Какая еще любовь? - Кейси Майклз

— Ох-хо-хо, так ведь все мужчины хотят. Сначала хотят только мальчиков, а когда рождаются девочки, влюбляются в них без памяти. А мистеру Доминику через два года сорок стукнет. Пора ему остепениться. Я знаю, миссис Элизабет и мистер Тони давно поняли: лучше, чем жена и свои ребятишки, ему никто не поможет.

Молли посмотрела на свой недоеденный бутерброд. Если так пойдет и дальше, она за эти две недели порядочно сбросит в весе. Стоило ей приняться за еду, как тут же что-то случалось и портило ей весь аппетит.

— Надо его познакомить с моей кузиной Джейни. Она любит детей.

— А вы нет, мисс Молли?

Она взглянула на миссис Джонни и беззаботно улыбнулась.

— Я их просто обожаю.

— Но своих пока заводить не хотите?

Молли только покачала в ответ головой.

— Пора мне и в самом деле позвонить Джейни. Она уже должна была вернуться домой. Расспрошу, как все прошло в Кейп-Мэй. Вы меня извините?

— Конечно. Но вы не доели.

— Я возьму бутерброд с собой. — Молли забрала тарелку.

Интересно, лошади едят ветчину? Иначе придется давиться самой.

Она поднялась наверх, откопала в сумочке номер сотового Джейни и села на кровать.

Некоторое время она слушала гудки. Понятно: во-первых, отвечать Джейни не собирается, во-вторых, как подключить голосовую почту, она еще не догадалась.

Молли набрала домашний номер Джейни. Никого. Тогда она вспомнила, что родители Джейни отправились в какую-то глушь наблюдать за повадками птиц. Джейни тоже должна была ехать с ними, но потом Молли уговорила ее отправиться в Кейп-Мэй.

И неизвестно, где она сейчас. Как раз тогда, когда очень нужна. Придется обходиться без ее мудрых советов.

Она взяла со столика между окнами нож для разрезания бумаги и перерезала клейкую ленту, которая скрепляла все три коробки. Отыскала костюм для верховой езды. Миссис Бими, экономка дома в Коннектикуте, старательно упаковала его в бумагу.

Молли переложила ботинки и шляпу в другую коробку. Вот и купальники-бикини с платками в тон. Черная полупрозрачная юбка-парео до щиколоток, созданная специально для того, чтобы мужчины растеряли даже тот крошечный умишко, который у них есть. Пара халатов из шелка и атласа. И широкополая соломенная шляпа — в комплекте с бикини, разумеется.

Все, что она заказала, здесь. Вдруг Молли подумала, что в ее гардеробе нет ни одной фланелевой, а тем более байковой ночной рубашки. Ничего бесполого.

Одеваясь, Молли вполголоса мурлыкала арию из нового мюзикла Доминика. Мелодия очаровала ее так же, как очарует зрителей в зале. Насколько Молли могла судить, Доминик работал над очередной сенсацией Бродвея. Она отлично понимала, отчего ему не хотелось откладывать работу.

Она также понимала, почему он так нервничает. Мало того, что пришлось репетировать тайком от брата, так еще и Синара пела из рук вон плохо, и мама Билли с ее замашками… Новые шоу даются нелегко.

— Но с больничной койки руководить всем еще труднее, — сказала она себе, поглядевшись в зеркало. — И тут в дело вмешивается Молли, женщина-праздник. И дает ему возможность выпустить пар, когда это нужно. Ты сама сделала этот выбор, и ничего другого теперь не остается. Так что хватит выяснять с ним отношения. Тем более тебе самой это не нравится.

Она скорчила самой себе рожицу и вышла из комнаты.

Глава 14

Доминик сидел на краю кресла в своей спальне и пытался натянуть узкие штанины джинсов на голенища высоких ботинок для верховой езды. Один ботинок он уже усмирил, второй еще сопротивлялся.

На протяжении последних двадцати минут он горячо спорил сам с собой, пытаясь понять, кто такая на самом деле Молли Эпплгейт.

Наследница огромного состояния. Ладно, это еще можно пережить. Он родом из состоятельной семьи, а теперь и вовсе богат. Сказочно. Непристойно.

Но он заработал все сам, каждый пенни.

Молли все ее миллионы достались в наследство. Хотя она говорила, что заработала их. Тон у нее при этом был саркастичный. И грустный, это он расслышал. Бедная маленькая богатая девочка.

Согласилась помочь кузине. Ради развлечения взялась управлять детским центром.

Как только Доминик увидел, что она сможет отвлечь Лиззи и Большого Эла, чтобы они не мешали ему сосредоточиться на репетициях, он поверил всем ее словам.

Сосредоточиться? Неудачно сказано. Он не мог сосредоточиться ни на чем… кроме Молли.

Он не выдал ее. Потому что она попросила и чтобы защитить ее от Дерека. Если бы тот узнал о ее богатстве, вился бы вокруг нее день и ночь. Хотя Дерек и так должен бы виться вокруг нее день и ночь. Но не вился.

И Доминик снова подумал о Синаре. Они с Дереком были вместе, а теперь расстались. Или нет? И должно ли его это волновать? Поможет или помешает спектаклю то, что происходит сейчас между этими звездами? И что случится, если он расторгнет контракт с Синарой? Останется Дерек или уйдет?

Думать о Молли проще и приятнее, тем более что она сводит его с ума.

Невероятная. Прекрасная, чувственная, отзывчивая, веселая, совершенно непредсказуемая. Как он мог отказаться от нее? Для этого надо быть полным идиотом.

И она не слишком счастлива.

Были моменты, когда он это чувствовал. Такая непоседа, все время мчится куда-то. Почему? Что заставляет ее бежать?

Он справился со второй штаниной, встал и потопал обутыми ногами.

Он знал самые сокровенные места на ее теле, и в то же время она старалась держать его на расстоянии. Притягивая и отталкивая. Приближаясь и отстраняясь. Но не играя.

Чтобы потом исчезнуть из его жизни, как и предупреждала. Сейчас она развлекается здесь, потом умчится развлекаться куда-нибудь еще. Ни корней, ни привязанностей, ни обязательств.

Что же это такое? Страх перед ответственностью? То, о чем наперебой пишут все эти бесчисленные книги по психологии?

На тумбочке возле кровати зазвонил телефон. Доминик снял трубку, решив, что в любом случае звонят ему.

— Алло, Доминик Лонгстрит слушает.

— День добрый, мистер Лонгстрит, — раздался в трубке мужской голос. — Это поверенный Джерард Хопкинс из компании «Хопкинс, Голдблюм и Смит». Я хочу поговорить с мисс Эпплгейт. Будьте так любезны, передайте ей трубку.

Голос спокойного, уверенного в себе человека. Сильный акцент жителя северо-восточных штатов. И что-то еще. Брезгливая снисходительность?

Доминик взял ручку и записал в блокноте имя юриста и название фирмы.

— Мне очень жаль, поверенный Хопкинс, — произнес он, поддавшись внезапному порыву. Если у Хопкинса колючий характер, он тоже с ним церемониться не станет. — Мисс Эпплгейт сейчас подойти к телефону никак не может. Могу я узнать цель вашего звонка?