Нерешенная задача - Елена Валентиновна Муравьева

главой семьи и все финансы должен вести он, а у вас все наоборот! Оказывается… …финансы у вас ведет Гельмут!

И факт остается фактом. Первый раз в жизни, отец Хелен отказал ей в субсидии.

Домой она вернулась «выжатой как лимон» и в гостях сидела Вилма. О ней Хелен совершенно забыла, а теперь придется сообщить неприятные новости. Потом еще рыться в уставшем мозгу, как её утешить. И Хелен, чуть не взвыв от досады, медленно прошла в гостиную.

Но Вилма все уже знала от Гельмута с Михаэлем и это облегчило Хелен задачу. Увидев же её кругленький живот и зная, как все это сейчас для неё опасно и еще случилось такое, что вся раздраженность и досада Хелен ушли просто в пол. Она сильно жалела эту молодую женщину.

Упав в объятья Хелен, Вилма разрыдалась так громко, что из кухни выглянула кухарка, а из второй детской нянечка девочек. Ей дали успокоительные, которые периодически принимал сам Миррано и стали ждать позднего ужина. Ведь Хелен целый день была голодна.

И как бы там ни было, а дела обстояли не утешительно. Хелен отдала за залог Миррано все их запасы. Пришлось. Но, Игн остался в тюрьме, потому что к нему отнеслись гораздо жёстче. Ему предстоял суд и несколько лет заключения. Вилма переехала в дом Хелен и Миррано, так как они стали сильно опасаться за её здоровье и её необходимо было находиться под наблюдением. Её девочка — Николетт очень подружилась с Михаэлем, и все обратили внимание, как заботливо и трепетно он к ней относился. Что было делать? Миррано сосредоточил свои мысли на предстоящих родах и его это пугало. Роды после кесарева не предвещали ничего хорошего, притом, что психологическое состояние Вилмы находилось в постоянном напряжении. Квартира погрузилась в коматозное состояние и встал вопрос, куда отправить Вилму рожать — в клинику Хелен, под её попечительство или роды будет принимать сам Миррано с доктором Цобиком? У Игн спросить было невозможно, так как его отношение с внешним миром было строго пресечено до суда, а Вилма просила уже позаботиться о своей дочери, тем самым нагнетая и без того напряженную обстановку, словно уже прощаясь с жизнью. И Миррано шестым чувством предугадывал, что все это станет его ответственностью, перед Вилмой, Игн и Николетт. Роды придется принимать ему, потому что в клинику и не возьмут супругу опального доктора Йошека.

ГЛАВА 117

Миррано с доктором Цобиком сидели в кабинете и готовились к родоразрешению Вилмы. Прошел месяц после ареста Игн и скоро над ним должен состояться суд. Вилма дохаживала последний месяц и все так совпало, словно кто-то наколдовал, что Миррано опасался, что эти два обстоятельства сольются воедино. Удручало то, что женщина вообще перестала спать по ночам, обессилила и бледной тенью ходила по квартире, держа в напряжении её хозяев. Хелен уже прокляла всё на свете, что согласилась оставить супругу своего друга у себя, потому что ей было бы легче переживать на расстоянии, так как все понимали, что предпосылок для успешного рода разрешения почти не существовало. Их и так почти не было, а тут эти неприятности с Игн, которые совсем подкосили Вилму, ухудшение жизни на общем фоне тех военных лет и общая нервозность всех горожан. И потом, Хелен некуда стало запускать свою руку, чтобы порадовать себя красивой обновкой, ибо свою обыденную жизнь она всегда знала, как скрасить — покупкой новой шляпки, туфелек, платья, украшения. А сейчас этот колодец иссяк.

Миррано и доктор Цобик давно практиковали получение легкого допинга перед сложнейшими операциями. Это было сто грамм коньяка, не больше и не меньше, чтобы повышать себе общий тонус организма и притуплять внутреннее напряжение.

Вилму еще с утра посадили на строжайшую диету и на всякий случай обрили ей живот, лобок и заставили принять душ, хотя единства во мнении у врачей не было. Миррано настаивал на естественных родах. А доктор Цобик на повторном операционном вмешательстве, опасаясь разрыва шва матки.

Миррано доказывал, что после первых родов прошло более двух лет и опасаться нечего, но старый доктор в своём мнении исходил из того, что общее самочувствие женщины подорвано и она слаба, для того чтобы рожать самой.

— Но… дорогой мэтр — снова и снова отстаивал свою точку зрения Миррано — у нас нет не одного удачного случая повторного «кесарева сечения».

На что старый доктор отвечал — К сожалению. У нас нет и ни одного случая благополучного родоразрешения после кесарева сечения.

— Есть. Я читал. Два случая во Франции и один в России. И, боюсь солгать, в Германии так же был — он сморщил межбровную складку, вспоминая — Да. Я не солгу, в Гамбурге, профессором Штоцелем.

Доктор Цобик что-то искал у себя в столе и наконец нашел. Это был еще новый журнал, который он часто почитывал в ночные дежурства. Он протянул его своему коллеге и стал убирать коньяк назад в шкаф с книгами, которые так же часто перечитывались им в свободное время. Он оставался невозмутим и непоколебим в своём решении сделать повторное операционное вмешательство в родоразрешение женщины. — Читайте. Здесь очень хорошая статья вами упомянутого профессора Штоцеля. Он принял несколько раз роды вагинальным путем, потому что женщины были хорошо подготовлены, очень молоды и здоровы во всех отношениях. Но он же сам, рекомендует при малейшем сомнении в естественном родо разрешении провести повторное «кесарево сечение». Мы чуть отстали от жизни, он даже описывает как это лучше провести. Читайте, у вас есть еще часа три, я приму ваших пациентов. Я старый дурень, не вспомнил об этом вчера. Надо было дать вам статью с собой домой, а я забыл.

Миррано возразил.

— Однозначно, прочту. Но Вилма здорова и молода. Она деревенская девушка, выносливая и жизнестойкая. Да, беременность проходила в ни лучших обстоятельствах, но у неё не было ни единого сбоя. Никаких осложнений.

Доктор Цобик, уже собираясь выйти, обернулся, чтобы возразить. — Но ведь эта молодая и здоровая леди не смогла родить сама первый раз. Её плод был запутан в пуповине. Где гарантия, что это не повториться снова.

Миррано провалился в глубокую мягкость старого кожаного диванчика в кабинете доктора Цобика и раскрыл статью,