Красный лев друидов - Наталья Солнцева

– Позвольте мне решать.

– Да нечего тут решать! Я вспылил... и, боясь окончательно сорваться, уехал. Мне не хотелось портить с Алей отношения...

– И со злости вы подожгли дом. А чтобы лучше горел, плеснули бензинчику...

– Я ничего не поджигал! Повторяю, я просто уехал...

– Но дом-то сгорел!

– Не по моей вине... Ищите другого козла отпущения...

Калмыков, остыв, снова перешел на «вы».

– И чей труп нашли на пепелище, вам тоже неизвестно?

– Нет, черт побери! Надеюсь, Аля жива и сможет подтвердить мои слова...

– Вряд ли. Вы знаете, где она живет?

– На Стромынке... но я ни разу у нее не был. Она меня не приглашала к себе домой. Я забирал ее на другой улице...

– Преображенский Вал?

– Вы и это засняли?! Как она садится в мою машину?

– Разумеется, – не моргнув глазом, солгал Матвей. – Я добросовестный служака.

– Все-таки, вас наняла моя жена... Стерва! Сама...

Он прикусил язык и с укоризной уставился на посетителя. Мол, и не противно тебе заниматься семейными разборками?

Матвей как истинный джентльмен кинулся выгораживать Ларису:

– Ваша супруга тут ни при чем, клянусь! Алевтина... моя бывшая... в общем, мы любили друг друга...

«Как далеко я смогу зайти в своем притворстве? – спрашивал он себя, глядя на толстяка. – Чем я лучше этого обманутого мужа, который, в свою очередь, развлекается на стороне? Я ввязался в это дело из-за Ларисы и оказался по уши в дерьме!»

– Любили-и... – недоверчиво протянул Калмыков. – Ну и ну! Здоровы же вы сочинять, господин Карелин! Не боитесь, что Алевтина разоблачит вашу ложь?

– Она мертва... И я этого так не оставлю! Признавайтесь, вы заманили ее в глухую деревню, в домик на окраине, где вас никто не увидит? Просчитались!

Калмыков сдавленно засмеялся.

– Я заманил? Ну, вы и фрукт... Если хотите знать, Аля сама настояла, чтобы мы встречались за городом. Она снимала этот дом. Потому что там... свежий воздух, лес, речка...

У него был такой вид, словно он чуть не выболтал государственную тайну. Толстяк изменился в лице и прикусил губу. Для хорошего торговца недвижимостью он давал слишком много воли эмоциям. Впрочем, стресс ослабляет самоконтроль и развязывает человеку язык... А Калмыков явно переживал стрессовую ситуацию.

– Зачем Долгушина снимала дом в Ласкине? – поймал его на слове Матвей. – Только не гоните мне пургу про свежий воздух!

Борисову редко удавалось прогуляться посреди рабочего дня. Компания «Юстина» росла и разветвлялась, и в связи с этим прибавлялось обязанностей у начальника службы безопасности. Однако, как бы ни был занят Николай Семенович, отказать дочери шефа он не мог.

Она ждала его на набережной Яузы, наслаждаясь утренним солнцем. После череды дождей наконец выдался ясный денек. В воде отражалось небо и каменные берега. В тихую погоду сюда доносился шум электричек. Неподалеку проходила железная дорога.

– Что на сей раз привело вас к трупу, уважаемая Астра Юрьевна? Неуемная любознательность или нелепая случайность?

– Как всегда, второе... – улыбнулась она.

– Кто бы сомневался!

– Вы узнали насчет Грибовой?

– Вчера вечером в скверике двое ребят обнаружили тело женщины... при ней не было никаких документов. Личность удалось установить благодаря воющему от тоски псу. Оперативники опрашивали всех, кто выгуливает собачек. Таксу опознал хозяин терьера, страдающий бессонницей. Он сказал, как зовут хозяйку таксы и в каком доме та проживает. – Борисов сделал выразительную паузу. – А вы назвали мне фамилию убитой гораздо раньше, чем это стало известно криминалистам! Откуда сведения?

– Догадалась...

Борисов мягко взял ее под руку и увлек к парапету. Там, где вода плескалась о камни, плавали прибившиеся к набережной палые листья – красные, желтые, зеленые... Дома на том берегу купались в солнечной дымке.

– Хотите, чтобы я вам поверил?

Астра молча пожала плечами.

– Недавно вы попросили меня навести справки о Грибовой, а вскоре ее убивают. Удивительное совпадение, не правда ли? Вы опасная женщина... Не знай я вас с детства, на пушечный выстрел к вам не подошел бы! Соблаговолите дать объяснения.

– Грибова работала секретаршей в фирме «Маркон». Я заходила туда, интересовалась оборудованием для маленьких кафетериев. Мы познакомились... мельком.

– Собираетесь заняться бизнесом? Открыть кафешку на набережной?

– Почему бы нет? Папа давно мне предлагал...

Борисов нетерпеливо вздохнул и посмотрел на часы.

– По-моему, я зря теряю время. Ладно, слушайте про Грибову. Ее убили... подкрались в темноте, сзади, накинули на шею шнурок и задушили. Она не ожидала нападения и почти не сопротивлялась. Закончилось все быстро. Шнурок валялся чуть поодаль, в кустах... Капроновый шнурок, крепкий. В принципе, убийцей мог быть как мужчина, так и женщина. Тело лежало в траве, поэтому следы найти – нереально. Ближайшая дорожка затоптана. Свидетелей нет... подозреваемых пока тоже нет. Грибова, видимо, гуляла в сквере со своей таксой, спустила ее с поводка, побегать. Убийца улучил момент, когда собаки рядом не было и... в общем, управился без лишнего шума.

– У следствия есть какие-то версии?

– Рабочие. По сути, оперативники еще толком ничего не успели. Ограбление исключается... Золотая цепочка и серьги, бывшие на потерпевшей, не тронуты...

– А сумочка? Мобильный?

– Кажется, при ней телефона не нашли. Она могла оставить его дома... так же, как и сумку. Кто идет выгуливать собаку с сумочкой? Произведут осмотр квартиры, тогда кое-что прояснится...

«Ой, вряд ли!», – возразила ему про себя Астра. Вслух же она высказала банальную мысль:

– Грабителей могли спугнуть!

– Не думаю...

– Что же тогда?

– Похоже на месть, какое-то сведение счетов... Она ведь была незамужней, могла иметь поклонника или даже нескольких. Ревность является распространенным мотивом для убийства.

– У Грибовой есть родственники в Москве?

– Мать работает в магазине женской одежды... отец ушел от них, у него другая семья. Это я еще в первый раз выяснил.

– Почему Грибова не жила вместе с матерью? Они не ладили?

– Не знаю. Могу уточнить... Полагаете, ее из-за квартиры убили? – усмехнулся Борисов. – Мать заказала собственную дочь?

– Разве таких случаев не бывает?

– В этом мире никто ни от чего не застрахован...

Солнце пригревало. Вода в реке блестела, как расплавленное олово. Рассекая ее гладь, по волнам промчалась моторная лодка, оставляя за собой белые буруны. Борисов с завистью посмотрел на моторку. Эх, прокатиться бы!

Астра прекрасно понимала, что смерть секретарши не связана ни с ее родственниками, ни с грабителями, ни с квартирой.

ГЛАВА 21

Матвей ощущал в кармане вибрации сотового. Чтобы звонки не мешали его разговору с Калмыковым, он установил беззвучный режим.

– Простите...

Он достал мобильник и взглянул на дисплей. Звонила Лариса. Уже три вызова... Ей всегда была присуща настойчивость. Он собирался перезвонить ей, но закрутился. Если уж быть честным до конца, он нарочно оттягивал звонок. Сначала надо определиться, что говорить ей, чего не говорить...

– Дама беспокоит? – съязвил Калмыков.

Они все еще сидели в его кабинете, полном солнечных пятен и тропических растений.

– Это по работе...

– Ну-ну!

Калмыкову нельзя было отказать в некоторой избирательной прозорливости. Какие-то вещи он нюхом чуял. А каких-то – в упор не замечал.

– Вернемся к Долгушиной, – сказал Матвей, убирая телефон. – Зачем она снимала дом за городом?

– Разве непонятно? Не хотела афишировать наши отношения. В принципе, я был не против.

– В Москве затеряться легче, чем в маленькой деревушке, где все жители наперечет.

– Там тоже всем все до лампочки. Половина домов заколочены. Люди спиваются... молодежь разъехалась. Старики со двора – ни шагу...

– Допустим. Где вы с ней познакомились?

– Почему я должен вам отвечать? – вяло возмутился Виталий Андреевич. – Вы... шантажист! Ворвались сюда...

– Если угодно, я уйду. Найду другой способ узнать правду. Официальный.

Калмыков, шумно дыша, промокнул лицо носовым платком. Его загоняли в угол, а он этого не переносил! Однако же деваться было некуда.

– Ладно, ладно... я понял. Только и вы поймите: никого я не убивал! Мы действительно поехали за город... отдохнуть, развеяться. Побыть вдвоем, наконец! Поссорились... и я уехал. Потом звонил ей, хотел извиниться за свою вспыльчивость. Она не брала трубку. Я подумал, что она решила меня проучить. Опять разозлился! Потом еще раз позвонил...

– И она опять не взяла трубку?

– Женщины умеют довести человека до белого каления! Я терпел до утра. Домой ночевать не поехал. Как бы я звонил Алевтине оттуда? В общем... лег в этом кабинете, на диване, – он показал рукой на мягкий диван, стоявший за спиной у посетителя. – Глаз не мог сомкнуть! Верите?

Матвей отрицательно покачал головой.

– Зря! Вы еще молоды, не знаете жизни... не знаете, какие чувства просыпаются, когда тебе уже далеко за сорок... Я искренне считал, что любил свою жену. Сейчас-то, разумеется, мы оба остыли друг к другу. Но женился я на Ларисе по сердечной склонности. Она, вероятно, выходила замуж за деньги. Это я теперь понимаю, а тогда... – Он махнул рукой, потянулся к стакану с водой и сделал пару глотков. – Алевтина – это совсем другое. Не стану кривить душой и называть это любовью. Правильнее будет сказать – последняя песня... Наверное, вам смешно! Ничего... наступит время, когда вы такой, молодой и самоуверенный, вспомните мои слова. Аля вдруг заставила меня оглянуться на прожитые годы, ощутить грусть по несбывшемуся... затосковать по тому, чего мне уже не доведется испытать... Вы читали сонеты Шекспира?