Том 2. Поэзоантракт - Игорь Северянин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Гатчина
Баллада XVII
Вселенец — антипатриот,Но к человеку человечен:Над братом он не занесетМеча, в своем вселенстве вечен.Он завистью не искалечен,Не свойственно вселенцу зло,Он мягок, кроток и сердечен,И смотрит мудрый взгляд светло.
Я верю: мой родной народВселенством душ давно отмечен.Я говорю: старинный гнетМоей страны навек отлечен.Вознагражден, увековеченНарод, забыв свое тягло.Достойно день свободы встречен, —И так надежно, так светло!
Я чувствую: уже грядетЖеланный мир (он обеспечен!)Вновь немец русскому пожмет,Как брату, руку, дружно встречен;В музей поставит под стеклоПромозглых патриотов печень —(Зародыш войн). Смиря светло,
Пошлет привет грядущей встречеИ озарит свое чело:Вселенцы сходятся на вече,Чтоб жить и мудро, и светло.
1917. Апрель
Гатчина
Трагическая поэза
О, что за ужасный кошмар:Исполненные вольной нови,Мы не хотим пролитья крови,Но жаждет крови земной шар!..
Людскою кровью он набух, —Вот-вот не выдержит и лопнет…Никто не ахнет и не охнет,И смерть у всех захватит дух.
Ну что ж! Пусть — коли суждено!Но мне обидно за Россию:Свободу обретя впервые,Погибнет с миром заодно…
Хоть «на миру и смерть красна»,Но жизнь-то, жизнь ее в расцвете!Теперь бы ей и жить на свете,Когда свободна и ясна.
Что ж, вновь за меч? Что ж, вновь в окоп?Отстаивать свою свободу?Лить кровь людскую, словно воду,И, как в постель, ложиться в гроб?!
Я не могу, не смею яДавать подобные советы…Дороже этой всей планеты —Жизнь неповторная твоя!
А если нет? А если нет, —Как насмеется враг над нами,Над женами, над матерями!Тогда на что же нам и свет?…
Но вместе с тем не защищать,Не рисковать — погибнуть все же,Что делать нам, о Боже, Боже!На нас — заклятия печать!..
Одна надежда, что солдатГерманский, вдохновляем веком,Стать пожелавши человеком,Протянет руку нам, как брат…
Так сбрось последнего царя,Европа старая, с престола:Забрезжит с легкостью ЭолаНад миром мирная заря!
О, как ничтожен человек,Хотя бы даже гениальный,Пред мыслью глубоко-печальнойО мертвой жизни всех калек!
1917. Апрель
Гатчина
Каприз царя
Царь на коне, с похмелья и в дремоте,И нищая красавица в лесу.Развратница в забрызганных лохмотьях,Похожая на рыжую лису…
Смеется царь: «Когда бы были седла!..Но может быть ко мне вы на седло?»Бесстыдница расхохоталась подло,Смотря в глаза вульгарно, но светло:
«У вашего величества есть кони,И если не с собой, то при дворе…Вы их не пожалейте для погони, —Тогда мой труп настигнут на заре.
А я… А я ни за какие средстваНе смею сесть в одно седло к царю:Я — нищая, и я порочна с детства,И с Вами мне не место, говорю».
Царь запылал и загремел он: «Падаль!Как смела ты разинуть рабский зев?»С коня он слез и — поясненье надо ль? —Царь взял ее, как черт, рассвирепев.
Он бил ее, он жег ее нагайкой,То целовал, то рвал за волоса…И покраснело солнце над лужайкой,И, как холопы, хмурились леса.
А нищая, в безумьи от побоев,Громила трон царя до хрипоты:— Моя болезнь взята самим тобою, —Страдай, дурак, меня не понял ты!
1911. Село Дылицы
Поэза истины
В ничем — ничто. Из ничего — вдруг что-то, И это — Бог.В самосозданье не дал Он отчета, — Кому б Он мог?Он захотел создать Себя и создал, Собою прав.Он — Эгоист. И это так же просто, Как запах трав.Бог создал свет, но не узнали люди, Как создан свет.И поэтично ль грезит нам о чуде, И Бог — поэт!И люди все — на Божие подобье: Мы — богодробь.И если мы подвластны вечной злобе, Отбросим скорбь:Не уничтожен Богом падший ангел, Не умерщвлен.Он — в женщине, он в бешеном мустанге, — Повсюду он.Так хочет Бог. Мечты Его пречисты. И взор лучист.Природа, Бог и люди — эгоисты: Я — эгоист!
1912. Лето
Веймарн
Поэза оправдания
Я — Демон, гений зла. Я Богом пренебрег!За дерзостный Мой взлет Бог возгордился мною,Как перлом творчества, как лучшею. мечтою,Венцом своих забот, венцом своих тревог.Я — Демон, гений зла. Я Богом пренебрег!
Но я Его люблю, как любит Он Меня:Меня ожизнил Бог, экстазом осиянный!И ныне Я Его приветствую «Осанной»!Я Демон, гений тьмы, пою Поэта дняИ я Его люблю, как любит Он меня!
Меня вне Бога нет: мы двое — Эгобог.Извечно Мы божим, но Нас не понимали.О, человечество! В подсолнечной эмалиНачертаны слова, как упоенья вздох:«Нет Бога вне меня! Мы двое — Эгобог!»
1912. Лето
Веймарн
Поэза не для печати
Федору Сологубу
Остритесь, ядовые иглы!Плетись, изысканный тернец!Мы зрить Антихриста достигли,Свой оголгофили конец.
Грядет иллюзно опобеден,Как некогда Христос, Протест,И он исстраждал, чахл и бледенЖених незачатых невест…
Наш эшафот — не в ПалестинеУ плодоструйных жирных вод,А в отелесенной пустынеВ столице Культры эшафот.
Moderne-Голгофа измельчала:Не три креста, а миллиард,Но там и здесь — одно начало,Одно заданье и азарт.
Мы, двойственные изначально,Растерянно даем вопрос:«Антихрист у Христа опальный, —Не псевдонимный ли Христос?»
1918
Начальники и рядовые
Начальники и рядовые,Вы, проливающие кровь,Да потревожат вас впервыеВсеоправданье и любовь!
О, если бы в душе солдата, —Но каждого, на навсегда, —Сияла благостно и святоВсечеловечности звезда!
О, если б жизнь, живи, не мешкай! —Как неотъемлемо — твое,Любил ты истинно, с усмешкойТы только гладил бы ружье!..
И если б ты, раб оробелый, —Но человек! но царь! но бог! —Души своей, как солнце, белойПознать всю непобедность мог.
Тогда сказали бы все дружно!Я не хочу, — мы не хотим!И рассмеялись бы жемчужноНад повелителем своим…
Кого б тогда он вел к расстрелу?Ужели всех? ужели ж всех?…Вот солнце вышло и запело!И всюду звон, и всюду смех!
О, споры! вы, что неизбежны,Как хлеб, мы нудно вас жуем.Солдаты! люди! будьте нежныС незлобливым своим ружьем.
Не разрешайте спора кровью,Ведь спор ничем не разрешим.Всеоправданьем, вселюбовьюМы никогда не согрешим!
Сверкайте, сабли! Стройтесь, ружья!Игрушки удалой весныИ лирового златодружьяЛегко-бряцающие сны!
Сверкайте, оголяйтесь, сабли,Переливайтесь, как ручей!Но чтобы души не ослабли,Ни капли крови и ничьей!
А если молодо безумноИ если пир, и если май,Чтоб было весело и шумно,Бесцельно в небеса стреляй!
5 сентября 1914
