Волжане: Поветлужье. Ветлужцы. Ветлужская Правда (сборник) - Андрей Архипов

И только тогда он заметил седого старика, незаметно вставшего около входа, опираясь на массивную клюку. Правда, Вячеславу показалось, что клюка ему была нужна только для придания солидности.

– Радимиром меня звать. Надысь воевода рек обо мне.

– Было дело, – ответил Вячеслав, переставляя на углях глиняные горшки.

– Знать, обучали тебя люди, любящие мудрость[12], лекарь. Так? – спросил Радимир, присаживаясь.

– Обучали, да не совсем тому. Приходится на ходу переучиваться. А ты вот сказал «любящие мудрость»… Так, может, и греческое слово знаешь, которое именно так и переводится?

– Ведомо мне и то слово… А чему ты дивишься?

– Да вот в глухой деревне встретил человека, который про философов знает. Про Платона, Аристотеля слыхал?

– И про них мне ведомо, лекарь, да не обо мне речь ныне. Живот свой я положил на учение всяким премудростям, но вся жисть моя на чужих глазах прошла. Того же воеводы нашего. Всяк сказать может, что видел меня там-то и делал я то-то. А вот вы пришли неведомо откуда, и всяк у вас какое-то отличие имеет. Один лечит, другой счет и грамоту преподает, третий воин, что меча не держал, но ножом аки рукой управляется, еще один в кузнечном деле смекает то, про что Любим и не слыхивал… Что молчишь? Или сказывать нечего?

– Ну почему же, – подумав, ответил Вячеслав. – Сказать есть что. Только вот поймешь ли… Да ты, кстати, можешь понять, но рано еще. Никто мы вам пока… Погоди, Радимир, срок придет – так обрисуем все подробно…

– Срок придет… Ну да ладно, подожду, авось доживу до срока вашего. Токмо пока мы тут с тобою лясы точим, одному срок уже выходит… Глянь.

Вячеслав бросил взгляд на первого пришедшего к нему больного и заметил лихорадочное, осунувшееся лицо с блестящими глазами. Подбежав и положив руку ему на лоб, проговорил:

– Горит он весь, температура сильно за сорок зашкаливает, не помогли ему мои настои. Слышь, Радимир, есть ли уксус у тебя? Ведомо ли тебе это слово?

– Ведомо, ведомо, греческое оно и к нам пришло от них…

– Подожди объяснять, есть ли? – заторопился Вячеслав.

– Скислась у меня вина яблочного целая бутыль по пути из Переяславля, он там и есть…

– Это просто хорошо. Я пока воды колодезной подогрею, а ты принеси Христа ради ту бутыль. Больного обтирать надо, жар сбивать будем, а с яблочным уксусом оно гораздо сподручнее… Или подожди, давай я сбегаю – где оно?

– В подклети дружинной избы стоит, сосуд глиняный, оплетенный. Самый большой, наискось от входа, не промахнешься. Беги, а я подогрею воды тем временем.

– Только совсем чуть, чтобы… с телом она одинакова по теплу была, – бросил Вячеслав, выбегая из двери.

Глава 13

Речной поход

Вечер предыдущего дня

Иван раздраженно метался около переправы, находящейся немного ниже по течению от переяславской веси, и ждал, когда охотники лодками переправятся на его берег и присоединятся к отяцкой рати.

Участок реки, вдоль уреза которой он бросался из стороны в сторону разъяренной кошкой, был закрыт мысками от любопытных глаз, и толпа, высыпавшая на берег, была в сравнительной безопасности. При том условии, конечно, что не проспят выставленные новым воеводой на возвышенностях дозорные, в чем достаточной уверенности у него не было.

Надо было признать, что несмотря на весь свой боевой опыт, бывший капитан возглавил ратную силу, которая совершенно его не понимала. Причем не только в прямом смысле этого слова, но и косвенным образом, по-другому оценивая сложившуюся ситуацию и напрочь отказываясь исполнять его приказы, выданные без учета их мнения.

– Ну что за народ, Антип, упрямые бараны! Ничем их не проймешь… Я уж было обрадовался, что рать собралась, думал, что теперь можно отработать по всем правилам военного искусства, пусть даже и не совсем приспособленного под местные реалии. Ан нет… Гулькин хрен нам с тобой, а не покомандовать в свое удовольствие. Развели демократию, едрену кочерыжку им в задницу…

– Кому в задницу?..

– Всем! Видите ли, они на все готовы, даже на смерть по первому моему слову и даже тем способом, что я укажу… Тьфу! Только вот место этой смерти они выберут сами. Хр-р-р-а… под трибунал всех по законам военного времени! Ну на кой ляд нам тащиться три часа в нижнее селение, если мы нужны тут? Покончили бы одним махом с буртасами у веси, ну… не покончили бы, так отогнали. Силы-то равные… почти. Нас больше в два раза, а они сильнее во столько же. Пожгли бы их лодьи ночью, а то и взяли бы нахрапом. А потом уже спокойно занялись нижним противником. Те сами, на блюдечке к нам приплыли бы. По словам пленного десятника, они как раз завтра утром выступить хотели… Так нет же, им надо девок своих сначала освободить, да отнятое добро себе вернуть, а уж потом они в полном моем распоряжении. Роту на это даже принесли.

– Да… девки это… куда же без них? – меланхолично кивнул охотник.

– Шесть часов теряем, Антип, целых шесть… туда три и обратно столько же. А сколько еще там провозимся, и сколько народа положим? Ночью к веси, как планировалось, мы точно не вернемся, хотя я и обещал. Правда, штурмовать ее буртасы без подмоги снизу и сгинувших в лесу воев вряд ли пойдут. С другой стороны… да кто знает, что у них за тараканы в голове?

Антип, до этого момента равнодушно соглашавшийся во всем с воеводой, позволяя тому выпустить пар, недоуменно разинул рот:

– Вечор сказывал ты, что тараканы есть прусаки. Э-э-э… они токмо к буртасам в голову залазят, али и к честному христианину могут сквозь слух попасть?

Охотник указал на свое ухо.

Иван с пару секунд недоуменно смотрел на Антипа, а потом отвернулся и затрясся от распиравшего его смеха.

– Тараканы… в голове… ползают… охо-хо… По мозговым извилинам! Прочищают… от застоя мочи…

Наконец новоявленного воеводу отпустило, и он решил сменить тему. Иначе Антип, судя по его расширившимся глазам, обязательно бы спросил, почему именно такая жидкость течет в черепной коробке и как она туда попадает.

– Слушай, я не знаю, как к ним, а ко мне точно таракан заполз. – Иван еще раз хрюкнул и решил сгладить свои слова, чтобы не приняли за сумашедшего. – Шуткую я так, не обращай внимания на слова мои… Так вот, почему бы нам и в самом деле не заглянуть вниз по реке? Во-первых, в полон попали многие мужи, которые могли бы присоединиться к рати в случае своего освобождения. Во-вторых, обратно можно с ветерком на лодье отправиться. Ты управляться с парусом можешь?

– Хитрого там нет ничего. И на руле случалось посидеть, пока сюда добирались… Но одному не справиться мне, а любое несогласие в том, как людишки парус ставят, токмо к гибели нашей приведет, аще лодья та перевернется.

– Хм… – задумался Иван. – А буртасские людишки, что с парусом у них управляются, как обычно ночуют, вместе?

– Тот, кто к таким делам ближе, завсегда на лодье ночь проводит, – согласился Антип. – Им на ее защиту и вставать.

– Тогда живыми попытаемся брать, а коли не выйдет, то сами на весла сядем, – окончательно решил новоявленный воевода. – Да и отяки, пока своих девок и детей не освободят, в бой сломя голову бросаться не будут. Кроме того, смухлевали мы с тобой немного! Агитировали их родичей освобождать, а сами начали к себе зазывать. Бог-то он все видит, вот и поправил нас по своему разумению…

– Он видит, – вновь кивнул охотник.

– И еще. Если они в понизовьях навар какой с буртасов поимеют, то потом их от ворога за уши не оттащишь. А нам это только на пользу будет. Эх, еще бы выспаться для полного счастья… Или хотя бы для свежей головы. Ну да не судьба пока. О! Смотри, Антип, охотники все переплыли. Пошли, поговорим тесным кругом, авось решим опять что дельное…

– Коли осталось у тя в голове что, окромя прусака, то можем и порешать, – ухмыльнулся Антип. – А скажи вот мне, пошто ты с охотничками буртаса таскаешь полоненного?

– Пошто? Помнишь ли, что оба пленника умеют слегка говорить по-нашему? Тот, который десятником сказался, с полоненной словенкой жил несколько лет, а второй оказался племяшом его. Правда, последний совсем непонятно временами лопочет, но все равно повезло нам с этим негаданно, потому что их знание нашего языка нам вполне может пригодиться. Как еще с пленными объясняться, если такие у нас будут? Однако держать при этом их лучше отдельно, поскольку дорожат они друг другом… Помнишь, как старший беспамятного младшего взялся выхаживать?.. – Дождавшись утвердительного кивка Антипа, Иван продолжил: – Вот пока они раздельно находятся, то не так опасны. Я ведь буртасскому десятнику объяснил, когда по душам говорили, что если один сбежит, то второго сразу прирежем…

– И прирежешь? – равнодушно задал вопрос охотник.

– Да вряд ли, хотя… Зависит от того, какую беду побег нам тот сулить будет, может, и придется. Ну ладно, заговорились мы с тобой, пойдем все-таки к охотникам нашим…