Наполеон. Последняя любовь - Томас Костейн

Наполеон не произнес ни слова до конца трапезы, но когда все было закончено, он громко сказал: «Прекрасно!» — давая понять, что он счастлив, что все наконец закончено.

Наполеон принял участие только в одном обсуждении, когда речь зашла о любовном романе. Как могут начаться романтические отношения между людьми? Мужчинам не очень нравился выбор темы, и в дискуссии участвовали две дамы. Мадам Бертран считала, что тут бывают затронуты духовные ценности, родство душ и общих интересов. Мадам Монтолон держалась другого мнения. Она считала, что романтические отношения начинаются с сияния глаз, игривой нотки в голосе и даже мелькания стройной ножки.

— Вы обе забыли настоящую причину, — заявил Наполеон, которому надоело слушать их рассуждения. — Близость…

— Близость, сир? — засверкала темными глазками мадам Монтолон.

— Конечно. Большинство мужчин женятся, особенно не утруждая себя поиском, и думают, что нашли в ней все, о чем вы говорили, дражайшая Альбина. Если бы я оставался в Марселе, я обязательно женился бы на моей милейшей малышке Дезире Клери и какое-то время был бы с ней счастлив, а потом нашел бы кого-то еще. Я уехал бы по службе в другое место, а она увлеклась бы этим простаком, за которого она впоследствии вышла замуж. Ей повезло! Теперь она станет королевой Швеции, когда Бернадот займет трон, вместо того, чтобы жить со мной в этомкоровнике!

Мадам Монтолон призадумалась.

— Сир, я уверена, что вы правы.

Мадам Бертран ничего не произнесла, хотя она исподлобья взглянула на Наполеона, а потом на милейшую Альбину, как бы желая сказать: «Мы уже видели, к чему приводит близость».

Наполеон встал из-за стола, коснувшись рукой плеча, резко и крепко сжав плечо Бертрана.

— Я все обдумал! — шепнул он ему. — Пока я тут сидел, до меня дошли последние детали. Да, Бертран, я все обдумал! — у него засверкали глаза. — Я отправляюсь в кабинет и больше сюда не вернусь. Приходите ко мне через полчаса.

Остальные члены компании перешли в гостиную, но Наполеон заметил, что мадам Монтолон осталась и всем видом показывала, что хочет с ним поговорить.

— Мадам, вы что-то хотите сказать?

— Да, сир. Вы со мной не разговаривали уже шесть дней. Я что-нибудь сделала, что вас обидело?

— Конечно, нет. Я просто очень занят работой.

— Но разве вы меня не видели сегодня днем?

— Сегодня днем? Нет. Я никого не видел.

— Но, сир, я осмелилась войти в кабинет. Дверь была открыта, и я видела, как вы расхаживали взад и вперед по кабинету.

У нее был маленький ротик, его часто сравнивали с розовым бутоном. Губки мадам Монтолон начали дрожать.

— Сир, я уверена, что вы на меня взглянули несколько раз. Но вы не сделали никакого знака и я… я поняла, что вы не желаете говорить со мной и потом… я ушла.

— Простите. Действительно, я видел какую-то фигуру в кабинете, но не понял, что это были вы.

Мадам Монтолон с трудом удерживалась от рыданий.

— Сир, мне очень грустно, и я несчастлива. Неужели я каким-то образом вас обидела? Вы так скоро забыли о том, чем мы были друг для друга.

Было ясно, что Наполеон вовсе не желал продолжать разговор.

— Нет никакой необходимости требовать объяснений. Да, разве они так уж необходимы? Вы меня не обидели, и я ничего не забыл. Все. Вам достаточно?

— Сир, разве вам непонятно, почему я так несчастлива? Если на вас не обращают внимания — это удар по вашей гордости. Интересно, что вы подумали, кто это был? Один из слуг? Привидение? Я уверена, что если бы это была эта болтливая девчонка, вы бы ее сразу узнали.

— О, если бы это была Бетси-и, все было бы по-иному. Она просто вошла бы в кабинет.

— Я уверена, что она именно так бы и сделала, и еще я знаю, что вы были бы не против.

— Она всего лишь ребенок.

— Только если принять во внимание ее годы. — Она наклонилась вперед и коснулась рукой его рукава. — Разве вам не понятно? Если бы там было это дитя, вы бы перестали шагать взад и вперед. Вы начали бы с ней беседовать. Я понимаю, что нарушаю правила и задерживаю вас, но прошу вас, давайте обсудим создавшуюся ситуацию. Если я вам надоела, пожалуйста, пожалуйста, скажите мне об этом. В таком случае я попрошу мужа, чтобы он добился перевода во Францию, и вам не нужно будет терпеть мое присутствие.

Наполеон взглянул ей в лицо. Оно было хорошеньким, несмотря на мучившие ее сомнения. Внезапно он улыбнулся.

— Мы не станем говорить об этом сегодня. Я должен работать до рассвета. Позже мы все обсудим. Возможно, завтра. Моя дорогая Альбина, вы все преувеличиваете и не должны думать о возвращении во Францию. Мне нужны вы и ваш муж здесь. Вы мне верите?

Он снова улыбнулся и, обняв женщину, начал подталкивать ее к двери в гостиную.

— Идите и улыбайтесь. Никто не должен подозревать, что между нами только что была сцена. Все готовы вцепиться зубами в любой кусок сплетни.

Дама наклонила голову, чтобы коснуться щекой его руки.

— О, сир! Вы верите в то, что говорили сегодня за обедом… о близости? Когда вы это сказали, я поняла… что у меня существует надежда.

Наполеон опустил руку и легонько ущипнул Альбину.

— Мы рассуждали о соблазнах. Не беспокойтесь… У вас их предостаточно.

Глава четвертая

1

Наполеон был готов к работе к тому времени, когда у него в кабинете появился Бертран. Он приказал зажечь две свечи и приготовить полдюжины. На столе лежала стопка бумаги и перо. Он также выбрал бисквиты из большой коробки и положил их рядом.

— Садитесь, маршал. Я вам сказал, что продумал свой план. Нам придется работать всю ночь. Я ничего не могу доверить моим помощникам и родственникам. Жозеф станет все затягивать и принимать только неправильные решения, и поэтому ему ничего лучше не доверять. У аббата трезвый ум, но на все, что он предложит, наложит вето мой братец. Поэтому придется все решать самому и заранее. Следует подробно рассмотреть все детали. До того, как начать, мне нужно подробно рассказать вам о моем плане. Вы будете знать все, что я намереваюсь сделать.

Бертран поклонился.

— Почту за честь, сир.

— Первое. Вам известно, что в руках разных банкиров Европы хранятся для меня крупные суммы денег. Я пошлю доверенность, чтобы в руках аббата Форса скопились большие суммы. Очень большие. — Они будут потрачены на то, чтобы организовать новую крупную судоходную компанию в Америке, которая будет действовать между Нью-Йорком и Востоком. Я предлагаю название: Нью-Йорк-Бомбей. Вы меня поддерживаете?

— Хорошее название, сир.

— Наш остров лежит посредине между этими двумя большими портами. Если наладить активную связь между Нью-Йорком и Востоком, остров Святой Елены станет «перекрестком» всей линии. Но это дело будущего.

— Эта компания, — продолжил Наполеон, — будет иметь американский контроль и весь персонал… будет состоять из американцев. Ни один европеец не будет в открытую связан с ней и, конечно, никаких связей с Францией. Начнут строить судно в Нью-Йорке, где на Ист Ривер есть доки. Это будет самое современное судно, оно станет моделью будущего. Самые высокие мачты, и на них будет расположено наибольшее количество парусов. Другими словами, — будет красивое и быстроходное судно. Да, дорогой Бертран, скорость такая, чтобы проходить в рекордное время маршрут Нью-Йорк-Бомбей. Несомненно, строительство подобного судна привлечет к себе всеобщее внимание. Первое судно будет называться «Летучий Янки». Как вам это нравится?

— Да, сир. Это запоминающееся имя. Но, сир, должен вам заметить, что первому американскому судну не позволят тут причалить.

— Я об этом тоже подумал и собирался объяснить, что судно должно быть во всех отношениях уникальным — мачты слишком высокими, а паруса — слишком тяжелыми. В первый же рейс судно серьезно пострадает неподалеку от Святой Елены. Кое-кто на его борту будет в курсе наших планов; сломается главная мачта и потащит за собой множество снастей. Судно с обломками снастей сможет дотянуть до внешнего акватория острова, и адмиралу острова будет доложено — я не знаю, кто это будет, но к тому времени Кокберн уже возвратится в Англию. Так вот, адмиралу доложат, что судно не может следовать дальше в подобном состоянии. В мачту необходимо будет вставить металлические стержни и починить или поменять паруса.

Вы, конечно, понимаете, что и тут возникнет проблема. Англичане не посмеют отказать в помощи. Ближайший порт находится в тысяче миль отсюда и, если не оказать помощь, судно может потонуть. Я уверен, что будет принято решение, чтобы судно находилось как можно дальше от берега, пока не будет произведен необходимый ремонт. Никто из команды не сможет сойти на берег, кроме тех, кто будет руководить ремонтом. Но и за ними будут вести постоянное наблюдение. После обыска на судне на него не позволят никому подниматься.

На берег сойдут капитан, и главный плотник, с ними будет и третий спутник, некто, кто отвечает за всю конструкцию судна. Это будет человек с густой гривой черных волос и темной бородой. Никто и не заметит, что он сильно похож на меня. Он будет действовать под вымышленным именем, а на самом деле это будет Франсуа Евгений Роберо.