Тенебрариум - Raptor

— Да. Я слышала, что он готов хорошо за него заплатить.

— Верно. И что же ты хочешь за этого человека?

— Этот вопрос я буду обсуждать только с Латуриэлем.

На какое-то время воцарилось полное молчание. Видимо, сулариты пытались 'прочитать' Райли, но та употребила талукан сразу как вышла за ворота Апологетики, и сейчас он уже должен был вовсю действовать.

— Апологеты не имеют права ступать на священную землю Суллара, — произнёс главный. — Только свободные изгнанники вхожи сюда. Те, кто жаждут присоединиться к Братству.

— Поправьте меня, если я неправа, — расматривая свои ногти, ответила Райли. — Но, по-моему, апологеты ещё как ступали на эту землю. Более того, основали ваше Братство. И ваш лидер — Латуриэль был одним из них. Не так ли?

— Да как ты… — дёрнулся было один из суларитов, но начальник остановил его.

— Тише, брат. Успокойся. Она права. Наш мастер действительно был апологетом, и основал наше любимое Братство. Я не услышал в её словах оскорбления. Ведь так, апологет Райли?

— Я и не думала никого оскорблять. К Латуриэлю у меня претензий нет, — ответила та. — Мне лишь нужно продать ему этого… Примата. Если честно, мне насрать и на Апологетику. Там сейчас творится полная жопа. Нибилар окончательно спятил. Поэтому, если ваш мастер предложит мне хорошую плату, я пошлю этих тщеславных индюков куда подальше, и присоединюсь к Братству.

Райли явно увлеклась своим блефом. Даже мне на секунду показалось, что она говорит правду. Чего уж говорить про суларитов.

— Ладно, пойдём.

Нас обступили со всех сторон, и повели дальше по улице.

Территория суларитов занимала довольно большую площадь: от набережной и до самого Призрачного района. Латуриэль основал свою резиденцию в здании бывшего УФСБ. Как водится, неспроста. Чтобы дойти до него, нужно было пройти жилые кварталы. Сулариты жили не разобщёно, а концентрировались на улице Первомайской — центральной улице своего района. Там располагались жилые дома и тренировочные площадки. Здание городской мэрии было превращено в храм Даркена Хо. Стены были покрыты бесчисленными надписями на латыни и альгершатахе. Центральное УВД с прилегавшим к нему следственным изолятором, сектанты переделали в бойню. Из-за забора доносились страшные крики заживо разделываемых существ, а мясники, покрытые кровью с ног до головы, равнодушно таскали освежёванные туши из открытых ворот через дорогу — на склад. За этими воротами я успел разглядеть, как живодёры сдирают шкуру с ещё дёргающегося, подвешенного гиппотрагуса. Тем временем, в стороне, группа особо измождённых грязнуль синхронно натачивала ножи, тесаки и топоры. Это был непрекращающийся процесс. Сулариты работали как муравьи. Одни занимались продовольствием, другие — ремонтом, третье — укрепляли оконные ставни, четвёртые — собирали урожай каких-то овощей, выращиваемых на бывшем газоне, а пятые — надзирали за выполнением их работы. Это был непрерывный цикл. У каждого было своё задание. И никто из занятых в этом труде не отвлекался на нас. Далее, в бывшей хоккейной коробке, группа боевиков тренировалась отрабатывать приёмы рукопашного боя. Ещё дальше — вздёргивали на колючей проволоке какого-то, очевидно провинившегося, 'братка'. С этого момента мой боевой энтузиазм начал быстро спадать. Мы были безоружными среди этой варварской, непредсказуемой толпы шизанутых религиозных фанатиков, почитающих лишь один единственный кумир. Молю тебя, Хо, только бы ты существовало в реальности!

Серый дом Управления иликтинского ФСБ охранялся как американский Форт-Нокс. Латуриэль не боялся Апологетики. Он боялся собственную паству. Значит его авторитет действительно уже реально шатался, и он испытывал серьёзные опасения, что его власть скоро падёт.

Пока мы шли по улице, нами, кажется, вообще никто не интересовался. Но стоило войти в это логово, как всё внимание охраны тут же было сконцентрировано на нас. Естественно, нас обыскивали. И не раз. И не два. На каждом этаже. Долго пытались 'прочитать' меня и Райли, настойчиво играя 'в гляделки'. Но, понятное дело, безрезультатно. Тем не менее, нас продолжали вести дальше, по полутёмным коридорам, пахнущим сыростью. Здание было довольно мрачным ещё до катастрофы. А теперь и подавно превратилось в глухой каземат. Казалось, что его специально таким спроектировали. Чтобы давить на психику одной лишь обстановкой.

Латуриэль обосновался в кабинете начальника, куда нас и сопроводили. В приёмной пришлось немного подождать, и терпеливо вынести ещё один обыск.

— Кто такие? — осведомился у наших сопровождающих сильно помятый суларит, расположившийся на месте секретаря.

— Апологеты прислали мастеру живого человека.

— Да ну? С чего это вдруг такая щедрость?

Ответа не последовало. Вместо этого, другой сопровождающий обратился ко второму сулариту, сидевшему в противоположном углу приёмной и непонятно чем занимавшемуся.

— Опять полопались?

— Дерьмо, — ответил тот. — Проклятая обезьянья шкура. Чуть что — раны загнивают.

Я пригляделся и с отвращением увидел, что он вынимает из банки крупных белых личинок и запихивает их в открытые раны на своих руках. У меня эта невразумительная и тошнотворная процедура вызвала глубокое омерзение. Подумал, что эти сулариты — психопаты и извращенцы. Но, как потом выяснилось, личинки помещались в раны из медицинских соображений. Они чистили их, питаясь продуктами гниения, и обеззараживая травмированные участки.

Дверь открылась.

— Мастер ждёт, — сообщил выглянувший из-за неё суларит.

Мы вошли в кабинет. Там находились четверо суларитов. Один — охранник, впустивший нас, двое, как я понял, личные телохранители Латуриэля, и сам Латуриэль. Все мои инфернальные представления тут же улетучились, когда вместо злого демона, я увидел довольно потрёпанного, длинноволосого субъекта, похожего на угрюмого рок-музыканта: алкоголика и наркомана со стажем.

У главы суларитов была светло-серая кожа, сплошь покрытая шрамами, царапинами и коростами. Губы его усохли настолько, что не могли смыкаться, отчего рот зиял постоянным оскалом. Красноватые глаза ничего не выражали. Одет он был в длинный, толстый халат. Не вполне приятный образ, но, по крайней мере, и не кошмарный.

Хоть тело Латуриэля и выглядело сильно изношенным, оно всё ещё сохраняло заметную физическую крепость. Видимо 'старый хозяин' был мужиком здоровым и отменно накачанным, если даже столько лет работы на износ не смогли полностью истощить заложенный в него ресурс.

В общем, он не был похож ни на верховного пастора зловещего сатанинского культа, обвешанного атрибутикой, ни на какого-то фюрера, прохаживающегося под картой грядущего наступления. Он был своеобразен. И просто сидел за длинным столом, в кресле начальника управления, глядя на нас скорее дружелюбно, нежели враждебно.