Преграды любви - Патриция Гриффитс

Алекс благоразумно воздержалась от замечания, что писателю, в сущности, все равно, где писать свои книги, а равно и где жить.

Ее сдержанность вполне соответствовала общей атмосфере прощального ужина, во всех отношениях приятной, но несколько напряженной, когда, мило болтая на разные темы, они, однако, тщательно избегали одной, самой главной — предстоящего отъезда Тревиса.

Лишь только они вернулись в дом и перешагнули порог спальни, фальшивый фасад спокойствия, за которым они пытались спрятаться, рухнул, и каждый до боли остро осознал, что это их последний вечер и последняя ночь.

Алекс, более не в силах скрывать свое отчаяние, повернулась к Тревису и, прильнув к нему, обвила его шею руками.

— Люби меня, — прошептала она, задыхаясь, и страстно и требовательно поцеловала его. — Ты мне нужен.

— У нас есть эта ночь, — вдруг растерянно пробормотал Тревис и в испуге закрыл глаза, поняв, Что его слова прозвучали как прощание.

Он покрывал лицо и нежную шею Алекс поцелуями и наконец замер, уткнувшись лицом в ее ключицу и жадно вдыхая аромат ее кожи.

— Ты пахнешь медом, — шептал он, целуя ее всю. Их последняя ночь, думал он, а что потом?..

— Я люблю тебя, Тревис.

Для Алекс время вдруг будто остановилось. Каждая минута превратилась в вечность. Ей казалось, что она застыла на вершине утеса, а внизу — бездна, темная и манящая. Одно движение, и она весело и бесстрашно полетит вниз.

Когда Тревис уснул, Алекс все еще лежала, уставясь застывшим взглядом в ночную тьму, чувствуя, как к ней снова возвращается холодящее чувство страха и отчаяния. О, как теперь ей будет не хватать его. Сможет ли она чем-либо заполнить эту пустоту?

Сдерживая слезы, она прильнула к Тревису и положила голову на его вытянутую руку. Прислушиваясь к его ровному дыханию, Алекс понемногу успокоилась. Осторожно гладя руку спящего Тревиса, она уговаривала себя: у тебя была эта ночь, разве тебе этого мало?

11

Рассвет еще не наступил, когда Алекс разбудил звонок телефона. Передав трубку Тревису, она в полусне слышала короткий разговор, но так и не поняла, о чем он. Когда Тревис попросил разрешения воспользоваться ее машиной, она, будучи уверенной, что ему надо присутствовать на судебном заседании, ответила согласием и тут же снова уснула.

Когда несколько часов спустя она проснулась, Тревиса все еще не было. Решив, что он не мог уехать, не попрощавшись, Алекс подавила в себе готовое охватить ее чувство паники и постаралась, как всегда, спланировать свой день, но из этого ничего не получилось. Она лежала на кровати и бесцельно смотрела на серые тучи, затянувшие небо. На душе было так же сумрачно, как за окном.

Ей трудно было смириться с тем, что Тревис уезжает.

Но это произошло. Через несколько часов он уже будет в самолете.

Ну что из того? Разве это конец света? Она справится. Ей будет трудно, но пройдут недели или месяцы, а может, и годы, со страхом подумала она, и все забудется. Когда-нибудь она вспомнит со снисходительной улыбкой об этих апрельских днях, как о некоем весеннем безумии, капризе, не более того.

Внезапно ей захотелось плакать.

Алекс заставила себя встать, натянула самые старые, видавшие виды джинсы, такую же майку с оторванными рукавами и яростно принялась за уборку дома. Прежде всего она поменяла постельное белье в своей спальне, прошлась пылесосом по ковру, вытерла везде пыль. В одиннадцать часов утра все в доме было убрано, и она заканчивала складывать в стопку только что выстиранное и выглаженное белье Тревиса. Аккуратно сложив последнюю майку, она провела по ней рукой, заботливо разглаживая несуществующие складки. От слез ее удержал неожиданный телефонный звонок.

Она поспешила в кухню и поспешно схватила трубку, ожидая, что услышит голос Тревиса и кошмар кончится.

— Алло?

— Алекс, это Сара. Как ты?

Сочувственные нотки в голосе Сары говорили о том, что она все знает. Видимо, Брендон рассказал о предстоящем отъезде Тревиса.

— Хорошо. Тревис отправился в Сиэтл, а я занялась уборкой.

— Он уезжает, не так ли? — в голосе Сары было слишком много заботы.

— Да, уезжает, — сказала Алекс, стараясь казаться беспечной, но у нее получалось очень плохо. — Сегодня, чуть позднее, возможно.

Сару трудно было обмануть.

— Алекс, а тебе не приходило в голову попросить его остаться? Ясно, как день, что он влюблен в тебя.

— Сара!..

Но ее уже нельзя было остановить.

— Да скажи ему наконец, что после него ты на кого смотреть не захочешь, что нечестно оставлять тебя так. Скажи, что хочешь, только не молчи! От роли великомученицы тебе не станет теплее по ночам.

Алекс понимала, что, давая поистине дикие советы, Сара желает ей добра. Но она и так еле держит себя в руках, а следуя советам Сары, окончательно сорвется.

— Ты только за этим мне звонишь? Тогда прости, у меня слишком много дел… — Ты все-таки подумай, Алекс! Господи, она только это и делает.

— Обещай мне, Алекс, слышишь? — не унималась подруга.

— Хорошо, — коротко ответила Алекс.

Но Сара звонила не только поэтому.

— Понимаешь, мне очень стыдно просить именно сейчас, когда у тебя своих забот хватает, но ты не присмотришь за Брендоном и Элизабет? Мне надо отлучиться на часок, забежать в чистку и подыскать себе и Брэду что-нибудь из обуви. У них в конторе банкет, и мы приглашены.

— Конечно, — ответила Алекс и даже обрадовалась. Брендон и Элизабет не дадут ей окончательно раскиснуть. — Ты хочешь, чтобы я зашла к вам, или приведешь их ко мне?

— Спасибо, дорогая, — сказала Сара с облегчением. — Нет, тебе не надо к нам. — Она смущенно хихикнула. — Я не хочу, чтобы ты изменила свое мнение обо мне, а это произойдет, если ты войдешь сейчас в мой дом. Словно ураган пронесся. Я сама привезу их к тебе, как только Брендон вернется из детского сада.

— Хорошо, жду.

Следующие полчаса Алекс потратила на приготовление печенья. А еще через полчаса в дверь постучали, и один за другим в дом вошли Сара и двое маленьких Нельсонов.

— Привет! — весело приветствовала детей Алекс.

— Боюсь, к тому времени, когда я заберу их, от твоей радости не останется и следа.

Сара спустила на пол малышку Элизабет и отпустила руку Брендона.

— Неужели так страшно? — усмехнулась Алекс, глядя, как Брендон тут же с жужжанием закружил по гостиной, изображая пикирующий бомбардировщик. Маленькая Элизабет, хныкая, ковыляла за ним.

— Да хранит тебя Бог, дорогуша! — воскликнула благодарная Сара.

— Иди, иди, — легонько подтолкнула ее к двери Алекс. — Делай свои дела, совершай покупки, даже можешь выпить чашечку кофе в баре. Тебе не повредит перед приездом сюда. Кофе, как известно, взбадривает.