Обратная сторона медали - Ольга Борискова

и в то же самое время он почему-то не мог выкинуть её из мыслей. Даже Лиза заметила, что он сегодня немного не в себе…

Стефан прошел мимо Алисы и остановился чуть дальше, у своей двери. Оперся локтем о косяк и стал наблюдать за ней. Она, безусловно, знала, что он смотрит, но предпочитала делать вид, будто не замечает его. Нахмурившись, она прицелилась, однако попытка оказалась неудачной. Алиса тихо буркнула что-то себе под нос и попробовала снова, но на этот раз карточка вовсе выскользнула из её пальцев и с едва слышным стуком приземлилась у острых мысков изящных чёрных туфель. Брови Алисы снова сдвинулись к переносице, губы сомкнулись в недовольную линию. Несколько секунд она смотрела на лежащую у её ног карточку с таким видом, словно пыталась решить какую-то неимоверную головоломку, и, судя по напряженному выражению её лица, примерно так оно и было. В какой-то момент Стефану стало даже жалко её. Задача, очевидно, оказалась не из простых, а уж стоило только посмотреть на её шпильки… Придерживаясь за стену одной рукой, Алиса неуклюже присела. Каблуки её туфель начали разъезжаться, и она, едва не завалившись на бок, оперлась руками о пол. Благодаря разрезам, Стефан мог видеть её ноги едва ли не до самых трусиков и, надо сказать, зрелище это было весьма приятным. Она нашарила карточку и, зажав её в кулаке, стала подниматься. Платье её при этом задралось ещё выше, коленки разошлись в разные стороны, и на миг взгляду Стефана предстало кружево чёрного нижнего белья. Он смотрел на безупречные ноги Алисы, на её округлые ягодицы и понимал, что с каждой секундой в паху у него становится всё тяжелее. Он вынужден был признать: она волнует его куда сильнее, чем ему бы того хотелось. Её тонкие руки, аккуратные плечи, тёмно-каштановые волосы, красиво завивающиеся крупными локонами…

Выпрямившись, Алиса волком посмотрела в его сторону и вновь прицелилась. Но эта попытка, как и предыдущие, не принесла никакого результата. Тяжело вздохнув, она прижалась к двери лбом. Её маленький кулачок с силой стукнулся о дерево, и звук этого отчаянного удара эхом разнесся в тишине пустого коридора. Не выдержав, Стефан подошел к ней и, встав позади, осторожно высвободил карточку из её пальцев. Возразить она и не подумала. Пальцы у неё были прохладными, тонкими, с аккуратными круглыми ноготками. В момент, когда руки их соприкоснулись, Стефан почувствовал мягкость её кожи. От волос её исходил тонкий запах чего-то восточного, пряного, и ему остро захотелось коснуться губами её шеи. Она попыталась развернуться к нему, но снова пошатнулась, и рука его, придерживая, тотчас же легла на её талию. Это не было приглашением, и всё же Алиса оперлась о него. Теперь он мог чувствовать её – каждый изгиб её тела, её волнующее тепло, запах её дорогущих духов. Вставив ключ в магнитный замок, он наконец-таки отпер дверь и, толкнув её, завел Алису в номер.

Оказавшись в крохотном, освещённом лишь небольшим настенным бра коридоре, она резко развернулась и посмотрела на него. Глаза её, большие, тёмно-карие, таинственно блестели, и Стефан ощутил новую жаркую волну, окатившую его куда сильнее предыдущей. Он следил за пальцами Алисы, коснувшимися её шеи, неспешно и дразняще скользнувшими к ключицам и остановившимися на скромном округлом вырезе платья. Она сделала шаг назад, прислонилась спиной к стене и, глядя ему в глаза, выдохнула. Губы её приоткрылись, ресницы дрогнули. Пальцы проделали путь вниз, по боковому шву платья, ладонь соприкоснулась со стеной. Одна туфля, соскользнув со ступни, завалилась на бок, вторая так и осталась стоять возле её босых ног. Она открыто провоцировала его, и Стефан отчетливо понимал это. Понимал, но всё же двинулся к ней – совсем маленькой без этих своих высоченных шпилек и настолько притягательной, что доводы рассудка потеряли всякую значимость. Приблизившись, он оперся ладонью о стену и посмотрел на неё сверху вниз. Глаза его потемнели, внешняя каёмка радужки приобрела особенный, болотный оттенок, а серый цвет напоминал теперь ртуть. Облизнув губы, Алиса дотронулась до его бедра и, скользнув ладошкой вверх, пробралась под край бледно-голубой, надетой навыпуск рубашки. Почувствовав под пальцами твёрдый бугор его плоти, она снова выдохнула – ещё громче, ещё протяжнее, и поднялась чуть выше, к напряженным мышцам живота.

– Ты что делаешь? – сипло спросил он, не сводя взгляда с её лица.

– А ты не понимаешь? – прошептала она и задрала рубашку выше. Через секунду убрала руку и, положив её на бедро, медленно приподняла подол платья. – Ну же…

Стефану захотелось выругаться. Он всегда считал секс с пьяными женщинами чем-то примитивным, унижающим достоинство обоих, но Алиса… Он смотрел на её приоткрытые губы, чувствовал исходящий от неё запах духов, алкоголя и восточных пряностей, и понимал, что ему безразлично, сколько она выпила этим вечером. Он хотел её. Хотел так сильно, что напряжение в паху стало болезненным, а желание взять в ладони её округлые груди – почти что навязчивым.

– Ну же… – повторила она и, развернувшись к стене, прижала ладошки по обеим сторонам от лица. – Молния… расстегни её…

Взгляд его прошелся по её спине, пальцы коснулись маленького овального язычка застёжки. Он хотел сделать это медленно, хотел смотреть, как расходящаяся ткань сантиметр за сантиметром обнажает её кожу. Хотел… Но, стоило ему дотронуться до неё, стоило ощутить сквозь ткань бугорки хрупких позвонков, как душу его захлестнуло нечто тёмное и жгучее, практически неподдающееся контролю. Он бы, наверное, сумел совладать с этим, если бы не вырвавшийся из горла Алисы глухой рык, если бы не её лежащая на стене, сжавшаяся в кулачок ладонь, если бы не её откровенно и призывно уперевшиеся в него ягодицы. Молния съехала лишь до середины, до лопаток, и в развороте показалась тонкая перемычка бюстгальтера. Нежная кожа будто бы мерцала в темноте. Его ладони устремились к её груди и смяли через ткань платья, пальцы нашли твёрдые соски, бёдра прижались к ней. Алиса всхлипнула и нагнулась ниже. Всё в ней горело желанием, вся она пульсировала и жаждала близости. Нескольких прикосновений оказалось достаточно для того, чтобы тело её напряглось, а низ живота свело долгим, мучительно приятным спазмом, и, когда Стефан, задрав подол, лишь слегка коснулся её влажных трусиков, с губ её сорвался вскрик, а кожа покрылась мурашками. Алиса всхлипнула и бессильно ударила кулаком об стену. Ноги её дрожали, внутри разгоралось ощущение стыда. Это произошло даже быстрее, чем