Улыбнись мне, Артур Эдинброг - Антонина Крейн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Честно говоря, я понятия не имела, как у нас пойдёт разговор о том, что я знаю про кражу и требую свою долю, а лучше — все десять кристаллов-цэйр сразу…
Пожалуй, я могла бы упирать на то, что это необходимая моральная компенсация. Жаль, конечно, что у меня не было более убедительных рычагов давления.
* * *
Как и следовало ожидать, днём у Бориса нашлись дела поинтереснее, чем сидеть в своих апартаментах. Зато там снова обнаружился Иньч — и снова на диване, сползший с него процентов на тридцать, в позе очень унылой обкуренной амёбы.
— Если Бор вернулся, почему ты всё ещё у него? — не поняла я, как всегда, встав на стражу чужой частной собственности.
— Да я свои покои взорвал… — тоскливо протянул Мёрклый. — Очередное какое-то гремучее заклятье. Ненавижу эту работу. Всей душой ненавижу.
— Так уволься.
— Да как-то. — он сделал неопределённый слабый жест рукой. — Как-то. Как-то вот так, да.
Я скептически посмотрела на трубку у него в руках.
— Всё равно все скоро сдохнем, — парадоксальным образом заключил Иньч. — Потерплю уж.
Я вскинула бровь. Ну да, конечно, каждый день ныть и ждать смерти как избавления — это куда лучше, чем взять себя в руки и двинуться дорогой перемен.
И тут дверь позади меня распахнулась.
Это вернулся хозяин комнаты: довольный и что-то насвистывающий.
— О, Вилка! — обрадовался Борис при виде меня. — Как жизнь, красотка?
— Хорошо, — я благосклонно позволила ему чмокнуть себя в щёку. — А твоя?
— Весь в делах, как обычно. Видишь, как долго меня не было. Но ради тебя я забью на парочку обязанностей, конечно! Ты что-то хотела? Погулять? Пообедать? Ещё что-нибудь? — Бор самоуверенно приобнял меня за талию.
— Да нет, мне просто нужны мои цэйры. Прямо сейчас, — я обворожительно улыбнулась.
Бор слегка дёрнулся, но галантной улыбки с лица не стёр. Только взгляд стал напряжённым. Отченаш и не знал, что я в курсе случившегося — наша последняя встреча, помнится, была у портала и закончилась согласно плану землянина.
Я рукой указала на Младшего Мёрклого:
— Я ведь могу говорить о них при Иньче, верно? Ты же сам рассказал ему о нашем маленьком дельце?
— Естественно, он рассказал, — фыркнули-чих-нули дымом с дивана. — Я-то в своё время отказался участвовать. Бор мне теперь всю плешь этим отказом проел, тебя в пример ставя.
— Это здорово, что Борис поведал о нашем с ним баловстве! — Мои слова источали мёд. Теперь уже я приобняла притихшего землянина за плечи. — Вот только я волнуюсь: не забыл ли он уточнить, что, во-первых, я так и не получила своей доли, а во-вторых…
— Вилка, давай-ка выйдем, — оборвал меня Бор, подхватил под локоть и втащил в ванную комнату.
Там он включил воду в кранах на полную мощность, чтобы в комнате не было слышно нашего разговора, присел на краешек ванны и тяжело вздохнул:
— Я так понимаю, Артуру ты всё-таки рассказала? Эх. я-то думал, это будет наша тайна. Вот нет тебе веры, землянка.
Я аж подавилась.
— Мне нет веры?! — Я яростно ткнула пальцем ему в грудь, да так, что он чуть не ухнул в своё фарфоровое корыто. — Бор, ты меня использовал без моего ведома и чуть не скормил неведомой песчаной твари! А потом попросил хранить всё в секрете, потому что так якобы будет романтичнее, хотя на деле боялся разоблачения! Это как, по-твоему, нормально?
Он печально поскрёб ногтями каштановую щетину.
— Ну… Да, я налажал. И провернул всё с пользой для себя. Но ведь это не отменяет того, что я тебя спас, верно? — приободрился парень. — Без меня тебя бы ангелы сразу сожрали. Ты ведь в коридорах не разбираешься, в тупик бы втесалась, и всё, салют.
— Ты должен был рассказать мне о том, что находится в клетке! — гортанно, всё ещё слегка по-тигриному пророкотала я. — И после этого — не тащить меня в обнимку не пойми куда, а показать творение рук своих! И не скрываться от Артура, и не подставлять его с порталами! Неужели это неясно? Тем более, как я понимаю, ты специально дал мне споткнуться в начале нашего бега — чтобы было на чью кровь активировать клетку!
— А вот и нет! — вспылил Бор, искренне оскорблённый последним предположением. — Про споткнуться — неправда! Собственно, когда ты упала, поранившись, тогда у меня всё и сложилось! И Артур может сколько угодно пытаться выставить меня злодеем — но это не так! Просто я. как бы сказать. я игрок, понимаешь? — Он прикусил губу. — Я люблю риск. Адреналин. И всей душой обожаю озарения. Это как молния: в темноте бытия всё вдруг проясняется, и главное — успеть ухватить удачу за хвост! Когда ты упала там, в коридоре, у меня будто пазл в голове собрался. Лампочка зажглась: как всё одно к одному подходит. Я просто не мог устоять, Вилка! Красота момента, она. она как счастье.
Я явственно заскрипела зубами.
— А на следующее утро? Когда адреналин уже спал, а?
— На следующее утро я ужаснулся тому, что не рассказал всё сразу, и решил оставить всё как есть, чтобы ты не объявила меня врагом народа, — затараторил Отченаш. Потом опустил голову и отвёл взгляд. — Потому что я не лгал, когда сказал, что очень ждал кого-нибудь ещё с Земли. Я правда рад тебе, Вилка. И мне не хотелось ссоры. Хотя она всё равно случилась. Точнее, случается прямо сейчас. Как говорится, от правды не убежишь, да? Мне жаль. Правда жаль. Прости меня.
Я поджала губы.
С одной стороны, я была просто в ярости — на кону стояла моя жизнь, чёрт возьми! С другой стороны, во всех словах и облике Бора сквозила искренняя тоска. Сейчас ему действительно было стыдно — такое вроде не подделаешь. Адреналиновая дуга опала. Эйфория сменилась раскаяньем.
М-да, так себе характер у человека. Опасный. Проблемный. Маятник.
Как говорится: учтём. Нет смысла читать ему нотации, взрослого человека не переделаешь, так что по некотором размышлении я просто процедила:
— Ну и сволочь же ты, а.
— Как я могу искупить свою вину?
— Сгореть в аду на хрен. А пока — отдавай мне цэйры. Семь штук из десяти. Раз тебе для счастья хватает зажегшейся лампочки в голове, то кристаллы оставь нам, ущербным.
— Почему семь, а не пять? — удивился он.
— Три оставлю себе, три отдам Эдинброгу — как роялти за разработку вашей старой схемы и плату за то,
