Академия Кроувилл. Искушение для ректора - Наталья Гордеевская

— Дело не в совести, ты просто не хочешь признавать правду, — он театрально развел руками. — Но я не осуждаю, наоборот, признаю, что не всем быть смелыми. Что ты так разбушевалась?

Он говорил таким участливым тоном, что у меня руки чесались надавать ему пощечин. Жаль, что у него реакция хорошая, а то бы я с удовольствием!

— Ну сейчас я вам устрою, — пообещала я и азартно потерла руки.

Он вопросительно выгнул бровь в ожидании.

Я подошла к дивану, присела на подлокотник лицом к ректору и нежно провела рукой по его щеке. Он не пошевелился, оставаясь каменным изваянием, лишь глаза потемнели еще сильнее.

Я улыбнулась ему, стараясь соблазнить, чтобы он хоть как-то отреагировал на мои старания и перестал изображать из себя статую.

Слегка наклонив голову, я медленно потянулась к его губам.

Глава 46

Ректор оставался совершенно бесстрастным, но хотя бы не стал отворачиваться или отодвигать меня.

Я прижалась губами к его в целомудренном поцелуе, замерла на секунду и поспешно отстранилась, чувствуя, как сердце тревожно застучало.

У меня почти не было опыта в таких делах, но мне казалось, что это не самая хитрая наука. А вот практика, как обычно и бывает, оказалась куда сложнее.

Я вопросительно заглянула в лицо ректора, ожидая ну хоть какой-то реакции.

Он же смотрел на меня так, будто я умудрилась его разочаровать еще раз.

— С тем же успехом ты могла послать мне воздушный поцелуй, — его голос был пропитан сарказмом. — И что ты тут мне собиралась устроить? Вечер разочарований? Тогда у тебя получилось.

— У меня бы все вышло нормально, если бы вы не сидели бревном и хоть чуть-чуть мне помогли, — огрызнулась я, не желая слушать его издевательства.

— Это ты собралась мне что-то устроить, а не я, — напомнил ректор, глядя на меня своими темными бездонными глазами. — Если бы ты меня вдохновила, то возможно я бы смог тебе помочь.

Я мысленно выругалась. Он же издевается надо мной! Как ему удается самую простую вещь делать очень сложной?

Ну держитесь, господин ректор, или как вас там!

— О, я понимаю, — я притворно скромно отпустила взгляд и сложила руки на коленях. — Мне говорили, что с возрастом у мужчин что-то происходит в организме и им нужна дополнительная … э-э, стимуляция, чтобы, так сказать…

А вот договорить я не успела. Рывком он сбросил меня с подлокотника на диван так, что я оказалась на спине, а сам надвигался на меня сверху, как зверь, поймавший добычу.

— Я не то хотела сказать, — пискнула я, глядя в его лицо, исказившееся от гнева.

— Попалась, крошка Лили, — прошипел он и властно прижался к моим губам, заглушая мои попытки оправдаться.

По телу пробежал озноб, дыхание сбилось, а руки непроизвольно заскользили по сильным плечам, обнимая и притягивая к себе. Поцелуй стал жадным, требовательным, лишающим разума и малейшего желания ему сопротивляться.

— Еще слаще, чем в прошлый раз, — шепнул ректор, покрывая поцелуями мою шею, спускаясь к вырезу сорочки.

Резким движением он распахнул на мне халат и стянул рукав сорочки с моего плеча, покрывая жадными поцелуями обнаженную кожу.

В голове сквозь сладостный туман зазвучал тревожный набат, который усилился, когда мужская рука накрыла мою грудь и дерзко сжала в горячей ласке. Миллионы искр разлились огнем по венам, устремляясь вниз и сосредотачиваясь внизу живота.

Слабо упираясь в его плечи, я протестующе замотала головой, ректор понимающе хмыкнул и на мгновение прижался губами к вершине мягкого холмика, скрытого тканью сорочки.

— Пожалуйста, — слабо простонала я, едва понимая, что сил к сопротивлению у меня нет.

— Трусиха, — с мягким смехом прошептал ректор, вновь припадая горячим поцелуем к моим губам.

Он целовал настойчиво, сладостно и бесконечно, от чего остатки разума улетучились, и я беспомощно отдавалась воспламеняющим движениям его губ и рук.

— Если ты сейчас же меня не остановишь, — неожиданно хрипло прошептал ректор в перерыве между поцелуями, — то через минуту ничто и никто в этом мире меня не сможет остановить.

Тревога молнией вспыхнула в голове, и я изо всех сил уперлась руками ему в грудь, отталкивая от себя.

Он легко подавил мое сопротивление, прижав к себе так сильно, не давая возможности пошевелиться.

Его горячие губы ласкали мою шею, а я лишь слабо смогла из себя выдавить:

— Нам надо остановиться…

Он замер, уткнувшись в мои волосы, тяжело дыша и продолжая сжимать в стальных объятиях. Я высвободила руку и легко прикоснулась к его крепкой шее, чувствуя под пальцами пряди его волос.

Через минуту ректор поднял голову и заглянул в мои глаза, чуть ослабив хватку и поглаживая мое обнаженное плечо.

— Снова хочешь меня ударить? — глухо спросил он.

Я отрицательно помотала головой и прикоснулась к его щеке. Кончиками пальцев я провела до его губ, но он со смешком перехватил мою руку, поцеловал и отвел от своего лица.

— Не искушай, — вновь прошептал он. — Я и так едва держу себя в руках.

— Тогда вам нужно отпустить меня, — предложила я, с тоской представляя, что покину его теплые объятия.

Ректор вновь отпустил голову к моей шее, легко прикоснулся к ней губами и разжал руки, вставая с дивана.

Я кое-как запахнула халат, поднялась, но голова закружилась, и я покачнулась, сев обратно. Ректор отошел от меня, приглаживая волосы, и принимая свой обычный вид.

— Моя выдержка не бесконечная. Мы поженимся завтра, — безапелляционно заявил он.

Глава 47

— Как завтра? — пробормотала я. — Почему завтра? Вы же обещали, что не будете меня торопить!

— Обещал, — мрачно подтвердил ректор, — и очень об этом жалею.

— Давайте не будем принимать поспешных решений, — я заговорила быстро, боясь, что у него где-то уже и платье свадебное припасено. Халат же он успел купить!

— Зачем нам торопиться? — продолжила я, приглаживая волосы трясущимися руками. — Мы же не опаздываем никуда, верно? К чему такая спешка? Я еще недостаточно хорошо вас узнала, как и вы меня!

Ректор смотрел на меня непроницаемым взглядом, а уголки его рта чуть подрагивали в усмешке.

— Я достаточно тебя узнал, — вкрадчиво начал он, — как и ты меня буквально несколько минут назад. И если бы я не щадил твою девичью стыдливость, которая мне надоела до полусмерти, то мы бы узнали друг друга максимально близко.

Я не знала, что сказать, поэтому молча хлопала глазами, вцепившись в ворот халата.

— Брось, Лили, — ехидно бросил мне ректор. — Хватит оберегать свою невинность, тебя же тянет