Наноид. Исходный код - Сергей Ермолов

увяз в путанице мыслей и не мог пошевелиться. Видимо, наши эмоции воздействуют на нервную систему гораздо сильнее, чем мысль.

«Я покажу ей, – должен был подумать я, – покажу этой мегере, сколько я помню».

– Я пытаюсь, – сказал я. – Я действительно пытаюсь. Но у меня очень плохо получается.

Я видел, как Анна сдерживала злость, а ее улыбка была полна изумления.

– Забавно общаться в подобной манере, – почти задумчиво произнесла она.

– Я допускаю, что твое понимание событий отличается от моего, – мой взгляд встретился с ее оптическим имплантом. – Но достаточно разногласий. Говори, Анна. Я отвечу на твои вопросы.

Она отвернулась, затем медленно, в конце концов, вернулась взглядом к моему лицу.

– Скажи мне почему, – спросила она. – Почему ты сделал это.

Я не ожидал такого вопроса.

– Ты что, истерик? Не делай из мухи слона, – сказала она и потрепала меня по щеке.

Я смотрел на нее. Невозможно. Абсурдно.

Застрелить человека, почти убившего меня, ей довелось. Спасла мне жизнь как раз в тот момент, когда я с ней прощаться уже начал.

Вспомнив об этом, я потер ладонью шрам на голове, который чесался, заживая. Как раз в этом месте прошла пуля.

Именно такой я и есть, и я не смог бы измениться. Даже из соображений безопасности все равно не смог бы.

Анна улыбнулась, на ее щеках обозначились ямочки, и я, пристально наблюдавший за девушкой, вдруг ощутил тепло в груди. Мрачноватое убежище как будто наполнилось светом, стало уютнее, сердце кольнуло давно позабытым чувством: я смотрел на женщину и любовался ею.

Может быть, я слишком вдаюсь в детали. Пишу неразборчиво. На сегодняшнюю ночь хватит.

Хуже всего – сны.

Наноиды никогда не спят. Поэтому уже тот факт, что ты спишь, должен был служить достаточным основанием для избавления от сомнений.

Но я вскакивал с кровати, одолеваемый беспокойством: а вдруг я – это на самом деле не я, а кто-то, похожий на меня?

При других обстоятельствах я занялся бы тщательным анализом своих снов. Сейчас, едва открыв глаза, я столкнулся с проблемами серьезнее.

После проверки подземного периметра были найдены три прохода, соединяющие нонокс с туннелями, уходящими в сторону Робобото. Ближнюю часть тоннелей взорвали ночью, обрушив свод, теперь проем закладывали камнями и цементировали. Ставили стальную плиту. Работу производили новви и человекоподобные существа, состоящих из механического скелета и нанокомплекса, которыми управлял имплант. Механические бойцы были полноправной частью бригады ремонтников, поскольку разум каждого из них был в точности таким же, как импланты, вживленные в мозг всем новви.

Миновав занятый новви этаж, я спустился на уровень генераторов. Я разблокировал вторую дверь герметичного переходного тамбура.

Людей я сторонился, наблюдая за остальным миром, стоял в темном углу и жадно вдыхал воздух туннелей. Привыкнуть можно ко всему.

Привычный запах затхлости, какой есть в любом ноноксе, только сильнее, глаза даже заслезились. Вдоль стен располагались стеллажи от пола до потолка, на стеллажах бутылки и пластиковые банки, другая тара. В убежище оказался запас еды, в основном консервы, пищевые брикеты, вода.

Грязный потолок, паутина, плесень, шум движения наноидов, и посреди всего этого – я, не имеющий представления о том, как разгадать ту загадку, которую обязан был разгадать.

«Ты думаешь, что все вращается вокруг тебя, и это не позволяет тебе видеть того, что происходит в мире».

Думаю, я злился на себя. И на них. На всех людей. Люди изменились. Нет прежних знаний, нет прежней сноровки. Ум стал дряблым. Человек живет лишь сегодняшним днем, без целей.

Города были разрушены. Стран нет. Человек – обречен. Люди были мертвы или на пути к смерти. Власти, порядок, закон – все это осталось в прошлом. Человек собирается прятаться вечность. Наноид разыщет человека и расправится с ним.

Я устал и от самого себя, и от рутины каждодневных проблем, но деться мне некуда. Я в плену собственной жизни, и меня стерегли обязательства. Пренебрежение их исполнением могло разрушить все.

Возникли вопросы по работе, которую я проводил с нанокомлексами базы. Я делал все по стандартной процедуре. Но было очевидно, что возник непредвиденный сбой сканера. Мне было необходимо подключиться с контрольной системе базы, но сделать это не удавалось. Следовало обратиться за помощью к техникам.

Может быть, мой уровень доступа не соответствовал необходимому для проведения работ.

Для получения необходимого уровня доступа следовало пройти дополнительное сканирование имплантов. Я хотел пожаловаться на условия работы с наноидами.

Нанотехник проводил сканирование моих имплантов и мы непринужденно разговаривали.

Смаатон был мужчиной лет тридцати пяти, с черной кожей и манерами, приобретенными с помощью наноинженерии. Его кости, усиленные силиконовым волокном, были удлинены, чтобы он мог более эффективно использовать их.

Человек широко улыбнулся и медленно, сверху вниз скользнул по мне глазами. Неприятный взгляд. Выражение лица недовольное, несмотря на фальшивую улыбку.

Запоминающийся голос из-за поражения вирусом голосового импланта.

– Меня расстроил тот факт, – сказал я, – что отсутстввуют запчасти для починки сломанных машин, а нанопрограммы устарели.

– Этот аспект работы с наноидами мне еще не приходилось изучать.  Если новый наноид прошел обследование, он функционален и… – Он замолчал на секунду, чтобы подобрать подходящие слова: – И проходит процесс обработки.

– Ты имеешь в виду перепрограммирование имплантов?.

– Я бы сказал, им прививают новый взгляд на реальность. Идея заключается в том, что наноиды используют тела людей, а мы, люди, нашли способ обнаруживать подделку. И если ты можешь их обнаружить, значит, ты можешь войти в их систему через существующие у машин каналы контроля.

Я не дал ему договорить:

– Это все выдумки. Тела людей машинам не нужны.  Если следовать твоей логике, то эволюционировавшие наноиды, создавшие наномашины, принялись изменять человека?

– Да.

– Извини, но мне кажется, ты все усложняешь, – покачал головой я. – Никто не знает истинной задачи Робобото. Очень легко принять желаемое за действительное.

– Сейчас я кое-что тебе покажу. Только контролируй реакцию и не наделай глупостей, ладно? – Он подошел к разрезанному на части наноиду, достал сканер с лазерным целеуказателем. – Смотри внимательно.

Я лишь пожал плечами. Я по-прежнему не понимал, о чем идет речь.

Зеленый лучик скользнул по «плечу» наноида, и в свете лазера там внезапно одна за другой проступили четыре буквы, сложившиеся в голограмму «RBBT».

– И что это означает? – спокойно спросил я, не выказав ни тени удивления или волнения.

– Проверил кое-что, – уклонился от прямого ответа нанотехник. – Тебе мозги взломали, знаешь об этом?

– Нет.

– Все контрольные импланты как на ладони. Раскрытая книга. Случайно такое произойти не может. Очень сложно. Никто не стал бы столько усилий тратить, создавая полноценную модель воспоминаний.

– Что это значит?

– Тебе имплантировали необычный имплант контроля. Очень мощный. Хотя пользоваться им ты не умеешь.

– Объясни, я ничего не понимаю!

– Имплантов тебе в голову напихали. Их структура как у наноида. Не уверен, что твоя контролируемая личность не пострадала. Я с таким раньше не встречался, хотя наноигрушек много повидал. Можешь поверить на слово. Знаю, о чем говорю.

– Мой мозг