Подмастерье - Оксана Аболина

— Было темно, — словно оправдываясь, заговорил Игорь. — Было очень темно. А там над стенами двигалось что-то белое. Какое-то пятно. Оно походило на человека, только прозрачного, будто дым. Мне было страшно, я хотел убежать, но я поспорил, что пробуду у монастыря всю ночь, и я остался. Белое пятно медленно двигалось по стене, а потом остановилось. Прямо напротив меня. И поплыло ко мне. А дальше я ничего не помню, только то, что бежал со всех ног, а пришёл в себя уже дома.

— Это-то-то сумасшествие, — сказал Ваня.

— Я знаю, — устало проговорил Сергей. — Но у нас нет выбора. Я должен испробовать и эту возможность.

— Как ты проберёшься между постов диких?! Они повсюду! Они окружили нас со всех сторон. Там даже крысозмей не пролезет.

— Пафнутий говорит, церковь построена над пещерой преподобного Саввы. В эпоху хаоса монахи скита прорыли лаз от пещеры через весь холм.

— Да ведь дикие наверняка и там! — воскликнула Ксюха. — Вон их сколько!

— Но они там не ставят посты, — заметил Ерёмин. — Если я появлюсь внезапно в их лагере и буду похож на них, они меня спокойно пропустят.

— Ты же видел: они все в татуировках, — напомнил Ваня.

— Ночью татуировки не видно, — вдруг встрепенулась Соня. — Серёжа, где твоя бритва?

— Я выбросил её, — растерялся Сергей, и вид у него стал виноватый. — Она сломалась в начале июня, когда я вырезал Игорьку спиногрыза. Я с той поры и не бреюсь.

— Во-во-возьмите, он очень острый, — Ваня вытащил из чехла свой нож и протянул Подосинкиной. Она тут же усадила Ерёмина перед собой и начала его брить. Через полчаса на голове Сергея не осталось ни единого волоска. Соня, закончив работу, сделала два шага назад, оценивающе оглядела его и удовлетворенно хихикнула.

— Тебя не узнать, — произнесла она. И ехидно добавила: — Какой красавчик!

После этого она велела Ерёмину сделать набедренную повязку, но он категорически воспротивился подобному издевательству, сказав, что ему довольно одной экзекуции, и пообещал закатать трусы так, чтобы они выглядели как наряд диких иззвенов.

— Я пойду в униформе, а у конца лаза разденусь, — решил он.

К ночи его разрисовали сажей и под ошеломленными взглядами ничего не знающих защитников скита Сергей направился в церковь.

— Поддержите народ, не давайте людям унывать! — наказал Ерёмин своим друзьям на прощание. Соня бросилась ему на шею и страстно поцеловала в щёку. Её слёзы, смешавшись с сажей, размазали полосы на его лице. Впрочем, и сама Подосинкина после этого поцелуя стала совершенно чумазой.

Пафнутий проводил его к сокрытому в алтаре небольшому ходу с приваленным к нему камнем. Вдвоём они отодвинули камень, монах благословил Сергея, и он пополз по узкому темному тоннелю, выложенному плиткой. Местами лаз становился просторнее, и тогда Ерёмин вставал и шёл, согнувшись в три погибели, местами был совсем узок, и Сергей боялся, что он может стать непроходимым. Всё-таки за века пласты земли много раз сдвигались и могли расплющить проход. Но, похоже, монахи эпохи хаоса неплохо разбирались в строительстве. Несколько раз Ерёмин останавливался, чтобы отдохнуть, но мысль о том, что, возможно, именно в этот момент дикие нападают на его друзей, а он ползёт тут в относительной безопасности, заставляла его вновь двигаться с места. Один из отрезков пути оказался особенно длинным, Сергей полз, не останавливаясь, минут пятнадцать, как вдруг натолкнулся на препятствие. «Ну вот и побеседовали с преподобным», — мрачно подумал он и ощупал преграду руками. Это был камень. Ерёмин толкнул его, но он не сдвинулся с места. «Надо немного передохнуть», — решил Сергей. Он полежал минут десять совершенно без движения, а когда силы вернулись, несколько раз попытался толкнуть камень, нажимая на него изо всех сил, но тот даже не шелохнулся. «Пора возвращаться», — подумал Ерёмин. Но мысль, что его неудачная вылазка окончательно убьёт надежду фермеров, сильно расстроила его, и он не торопился. Он провел рукой по поверхности лаза. Он был выложен толстой плиткой. Одна из них, на самом верху, слегка пошевелилась, когда Сергей прикоснулся к ней. Он потянул ее на себя, и она отвалилась. Выше плитки находился кирпич. Его тоже удалось свободно вынуть. Сергей вытаскивал всё новые и новые довольно легко извлекающиеся плитки и кирпичи. «Они специально закрепляют камень, не давая ему сдвинуться с места», — понял он. Наконец рука его свободно прошла над камнем и он ощутил ладонью лёгкое прикосновение ветра. Тогда Ерёмин ещё раз толкнул камень, и тот с первой попытки легко сдвинулся места, будто был смазан маслом.

Сергей прислушался. Удары топоров и молотков доносились откуда-то издалека, но неподалеку звучали человеческие голоса. Стараясь не шуметь, Сергей осторожно выбрался наружу и аккуратно задвинул камень на место. При этом он сильно исцарапался — рядом с лазом рос густой кустарник ежевики. Ерёмин смачно выругался про себя. Он помнил рассказы Пафнутия о жизни монахов и был уверен, что ежевика росла здесь целую вечность, начиная с эпохи хаоса. Эти добровольные любители вериг, цепей и прочих житейских ужасов наверняка специально её здесь посадили. Как ни прочна была униформа седьмого звена, по дороге она сильно изорвалась, но хоть немного сдерживала укусы колючек, снимать её в зарослях ежевики, среди острых шипов, было чистым мучением. Как и обещал Соне, Ерёмин закатал трусы, превратив их в набедренную повязку, и, окровавленный, вымазанный в саже, вылез из кустов.

29

Неподалеку, на небольшом расстоянии друг от друга, горели костры диких. Не принимающие участие в работе бойцы Зингла, с оружием в руках, стояли, изгибаясь в странных телодвижениях, вокруг них и, потрясая, кто копьями, кто луками, кто ружьями, что-то гортанно выкрикивали. Иногда они начинали прыгать вокруг костров, и тогда их возгласы становились громче.

Обойдя костры стороной, Ерёмин двинулся в сторону монастыря. Он благополучно выбрался за пределы лагеря диких, размер которого поразил его. В темноте, ориентируясь по звёздам, как его и учил Ваня, он шел к обители. Не прошло и получаса, как перед ним внезапно выросла высокая белая стена. Он подошёл к ней ближе и посмотрел наверх. Никакого призрака здесь не было и в помине. Сергей приуныл. Столько усилий, столько надежд, и всё напрасно. Он двинулся вдоль стены и через несколько минут оказался перед повреждённым её участком Здесь можно было пробраться в обитель, если сильно нагнуться. Сергей пролез в дыру и ступил под сень монастыря. И вот тут он увидел Савву.

Преподобный стоял неподалеку и внимательно глядел на Ерёмина. Игорь был прав — Савва, действительно, казался белым, словно облако. Но он вовсе не был прозрачен, Сергей сразу это понял. Он видел живого человека во плоти, а не призрак, только от этого человека исходил свет, который создавал ощущение нереальности.