Перекресток - Юрий Леж

— Сейчас-сейчас, — рассеянно отмахнулся Вершинин. — У меня тут образовалось интересное предложение, хороший фрахт, а вообще-то, думаю, пять-шесть часов, ну, не больше десяти, с учетом возможной догрузки…

— Есть ли смысл спускаться на планету? — как бы сам себе, высказался чешуйчатый Яго. — Сплошной город, стандартный набор сувенирчиков, стандартные обеды и ужины в стандартных ресторанчиках, сплошная синтетика… здесь даже шашлыки, настоящие, как у Василя, организовать негде…

— Диспетчер порта дал сводку, сейчас здесь три корабля с нолсскими экипажами, — завертел головой гном. — Надо бы спуститься, вдруг — кого встречу?

— Ну, да, обязательно встретишь, — ехидно прошелестел Яго. — Двадцать восемь миллиардов человеков, сплошной лабиринт улиц, переулков, площадей и подземных производств… здесь ты непременно встретишь соплеменников, Век…

— Попрошу сходить со мной Нику, она приносит удачу, — нашелся с ответом гном. — Ей ведь тоже будет интересно первый раз в жизни оказаться на другой планете… Правда, Ника?

Блондинка отвлеклась от экрана, на котором медленно, неторопливо поворачиваясь к зрителям разными боками, вращалась первая чужая планета в её жизни, сплошь покрытая блестяще серой пеленой городов, изредка прерываемой проплешинами черной, будто выжженной земли и буровато-сизыми вкраплениями океанов. Текстовка в уголке экрана поясняла, что выжженная земля — это огромные свалки промышленных отходов, по большей части — токсичных, а в местных океанах и морях, не говоря уж о реках и озерах, всякая органическая жизнь отмерла уже несколько столетий назад.

— Конечно, Векки, я с тобой, — немедленно отозвалась девушка. — Зачем же я летела с вами столько времени и верст? Что бы просто посмотреть на экран?

— И я с вами, — неожиданно вступил в разговор Иннокентий, завершив свои переговоры с какими-то местными уполномоченными. — Правда, только до поверхности, потом мне надо будет сразу окунуться в деловые вопросы…

Красавчик по всем человеческим меркам, Вершинин был не просто сопровождающим грузы экспедитором, но отличным купцом, умеющим вовремя взять нужный товар и доставить его в нужное место. Впрочем, и у себя дома далекая от торговли и товарно-денежных отношений в целом Ника так и не поняла глубинной сути таких вот операций, так же, как и фактическому отсутствию единых денег в огромной, на сотни планет, галактической то ли конфедерации, то ли просто общем торгово-промышленном пространстве. Кругляшки платины размером в ноготь большого пальца, как рассказывал Геф, были не только обязательны, но и крайне желательным к приему на всех планетах, но — только в розничной торговле товарами и услугами, а вот опт практически существовал на бартере, натуральном обмене, и извлечь из него финансовую выгоду для конкретных индивидуумов было чрезвычайно сложно. Во всяком случае, от обмена нескольких сотен килограммов иридия, доставленных на двадцать седьмую, на сорок тысяч электронных планшетов, которые предстояло забрать с планеты и переправить в следующую «точку» маршрута, ни у кого из экипажа платиновых монеток не прибавлялось, а безналичных банковских счетов, единых для всего галактического пространства, как поняла Ника, не было. Складывалось такое впечатление, что космическими перевозками занимаются энтузиасты-бессеребренники. Впрочем, блондинка прекрасно понимала всю обманчивость своего первого впечатления.

— Путешественники… изыскатели соплеменников… беспокойные экспедиторы — иронично прошелестел чешуйчатый. — Десять минут на сборы, я пока свяжусь с местной администрацией. И коммуникаторы чтобы не выключать, где вас потом в этих дебрях найдешь? В джунглях седьмой и то проще… Ника, ты поняла?

Конечно же, последнее замечание относилось только к новенькой, получившей свой коммуникатор, похожий на небольшой блокнотик, набитый под завязку электроникой и совмещающий в себе радиотелефон, записную книжку, маленькую библиотечку, аварийный сигнализатор, аптечку первой помощи и еще много чего, совсем недавно, буквально сразу после выхода из режима торможения.

— Учту, — серьезно кивнула блондинка. — А мне идти в своем или переодеться, как все?

Дорожный костюм Ники, состоящий из узеньких черных брюк и короткой кожаной куртки на голое тело, наверное, вызвал бы на этой планете ненужное любопытство со стороны аборигенов, тенденции местной моды никто не отслеживал, да и не считал нужным это делать, потому на секунду задумавшийся Яго решил:

— Переоденься. Инно, покажи Нике склад… Да, и пока добираетесь до поверхности, освежите в памяти социальное устройство местного общества. Не стоит попадать впросак из-за элементарной забывчивости…

… — А чего там вспоминать-то… — ворчал гном Векки, поудобнее устраиваясь в кресле маленького вспомогательного корабля, который весь экипаж именовал «ботом». — Просто тут всё, как дважды два. Промышленная планета, значит, одни производят, другие распределяют и перераспределяют, у вас, людей, всегда так…

— Ты что-то имеешь против людей? — хихикнула Ника, облаченная в сине-зеленый комбинезон, общую форму звездачей, который, по сути, являлся легким скафандром, защищающим от многих неприятных внешних воздействий хрупкие белковые тела.

— Как же, как же, — в тон ей ответил гном. — Вечно понапридумываете всяких условностей, классов, прослоек, элит… голову сломаешь, всё запоминать… ты, главное, никуда не суйся, буде какая непонятность или конфликт при тебе случится. Чужой это монастырь, пусть сами и разбираются… А вообще, тут два социальных класса: уорки и гламы. Первые работают, вторые — пользуются плодами труда первых. Есть еще администраторы, они как бы особняком стоят и от первых, и от вторых, но — админов мало, да и в самом деле они-то как раз и участвуют в производстве, только — головой, а не руками-ногами…

— Ну, хорошо, я никуда не лезу, а если что — прячусь за твоей могучей спиной, Векки, — снова хихикнула Ника, видимо, представив себе, как пытается спрятаться за гномом, пусть и широченным в плечах, но ростом на полголовы ниже миниатюрной девушки.

Третий пассажир бота, Иннокентий Вершинин, тихонечко сидел в кресле, завистливо прислушиваясь к шутливой и чуть нервной со стороны блондинки перепалке своих спутников. Конечно, с гораздо большим удовольствием, чем все эти встречи и переговоры с местными, распределяющими блага, администраторами, он провел бы время в компании очаровательной и такой раскрепощенной, на его взгляд, девушки, но… предстоящая сделка по транспортировке полуфабрикатов — печатных плат, использующихся в очень большом количестве разнообразных электронных устройств — предполагала серьезное долгосрочное сотрудничество, а Иннокентий с детства был воспитан, как человек, ставящий дело превыше любого удовольствия.

Полет со станции двадцать семь до одного из трех открытых космопортов планеты: пассажирского, предназначенного в первую очередь для приема туристов, официальных делегаций, крупных экспедиторов, а уж заодно и экипажей кораблей, — прошел в полуавтоматическом режиме и продлился всего четверть часа. После посадки, буквально дверь в дверь, Ника, Векки и Иннокентий прошли в длинный и уныло серый коридор, в самом конце которого их поджидали трое мужчин, одетых, как в униформу, в одинаковые костюмчики стального цвета, в белые сорочки и ярко-бордовые галстуки. Выражение лиц у встречающих было под стать помещению — унылым, сероватым, блеклым и — бесконечно усталым. Впрочем, ожидавшая длительных таможенных и прочих пограничных процедур Ника была просто поражена, когда каждому из экипажа корабля к комбинезону каким-то хитрым способом просто-напросто прикрепили некие «чипы», размером с половинку горошины, удостоверяющие и их личности, и платежеспособность, и местонахождения. «И это — все?» — взглядом спросила девушка у нолса. «Все!» — утвердительно махнул хоботком иной. А потом…

Настоящим, диковинным, причудливым фейерверком вспыхнули для блондинки чудеса чужой планеты, по уровню технического развития опережающей её родную лет на двести. Тут был и шикарный, на взгляд девушки, вагон то ли метро, то междугороднего поезда, впрочем, принимая во внимание размеры городов, а практически — одного огромного города на планете, и то, и другое сразу. И огромные экраны на стенах, непрерывно транслирующие причудливую, ритмичную музыку, рекламирующие неизвестные косметические средства. И еще множество других мелочей, мгновенно примеченных глазастой, когда это было необходимо, Никой. Через десяток-другой коротких, но очень внятно объявляемых остановок Вершинин покинул вагон, пожелав гному и Нике хорошего отдыха, а нолс пояснил своей спутнице:

— Мы сейчас на вечерней стороне, это хорошо, днем и ночью здесь не протолкнуться ни в коридорах-улицах, ни в магазинах, только рано утром и вот, как сейчас, вечером можно спокойно пройтись, осмотреться, даже просто поболтать с людьми при желании. Народ здесь общительный, но — только на интересные для них темы: здоровье, отдых, моды, стиль… ну, примерно так…