: несколько собак лежали без движения, одна билась в конвульсиях, другая пыталась подняться, а вокруг них валялись окровавленные куски и ошметки.

– Нехило! – с восхищением оценил работу пулемета Быстров. – Страшное оружие.

Потом добавил:

– Но в людей стрелять легче: всегда есть, за что.

Иванов ничего не ответил. Бесцельная собачья смерть напомнила ему картину, виденную в морге: изувеченные человеческие тела, куски тел. Смерть – она одинакова для всех: и для людей, и для собак. В тот момент Иванов не испытывал никаких эмоций. Это уже позже он дал себе слово: никогда больше не убивать животных. Они лучше людей.

Первым пунктом посадки была база дислокации одной из мотострелковых частей. Спецназовцы, оставив своего четвертого и лишнее оружие на вертолете, пошли в штаб части. Знаков различия на камуфляже они не носили, поэтому оставалось только догадываться, какие звания имели подчиненные Быстрова.

Экипаж сидел в тени вертолета, когда к ним подошел спецназовец, про которого Иванов при первой встрече подумал, что он – профессиональный убийца. Спецназовец миролюбиво предложил:

– Закурим, что ли?

Весь экипаж состоял из некурящих, но разговор надо было поддержать, поэтому Иванов сказал:

– Мы не курим, но ты присаживайся и закуривай. Только вертолет не спали.

– Ясненько, – спецназовец сел на траву возле Иванова. Закурил, потом спросил: – Кого вы там «чесали» пулеметом?

– Собак гоняли, – безразлично ответил Иванов.

– Собак? – переспросил спецназовец. – А они за кого: за Дудаева или за Ельцина?

Иванов промолчал. Ему стало жаль невинных животных.

– А ты за кого? – вместо командира вступил в разговор Ващенка.

Спецназовец нехорошо посмотрел на него и ответил:

– Я – не собака. В этой драчке я сам за себя.

– Такого не бывает! – не уступал Ващенка.

Чтобы сменить тему разговора, Иванов предложил:

– Может, познакомимся? Тебя как зовут?

– Сергеем, – ответил спецназовец.

Весь экипаж тоже представился по именам.

– Этой штукой управлять сложно? – Сергей показал на вертолет.

– Нет ничего сложного, – ответил Иванов. – Хочешь попробовать?

– А можно? – не поверил спецназовец.

– Как взлетим, сядешь в правое кресло и порулишь немного, – пообещал Иванов.

На некрасивом мужественном лице спецназовца появилась добрая улыбка.