Весь Эдгар Берроуз в одном томе - Эдгар Райс Берроуз

зелья, — сказал он, — до тех пор, пока не получу коз, циновки и медной проволоки.

Момайя снова стала торговаться и ругаться, но все было тщетно. Она повернулась и ушла по направлению к селу Мбонги. Каким образом ей удастся вывести из деревни трёх коз и захватить циновку, она и сама не знала. Но она не сомневалась в том, что ей это удастся: или она принесёт Буковаи трёх коз и циновку, или умрёт. Она должна вернуть своего Тяйбо.

* * *

Охотясь в джунглях, Тарзан почуял запах Бары-оленя. Тарзан очень любил оленье мясо, но охотиться и в то же время смотреть в оба за Гоубюбалу было невозможно, и поэтому Тарзан посадил мальчика на сук дерева. Листва скрывала Гоубюбалу от глаз хищника, и Тарзан быстро и безмолвно устремился по следам Бары.

Тяйбо боялся одиночества ещё сильнее, чем обезьян. Действительные опасности не так страшны, как воображаемые, и лишь богам племени Тяйбо было известно, чего только он не вообразил себе в это время.

Немного погодя, мальчик услыхал поблизости какой-то шум. Он прижался к суку и стал молиться богам, чтобы Тарзан скорее пришёл. Широко раскрытыми глазами глядел он вниз. Что, если это леопард, которого привлёк человеческий запах. Зверь в мгновение ока растерзает его.

Горячие слезы капнули из широких глаз маленького Тяйбо. Листва шуршала где-то рядом. Зверь находится от него всего на расстоянии нескольких шагов. У Тяйбо глаза чуть не выскочили из своих орбит — с таким ужасом черный мальчик ждал появления страшного существа.

Завеса листвы раздвинулась, и на поляну вышла женщина. С раздирающим душу криком Тяйбо спрыгнул наземь и помчался ей навстречу. Момайя вздрогнула и подняла своё копьё, но секундой позже она отбросила его в сторону и приняла исхудавшего мальчика в свои объятия.

Прижимая его к себе, она плакала и смеялась в одно и то же время: горячие слезы радости, смешавшись со слезами Тяйбо, капали по её голой груди.

Недалеко в густом кустарнике проснулся от внезапного шума Нума-лев. Он взглянул сквозь спутанные сучья куста и вдруг увидел чернокожую женщину с мальчиком. Он зевнул, окинул расстояние между собой и ими и сразу рассчитал, что одним быстрым прыжком поймает их. Размахивая концом своего хвоста, он ещё раз зевнул…

* * *

Чуткие ноздри Бары-оленя уловили в дуновении встречного ветра запах Тарзана. Оттопырились огромные уши, судорожно напряглись мускулы; и, подавшись назад, добыча Тарзана исчезла в джунглях. Сердито тряся головой, человек-обезьяна пошёл обратно к дереву, на котором сидел Гоубюбалу. Мягко ступая, шёл он по лесу. Но ещё по дороге он услышал странные звуки — смех женщины и плач женщины: казалось, будто смеется и плачет один и тот же человек. Затем раздалось судорожное рыдание ребёнка. Тарзан прибавил шагу. Когда Тарзан спешил, то лишь птицы и ветер могли поспеть за ним.

Но вскоре Тарзан услыхал иной звук — словно кто-то глубоко зевнул. Момайя не слышала этого, не слышал и Тяйбо, но уши Тарзана были чутки, как уши Бары-оленя. Он узнал знакомый голос и быстро взял в руки висевшее за плечами тяжёлое копьё с такой лёгкостью, как мы с вами вынимаем во время прогулки носовой платок из кармана.

Нума-лев никогда не кидался безрассудно вперёд. Так и сейчас: он подождал, и когда убедился, что добыча в его власти, он выскочил из своей засады и остановился напротив людей, глядя на них сверкающими почерневшими глазами.

Момайя вскрикнула, прижав к себе Тяйбо. Можно ли было ожидать такой беды? Найти своего ребёнка и тотчас же его потерять! Она замахнулась своим копьём. Нума заревел и медленно подошёл ближе. Момайя бросила в него копьё. Оно скользнуло по красно-бурой шерсти, слегка задев плечо. Лев рассвирепел и бросился вперёд.

Момайя хотела закрыть глаза, но не могла заставить себя сделать это. Она чувствовала, как приближается к ней страшная смерть.

Но случилось то, чего она никак не ожидала: словно прилетев откуда-то с небесных высот, между нею и львом выросла гигантская человеческая фигура. Не был ли это страшный белый бог джунглей, похитивший её ребёнка?

При ярком свете тропического солнца Момайя видела, как судорожно напряглись мускулы гиганта, державшего тяжёлое копьё. И внезапно, описав в воздухе кривую линию, копьё вонзилось во льва.

Разъяренный Нума бросился на человека-обезьяну, но тот отскочил в сторону. Дважды сверкнула в воздухе сталь ножа. Дважды вонзилась она в спину Нумы, который уже ослабел от удара копья, попавшего ему почти в самое сердце. Второй удар ножа раздробил спинной хребет зверя. И, взмахнув в последний раз передними лапами в воздухе, Нума грохнулся наземь, парализованный и умирающий.

* * *

Буковаи пожелал лично удостовериться в том, что чернокожая женщина выполнит своё обещание. Он пошёл вслед за Момайей, чтобы убедить её дать ему в задаток свои медные и железные украшения. Буковаи, как и наши европейские ходатаи по делам, знал себе цену и поэтому предпочёл получить авансом большую часть вознаграждения.

Колдун натолкнулся как раз на борьбу Тарзана со львом. Он пришёл в большое изумление и решил, что смелый воин несомненно и есть тот страшный белый демон, про которого он не раз слышал ещё до прихода Момайи.

Момайя, взглянув на мёртвого льва, окинула Тарзана испуганным взором. Перед нею стоял похититель Тяйбо. Конечно, он сейчас снова отнимет у неё мальчика. Момайя обхватила Тяйбо обеими руками. Она предпочтет умереть, чем расстаться со своим сыном.

Безмолвно глядел Тарзан на них. Он видел, как мальчик плакал и прижимался к матери. Снова почувствовал Тарзан горечь одиночества. Никто не прижимался так к Тарзану, а он страстно жаждал любви.

Тяйбо оглянулся: такая тишина наступила вдруг в джунглях — и увидел Тарзана.

— Тарзан, — сказал он ему на языке исполинских обезьян, — не отнимай меня от моей матери Момайи. Не уводи меня с собой к племени волосатых людей, живущих на