Асфоделия. Суженая смерти (СИ) - Наталья Юрьевна Кириллова

заметила, что кабы знала о моём увлечении, то привезла бы из дома ещё несколько книг, повеселее похождений рыцаря Ланселя в попытках завоевать сердце неприступной девы Аэленны.

Кили заглядывала иногда, косилась неодобрительно, но возражать капризам госпожи – по крайней мере, капризам безобидным, – не смела. Только зажгла сферу поярче, когда начало смеркаться.

Перед ужином объявился гость, то ли с инспекцией, то ли за реваншем. Жизель ещё переодевалась в спальне, Кили же управилась быстрее и потому я в ожидании эскорта сидела в кресле возле разожжённого камина и читала. Дёрнулась было на стук, но Кили замахала руками, не вставайте, мол, не барское это дело – двери открывать, и сама метнулась к створке. Распахнула, посторонилась, пропуская визитёра, присела в книксене.

– Фрайнэ Асфоделия, – Эветьен приблизился, глядя на томик в моих руках так, словно я была неграмотной крестьянкой и в книге меня могли заинтересовать разве что картинки.

– Фрайн Шевери, – я заложила страницу отрезом ленточки, найденной на туалетном столике и переведённой на роль закладки, закрыла книгу. – Вы опять будете сопровождать нас к ужину?

– Нет. Уверен, вам и четырёх рыцарей хватит с лихвой.

Сначала братский дуэт, теперь сразу рыцарский квартет предлагают… этак я скоро целым мужским гаремом обзаведусь.

Эветьен обернулся к мнущейся у двери Кили, сделал недвусмысленный жест. Горничная помедлила, но теперь рукой махнула я.

– Спасибо, Кили, можешь идти.

– Неудачный выбор служанки, – заметил Эветьен, как только за девушкой закрылась дверь.

– Вы так говорите, будто я сама её выбирала. Во всяком случае, Кили работает хорошо, жаловаться мне не на что.

Эветьен прислушался к доносящимся из спальни шорохам и понизил голос:

– Через два дня двор перебирается в Эй-Форийю, где пробудет около двух недель. Его императорское величество желает отдохнуть от шума и суеты города, развеяться, поразмыслить и сделать окончательный выбор в обстановке более спокойной, непринуждённой. Большая часть придворных отправится с ним на барках. Вы четверо тоже.

Я кивнула. Это и так ясно.

– Слуги сами соберут и уложат всё необходимое, волноваться вам не о чем...

Всё, что у меня есть в этом мире материального – десяток платьев, бельё, обувь и аксессуары по мелочи, – даровано милостью Стефанио, находится в ведении Кили и если назавтра меня лишат всего, вплоть до последней нитки, возразить и помешать я вряд ли смогу. Так о чём там волноваться-то?

– Обоз с вещами поедет наземным путём. И ехать, и лететь недалеко. Если погода действительно будет благоволить, как утверждают предсказатели, то вас ожидает приятная прогулка.

Я ещё раз кивнула и отложила книгу на столик возле кресла. Эветьен немедленно повернул том обложкой к себе, пробежался глазами по названию.

– «Легенда о славном рыцаре Ланселе и прекрасной деве Аэленне», – прочитал вслух. – Вам нравятся рыцарские романы?

– Если они все написаны в том же духе, что и этот, то сомневаюсь, – усмехнулась я. – Даже не знаю, кого жалеть в первую очередь: бедолагу Ланселя, который уже половину земель обошёл, но всё никак железные башмаки не истопчет, или Аэленну, вынужденную сидеть у окошка и ждать, пока благоверному надоест шататься невесть где.

– Мне казалось, юным фрайнэ по душе отважные, доблестные рыцари, готовые ради своей возлюбленной и в обитель вечного мрака сойти, и чудовищ победить.

– Я не против храбрых рыцарей. Но получается, что мужикам можно путешествовать, мир смотреть и себя показывать, пить, курить, матом ру… браниться и по бабам ходить, а приличным девицам надлежит сидеть дома и ждать, когда о них вспомнят.

– Во многих странах и по сей день принят такой уклад, – Эветьен отодвинул книгу от себя, посмотрел на меня сверху вниз. – Я слышал, что на островах девочек воспитывают в большей свободе, нежели на континенте, но до встречи с вами плохо представлял, насколько.

О-о, он и впрямь плохо представляет, насколько!

– Полагаю, бесполезно уточнять, есть ли какие-то подвижки в расследовании?

– В каком расследовании?

– Попытки убить меня, – напомнила я. – Второй случай подтверждает, что это не просто неудачное стечение обстоятельств… или вы по-прежнему считаете, что я сама себе всё подстроила?

– Нет, – прозвучало не слишком убедительно.

– Неужели?

– Скажем так, я не исключаю всех вероятностей, – Эветьен навис надо мной, загораживая сияние сферы, освещающей гостиную. – На моём месте, Асфоделия, вы бы со мной согласились: юная фрайнэ с силой явно большей, чем можно ожидать у женщины, на глазах двух десятков свидетелей устраивает то, на что не каждый опытный закатник способен. Но собственное творение оборачивается против неё, а несколько дней спустя обнаруживается, что той силы не осталось и половины. Не могла же она иссякнуть, словно вода пересохшего источника, верно? Более того, фрайнэ начинает вести себя… мягко говоря, странно. Будто не вполне понимает, что с ней случилось, где она находится и кто она есть.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Горячо, фрайн Шевери, горячо. Даже очень.

– Ситуация усугубляется её происхождением. Напомнить, какой из островов был эпицентром мятежа в прошлом веке? Жители какого, восстав против воли императора, применили силу не только физическую, хотя тогда на острове не было ни одной обители закатников?

Не надо, я уже догадалась.

– Затем на голову фрайнэ обрушивается череда несчастных случаев… порою в прямом смысле… и на месте одного из них остаётся эхо её же силы. Ответьте, что бы вы подумали, увидев подобное?

– Тисон сказал, что эхо может быть похожим, – я вцепилась в подлокотники кресла, остро желая отвести взгляд, сжаться и начать оправдываться.

– Может, – не стал спорить Эветьен. – Но в нашем случае вероятность этого весьма невелика.

– Почему?

– Потому что схожее эхо встречается редко. И я, в отличие от артефактов, фиксирующих наличие силы и её уровень, чувствую именно её оттенки, то, что делает эхо каждого человека неповторимым, уникальным.

Прелесть какая.

– Ладно, тогда объясните за компанию, зачем мне подстраивать себе якобы несчастный случай? – я резко вскочила, пытаясь уравнять наше положение хотя бы таким бесхитростным способом.

Наверное, чересчур резко, потому что Эветьен не отстранился, зато я, вытянувшись перед ним в полный рост и увидев его лицо столь близко к собственному, отшатнулась. Уткнулась в кресло и чуть не плюхнулась обратно. Удержал Эветьен – обнял за талию, привлёк к себе. Учитывая, что свободного пространства между нами и так фактически не было, спасала лишь разница в занимаемом положении… в общем,