Любовная пытка - Памела Дэффни

— Ну, я…

— И ты поможешь мне написать письмо Санта-Клаусу. — Сью с надеждой посмотрела на него. — Мама мне всегда помогала.

Николас почувствовал комок в горле.

— Она мне тоже помогала, — с трудом произнес он. — Даже когда я не просил ее об этом. — Его голос задрожал.

Сью подошла к дяде и обхватила его руку своими пальчиками.

— Ты ведь поможешь мне, дядя Ник? — сказала она своим звонким детским голоском. — Моя мама говорила, что это очень важно — верить в чудо.

Ковбой сидел в полной темноте, обхватив голову руками.

Он видел свою сестру так ясно, словно она была рядом с ним, ее задорное личико, которое стало необычайно серьезным, когда девочка пришла попросить своего брата написать письмо Санта-Клаусу.

— Я не хочу, — заявил ей тогда Ник, отталкивая руки, протягивающие ему бумагу и ручку.

Он хотел убежать, но Лиззи схватила брата за руку и затащила в дом.

— Мама сказала, что ты должен это сделать. Ей нужно знать, чего ты хочешь.

— Она знает, чего я хочу, заупрямился Ник, сунув руки в карманы.

Лиззи посмотрела на него с пониманием. Она догадалась, что он имел в виду: Ник хотел, чтобы его отец вернулся домой. Он хотел этого больше всего на свете. Девочка обняла брата.

— Она не может заставить его, Ник. И я не могу.

— Но я хочу… мне нужно!.. — Голос мальчика сорвался. Он засопел и отвернулся, смахивая слезы.

В праздники было еще хуже, потому что каждый раз он говорил себе: «Может быть, теперь…» или «Вот, сейчас…»

Ник вытер нос рукавом, выпрямился и сказал:

— Я буду лучшим отцом, чем он, Лиззи.

Глубокие карие глаза десятилетней девочки смотрели на него с недетским пониманием. Потом Лиззи улыбнулась.

— Я знаю. Я верю в тебя, Ник!

Хэлен делала все, что могла. Она пыталась выглядеть веселой и уверенной. Она пыталась не думать о Николасе. Теперь девушка видела его очень редко. Все сообщения она передавала Лэнджу через девочек. После того разговора в конюшне Хэлен не встречалась с ним лицом к лицу. Когда Сью сказала, что пойдет в сторожку к дяде, девушка подумала, что Николас может отправить племянницу обратно домой.

Но Сью вернулась не сразу. По утверждению девочки, дядя не выпроводил ее. Напротив, он был очень ласков и рад поболтать с ней.

Каждое утро Николас, покормив скот, уезжал неизвестно куда до поздней ночи. Вероятно, горько подумала Хэлен, чтобы избежать их возможных визитов. Так повторялось несколько дней.

Накануне Рождества в полдень Сью снова пошла к дяде. Она вернулась через час.

— Николас у себя? — небрежно спросила Хэлен.

Сью кивнула головой.

— Он помогал мне писать письмо Санта-Клаусу.

О, Господи!

— Я не думаю… — начала было девушка, представляя себе разочарование ребенка. Черт бы побрал этого Николаса Лэнджа!

— Он сказал, что сам обо всем позаботится, — уверенно заявила Сью.

Хэлен молила Бога, чтобы уверенность девочки не оказалась напрасной. Может быть, Ник действительно что-нибудь купит в городе в подарок Сью. Может быть, он даже придет на празднование Рождества…

Но сама она не собиралась просить девочек приглашать Николаса. Если он откажется, это может их обидеть. А если он откажет ей, покорно подумала девушка, то она всегда сможет принести девочкам объяснение, вроде «Никто за него не будет работать».

В этот вечер, после того как девочки пошли спать, Хэлен спустилась к сторожке. Николаса не было. На следующий день, в Сочельник, в полдень, девушка снова заглянула к нему, но ковбоя опять не оказалось на месте.

Хэлен пришло в голову, что Лэнджа могли пригласить куда-нибудь на ужин. Хотя вряд ли Николас согласился бы. Но она могла и ошибаться!

В конце дня небо заволокло низкими свинцовыми тучами. Дотти развела огонь в камине и зажгла свет. Хэлен с Пэтси начали готовить ужин.

Пошел снег.

Сквозь снежную завесу ковбой увидел золотистые отблески в окнах Большого дома. На поворотах грузовик скользил и буксовал. Николас понукал машину, словно необъезженного мустанга.

— Ну, давай, давай! Только не заглохни сейчас!

Обратный путь из Дуранго был жутким. Снег шел с самого утра все сильнее и упорнее, пока Николас ехал на восток. К вечеру ветер усилился, грозя метелью.

Лэндж мог остановиться у любого из знакомых. По всему шоссе у него были друзья, приятели Юлиуса и масса людей, которых он знал. Однако ковбой продолжал держать путь вперед, гоня машину как можно быстрее. Он должен успеть. Это очень важно.

Наконец Николас с трудом завел грузовик во двор, подъехал к конюшне и выключил мотор. Валил снег, мгновенно уничтожая следы, холодный ветер жег лицо. Ковбой пониже надвинул шляпу и начал разгружать машину.

После того как все было сделано, он нырнул в сторожку, умылся, причесался, водрузил обратно шляпу и пошел сквозь снег.

Он увидел их через окно: Пэтси шла на кухню, неся что-то в руках, за ней промелькнула Дотти, потом Сью.

Николас подошел ближе, наблюдая за ними. Он видел, как девочки украшали елку игрушками и мишурой. Видел подарки, рождественские чулки. Видел Хэлен.

Ковбой остановился, не в силах идти дальше.

Он так сильно любил ее. Почти до боли. Так сильно, как никогда и никого не любил.

«Я верю в тебя», — однажды сказала ему Лиззи. И, наверное, так и было, если она оставила ему девочек.

«Я верю в тебя», — сказал старый Юлиус, завещая Николасу половину ранчо.

«Я люблю тебя», — говорила Хэлен; значит, она тоже верила в него.

А он боялся.

Черт побери, он все еще боялся!

Лэндж мог повернуться и уйти и мог войти и разделить радость этой семьи. Третьего не дано.

Выбор был за ним.

Хэлен не слышала, как он вошел. Как раз в этот момент она подвешивала рождественский чулок над камином. Сью тихонько взвизгнула, и девушка обернулась.

У входной двери стоял Николас.

Стройный, подтянутый, красивый, как всегда. Хэлен была рада его приходу, но странная боль цепкими щупальцами сжала ее сердце. Тем не менее она была счастлива, понимая, что Лэндж пришел ради девочек. Это означало, что он любит их и заботится о своих племянницах.

Николас мял в руках шляпу и молча смотрел на девушку. Его лицо было обветрено, волосы взъерошены. Снег медленно таял на его ботинках и стекал тонкой струйкой на дощатый пол.

— Мы боялись, что ты не придешь, — произнесла Дотти.

— Я не знаю, если… — Его голос сорвался.

Хэлен сумела улыбнуться:

— Мы рады, что ты пришел.

— Сегодня вечером каждый откроет по одному подарку, — сообщила ему Сью, — а завтра — все остальные. Так сказала Хэлен.