Чужак в чужом краю - Роберт Хайнлайн

— Возможно, если тебе удастся достать его рукой.

— Что?

— Ты видел: я целился в него из пистолета. Где этот пистолет? Найди его, а потом будешь говорить, кого ты собираешься гнуть в бараний рог. Только сначала разыщи мой пистолет.

Дюк отвернулся и стал налаживать проектор:

— Это ловкость рук. Прокрутим фильмы — сами увидите.

— Дюк, отойди от проектора, — сказал Харшоу. — Я лично его налажу, когда ты получишь расчет и уйдешь.

— Джабл, лучше не трогайте проектор. Вы всегда его ломаете.

— Отойди, я сказал!

— Но…

— Я его разобью к чертям, если захочу. Я не могу принимать услуги от человека, который уже не работает у меня!

— Я не увольнялся! Это вы меня выгнали — без всякой на то причины!

— Дюк, — Харшоу старался говорить спокойно, — сядь и выслушай меня. Позволь мне предостеречь тебя — или убирайся немедленно. Не задерживайся даже для того, чтобы собрать вещи. Ты можешь прекратить свое существование раньше, чем успеешь закончить сборы.

— Что это значит, черт возьми?

— Буквально то, что я сказал. Дюк, пойми, неважно, сам ли ты уволился или я тебя выгнал. Твоя работа здесь закончилась в ту самую секунду, когда ты объявил, что не станешь есть за моим столом. Думаю, что тебе будет также неприятно оказаться убитым в моем доме. Поэтому сядь, и мы подумаем, как этого избежать.

Дюк испуганно моргнул и сел. Харшоу продолжал:

— Ты приходишься Майку братом по воде?

— Что? Разумеется, нет. Как я понимаю, это ерунда.

— Ты не так много понимаешь, а это — не ерунда.— Харшоу сдвинул брови. — Дюк, я не хочу тебя выгонять. Ты держишь технику в порядке и избавляешь меня от возни с нею. Но я должен удалить тебя и других, кто не приходится Майку братом по воде, чтобы с вами ничего не случилось. Можно, конечно, взять с Майка обещание никого не трогать без моего разрешения. Но во всем этом мало определенности, а Майк имеет обыкновение истолковывать все не так. Представь, что ты или Ларри — тебя ведь не будет — толкнет Джилл в воду. Тогда он окажется там же, где сейчас мой пистолет, и я не успею сказать Майку, что Ларри не хотел Джилл ничего плохого. А жизнь Ларри не должна оборваться из-за моей неосторожности. Я согласен, что каждый виноват в своей смерти сам, но нельзя же давать ребенку в руки динамитную шашку.

— Босс, — медленно проговорил Дюк — вы преувеличиваете. Майк никого не обидит. А я против него ничего не имею, я просто не могу за едой слушать людоедские рассуждения. Он, конечно, дикий, но кроток, как ягненок. Он не способен никого обидеть.

— Ты уверен?

— Уверен.

— Хорошо. У тебя есть оружие. Я повторяю: Майк опасен. Охота на марсиан позволена в любой сезон. Бери пушку и выходи на него. За убийство тебя не посадят — могу гарантировать. Ну, давай!

— Джабл… на самом деле вы ведь не хотите этого.

— Не хочу. Потому что ты не можешь. Если бы попробовал, твой пистолет отправился бы вслед за моим. А если бы при этом ты напугал Майка и не дал ему сосредоточиться, то и сам бы туда отправился. Дюк, ты не понимаешь, с чем шутишь. Майк не кроток, как ягненок, но он и не дикарь. Это мы с тобой дикари… Ты держал дома змей?

— Гм… нет.

— А я в детстве держал. Однажды зимой во Флориде я поймал молодую змею. Я думал, что это кардинал. Ты их видел?

— Я не люблю змей.

— Еще один предрассудок. Большинство змей безопасны, очень полезны и красивы. За ними интересно наблюдать. Кардиналы — просто красавцы, красно-черно-желтые, гибкие. У них спокойный характер, с ними можно дружить. Мой новый друг меня, по-видимому, тоже любил. Я умел обращаться со змеями, знал, как их не пугать и не провоцировать на укус: укус даже неядовитой змеи удовольствия не доставляет. Детеныш кардинала был моим сокровищем. Я всюду с ним носился, всем показывал, держа его сзади за голову и позволяя ему обвиваться вокруг моего запястья. Как-то я показал свою коллекцию змей герпетологу зоопарка Тампа. Тот чуть не хлопнулся в обморок. Мой любимец не был кардиналом. Это была молодая коралловая змея — самая опасная в Северной Америке. Ты понимаешь, что я хочу сказать?

— Что опасно держать змею дома? Я это и сам кому угодно скажу.

— Ради святого Петра! У меня были анаконды и гремучие змеи, а я до сих пор жив. Ядовитая змея не более опасна, чем заряженное ружье; но и с тем, и с другим нужно уметь обращаться. Та змея была опасной, потому что я не знал, чего от нее ждать. И если бы по своему невежеству я повел бы себя с ней неосторожно, она бы убила меня с той же легкостью, с какой бы кот на ее месте оцарапал. Поэтому я и хочу объяснить тебе, как следует вести себя с Майком. На вид Майк — обычный молодой человек, физически несколько недоразвитый, неловкий, исключительно невежественный, но сообразительный и готовый учиться. Но если он почувствует к тебе недоверие, то станет гораздо опаснее коралловой змеи, особенно, если ему покажется, что ты угрожаешь кому-либо из его братьев. Например, Джилл или мне.

Харшоу покачал головой:

— Дюк, если бы ты не удержался от желания дать мне по морде и тебя в этот момент увидел бы Майк — ты умер бы раньше, чем осознал свою смерть, а я не успел бы остановить Майка. Потом Майк стал бы извиняться, что уничтожил пищу, то есть, твое мясо. Но он не чувствовал бы вины в том, что убил: ты сам навязал ему необходимость тебя убить. А кроме того, Майк считает, что тебе все равно, жив ты или нет. Он верит, что душа бессмертна.

— Я тоже в это верю. Но…

— Неужели? — устало сказал Джабл. — Никогда бы не подумал.

— Я действительно верю. Да, я не часто хожу в церковь, но меня воспитали в твердой вере.

— Ладно. Хотя мне всегда было непонятно, как Господь позволил своим созданиям разбить единую Веру на праведные и неправедные, и почему он так дилетантски управляет миром. Если ты действительно веришь в бессмертие души, я