Виктор Глухов агент Ада. Компиляция. Книги 1-15 (СИ) - Сухинин Владимир Александрович Владимир Черный-Седой

– Так, – не спорил эльфар.

– И это тоже работа орчанки. Так? – Вытянув тонкую шею, магистр победно осмотрел нас троих.

– Так, – неохотно подтвердил Гради-ил и виновато посмотрел на нас с Фомой.

– Так! – удовлетворенно проговорил магистр. – А что это значит?

– Что? – спросили его одновременно все трое.

– Это значит, что вы воспользовались присутствием муйага и решили убить орчанку! – Он еще раз с видом победителя оглядел всех нас. – И хотели свалить все на них. Поэтому я и сделал вытекающий отсюда вывод, что раз она еще жива, то вы ее не добили. – Он оглянулся на Гангу. – Я рад, что ты еще жива, девочка.

Сказать, что мы были поражены выводами доморощенного Шерлока Холмса, это ничего не сказать о нашем состоянии. Куда там Холмсу и Ватсону до магистра, они дети рядом с этим гигантом мысли.

Я сидел с открытым ртом и прослеживал заново цепочку мыслей магистра, по совместительству тайного агента тайной стражи. У меня синяк, у орка синяк, у эльфара синяк, это работа орчанки, и что из этого следует? Что мы ее пытались убить? Как я ни складывал кубики его логических размышлений, к его выводам прийти не мог. «Дурдом какой-то», – подумал я.

– Так это все ночью было подстроено с целью меня убить? – пораженно спросила Ганга. – Вы хотели от меня избавиться? Сговорились! Сволочи!

Ее губы задрожали, и она, хотя всеми силами пыталась удержаться и не разреветься, не смогла сдержать слез, они сначала потекли каплями, потом превратились в ручейки и, наконец, хлынули ниагарским водопадом. Ганга разревелась.

– Это какое-то сумасшествие! – Гради-ил беспомощно вертел головой, пытаясь найти поддержку, и натыкался на наши растерянные лица. И на гордо вздыбленный длинный кривой сучок носа детектива местного разлива.

– Мы не хотели тебя убивать. Это глупости. С чего ты решила, что мы сговорились? – Эльфар, как единственный способный внятно формулировать, обратился к ревущей девушке.

– Я сама слышала, как вы говорили – «эту тварь надо уби-и-ить». – Орчанка не могла остановиться и, плача, издавала такой же шум, как горная река, зажатая в теснине.

Я встал, подошел к Ганге, нежно обнял ее, чувствуя ее слабое сопротивление, и, мягко подталкивая, повел за собой. Усадил и сел рядом. Погладил по волосам, достал платок и стал вытирать ей слезы. Все это проделывал молча, давая слезам вымыть из ее головы самообман и глупость, внушенную магистром.

Наконец, когда она немного успокоилась, приказал ей высморкаться. Она всхлипнула, но высморкалась и посмотрела на меня опухшими глазами.

– Теперь послушай меня, девочка. Я никогда и никого не предавал. Я обещал на тебе жениться, если ты будешь готова стать достойной невестой, значит, женюсь.

– Пра-авда-а? – всхлипнула она.

– Правда! – ответило ей три голоса.

– А почему он, – она показала тонким пальцем на смущенного магистра, – говорит, что вы хотели меня убить?

– Наверное, потому, что каждый судит в меру своей испорченности, – ответил я и посмотрел на вмиг возмутившегося магистра, который стал похож на облезлого грифа, старого и больного, но пыжащегося и пытающегося показать свою былую утерянную силу и величие.

– Нашему посольскому магу почему-то показалось, что мы хотим тебя убить. Вот он и сделал выводы, раз у нас синяки, значит, мы с тобой боролись, пытаясь убить, но не смогли. – Я зло посмотрел на Луминьяна, который растерянно хлопал глазами. – Сама подумай, если бы я хотел от тебя избавиться, то сделал бы все по-другому, не гоняя по повозке. Но ты жива и здорова. А мы с синяками. – Я улыбнулся.

Девушка тоже улыбнулась.

– Ты меня полюбишь? – без всякого перехода спросила она.

Я в удивлении воззрился на нее. Ох уж эти женщины, для них главное услышать из уст мужчины самое важное для них, а там хоть трава не расти.

– А ты будешь готова стать невестой?

– Буду.

– Полюблю.

Мне начинала нравиться эта гордячка, что смогла себя сломить и смириться с ролью послушной невесты. Может, правду гласит гуляющая по нашей далекой стране поговорка «стерпится – слюбится».

Открытый космос. Станция «Созвездие-57Т»

Дремавший у себя на квартире Блюм Вейс вздрогнул, ему на нейросеть пришло кодированное сообщение. Ключ от кода хранился в конспиративном офисе, но он знал, что таким образом с ним смог выйти на связь Демон.

Вейс собрался и покинул свои апартаменты, спустился вниз и подключил отдельный шифровальный искин.

«Дорогой дядюшка! Дом оставил. Двери закрыл. С новыми друзьями отправился на рыбалку. Работу искать буду позже. Спасибо за помощь, я уже здоров».

Сие послание означало: Демон понял, что за ним началась охота, и ушел на нижний слой. Он нашел средства и силы для продолжения операции. И он имеет надежный канал передачи информации.

Демону будет трудно, размышлял Вейс, он не может рассчитывать на помощь структуры АД. Все решения ему предстоит принимать самостоятельно, без согласования с кем-либо. Но необходимую информацию он выдать сможет. Пусть Вейс не может помогать ему открыто, но с его помощью он постарается попортить кровь центральному офису. Он уже сделал свой первый шаг в этом невидимом противостоянии. Демона наградили, теперь просто так отозвать и обвинить того в предательстве у «сынков» не получится. АД возглавляют не дураки, тоже понимают, что им придется держать отчет перед законодателями. И там тоже сидят лоббисты ССО, старые адмиралы. Они могут закрыть глаза на такие потери (в конце концов, это война), но не на то, что их награжденного бойца сделают виновным в провале. Такое попрание чести мундира они не спустят. Теперь, видимо, председатель Севеньрон притормозит ход расследования, и это только на руку. Но он не такой человек, чтобы пускать события на самотек. Пальдонец очень хитрый и изворотливый политик. Что же он может предпринять? Вейс задумался.

Нейтральный мир. Брисвиль

– Хозяйка, там к тебе алхимик пришел. – В пещеру заглянул Хромец, который после известных событий стал у нее кем-то вроде слуги и секретаря.

Теперь это был не нищий с пришибленным взглядом, а потолстевший и уверенный в себе человек, облеченный определенной властью и знающий себе цену. Его значимость росла вместе с авторитетом хозяйки. Все гильдии признали ее силу и влияние. И хотя она не вмешивалась ни в какие события и не плела интриги, ее продолжали бояться и уважать.

– Проводи его ко мне и присмотри, чтобы нам не мешали. – Ведьма чего-то подобного ожидала. Не мог синдикат долго не использовать ее ресурс. Она выпрямилась в ожидании визитера.

Алхимик зашел, кланяясь, весь из себя подобострастный, и мелкими шажками приблизился к столу, за которым сидела хозяйка подземелий. Она жестом пригласила его сесть и вежливо посмотрела на агента валорцев, показывая, что готова его выслушать. Женщина всем своим видом изобразила внимание.

– Госпожа! – взволнованно заговорил посетитель. – Не знаю, с чего начать… – изобразил охватившее его затруднение алхимик.

Ведьма помогать ему не стала, а только движением бровей, приподнятых вверх, выказала свое удивление.

После короткой заминки алхимик перешел к сути дела:

– На меня вышли странные люди. Я их раньше не знал, никогда не видел, но они меня напугали, госпожа. Вот, передали для вас письмо и сказали, что будут ждать от вас ответа.

Он протянул свернутое в трубочку послание. Прежде чем она его взяла в руки, пес обнюхал свиток и равнодушно отвернулся. Ведьма развернула письмо и углубилась в чтение. В письме валорцы предлагали ей новый способ связи через алхимиков. И просили поспособствовать в укрытии их людей на несколько дней. Она отложила свиток и посмотрела на алхимика. Видно, туго у них дела идут, коли они так быстро начали использовать свои «закладки», подумала она, но ее мысли никак не отразились на ее лице, оно оставалось заинтересованно-вежливым. Теперь они дела обставляют таким образом, словно это от нее исходит инициатива использовать алхимиков в качестве связных.