Мне не страшно теперь умирать - Любовь Дмитриевна Бурнашева

Он взял Лилю за руку и из огненного пятна стали вырываться языки пламени. Руку обожгло. Второй врач наклонился над ней и держа её веки пальцами, заглядывал в глаза, говорил непонятными врачебными терминами. Рука горела, языки пламени подбираясь всё ближе стали длиннее. Лиля закричала от боли, забилась в судорогах. Доктор попытался удержать её, наклонился над ней и из него, обжигая вырвался открытый огонь. Через боль она закричала:

— Откройте окно, я задыхаюсь, — Попыталась вырваться из огненных объятий.

Свежий воздух из открытого окна влетел в палату, холодом обрушился сверху. Лиля стала проваливаться в пустоту и падая слышала вдалеке, приглушенно:

— Не понятный случай, возможно потеря ребенка так на неё повлияла, — Голос доктора, то появлялся, то исчезал. — Она истощена физически и морально. — Ласковый голос утонул в тумане.

Тень тяжелая, черная летела рядом с ней.

— Что это было? — Спросила у тени, — Почему огонь?

— А это любовь, — Хрипло смеялась тень.

— Зачем мне его любовь? Мне не нужна чужая любовь. Я хочу умереть, забери меня к моему ребенку. У меня больше нет сил бороться с тобой. Я устала от вас.

Ответом ей был хриплый тихий смех, сквозь него послышалось — «Расплата» и тень рассыпавшись на стаю ворон, разлетелась.

За окном пела птица, жалобно, плаксиво, временами останавливалась и вопросительно, коротко вскрикивала. Лиля вынырнула на крик этой птицы из пустоты, как выныривает, хватая воздух ртом, утопающий из воды. В палате уже никого не было. Тело горело, ожогов на нем не было, этот жар исходил изнутри.

— Опять я жива, сколько можно меня отправлять туда и обратно? Что ты еще придумала, как будешь наказывать? Я видела твой мир, чем ещё удивлять будешь? — Она обратилась к тени, чернеющей в темноте, — Ребенка моего зачем забрала? Он что тебе сделал? Это первый мой ребенок за все века, зачем вы придумали такое испытание? Меня забирали сколько раз, теперь и ребенка забрали. Что вам от меня нужно, верните мне память.

Слезы потекли из глаз, их цвет стал еще светлее, зелено-прозрачный. Птица за окном плакала вместе с ней.

Дверь палаты открылась. Лиля от страха натянула на себя одеяло, её затрясло — в дверях стоял доктор.

— Как вы? — Вкрадчивым, нежным голосом спросил врач, из красного силуэта зловеще выныривали языки пламени, — Как вы себя чувствуете? Мне нужно вас осмотреть, — Он подошел поближе.

Лиля отодвинулась на край кровати, и смотрела на горящий факел широко открытыми от ужаса глазами:

— Не трогайте, меня, пожалуйста, — Лиля натягивала одеяло на себя всё выше и беспомощно озиралась вокруг. — Не нужно.

— Я только осмотрю вас и пульс пощупаю, — Протянул к ней руку.

— Пусть она меня осмотрит, — Лиля кивнула в сторону открытой двери. — Она ведь тоже может меня посмотреть.

— Вы видите? — Доктор обернулся, по коридору мимо открытой двери проходила медсестра, — Зрение к вам вернулось?

— Нет, не вижу, — Она вдруг успокоилась, мимо потянуло холодом, ветер заполз под кровать, готовый в любую минуту закрыть собой.

— Как же вы увидели медсестру? — Еще больше удивился врач, садясь на стул.

— Не знаю, почувствовала и шаги слышала, — Все еще со страхом вжимаясь в кровать. — Выпишите меня домой, у меня всё в порядке, я здорова. Я долечусь дома.

— Почему вы не хотите, чтобы я вас осмотрел? — Грустно улыбаясь спросил он, языки огня заползли назад, сжались.

— От вас жар сильный идет, вы горячий, — Прошептала и посмотрев мимо него, вдруг радостно улыбнулась.

В дверях стояла Света, её силуэт переливался розовым теплом.

— Я позднее зайду, с медсестрой, мы осмотрим вас и подумаем насчет выписки, — Он нехотя встал и проходя мимо Светы, поздоровался с ней за руку, — Проходите. Скажите вам моя рука не кажется горячей? — Спросил он у Светы.

— Нет, — Света удивилась, вырвала свою руку и подбежала к Лиле, — Как ты? — Она обняла её, — Тетя сейчас придет. Вкусного наготовила, кормить тебя будем. А почему так холодно? Надо окно закрыть, замерзнешь.

— Нет, не нужно, — Лиля махнула рукой, холод нехотя выполз и потёк в открытое окно.

Седьмая глава

Она стояла посередине холла гостиницы. Света завела Лилю во внутрь и выбежала к машине за вещами. Татьяна, накрывая на стол, ходила по коридору между кафе и своей комнатой и ворчала:

— Это что за врачи такие, за месяц диагноз поставить не смогли. Как лечить не знают, что с ней, не знают. А еще говорит, — «Буду к вам почаще заезжать,» чего ему тут надо, этому доктору? За сто километров ездить он будет к нам.

— Он в Лилю влюбился, — Смеясь, Света пробежала наверх.

— А что толку от его любви. Влюбился. Её лечить надо, а не любить. Надо к другому врачу ехать. Света, — Крикнула наверх, — Ты в интернете посмотри врача хорошего. Выберем время и поедем.

Лиля всматривалась в темноту и вдруг заметила зеленые огоньки, они манили к себе, и она решительно направилась туда.

— Осторожнее, — Вскрикнула Татьяна. Лиля сделала еще один шаг и устало опустилась в кресло, — Ты запомнила где стоит кресло? Хорошо, посиди, отдохни. Скоро ужинать будем.

Усталость, тоска и боль утраты накопившиеся за эти дни лежали тяжким грузом на душе. Кресло обняло её теплом, спокойствием и немного отпустило сжатое в тиски, сердце. Она закрыла глаза.

— Мои парни приехали, — Радостно крича, мимо пробежала Света, — Пошли, расскажите, как выступали без меня, — Она повела их в свою комнату. Тяжелые шаги трех парней в берцах, гулко раздавались по холлу, один приостановился возле Лили, — Пошли, — Света потянула его за рукав, — Она спит, не мешай.

— Я про мужа хотел сказать, он её везде ищет, — Прошептал парень.

— Не нужно ничего говорить, — Света одернула его, — Что, нужно я сама ей скажу. Понял. Ей нельзя волноваться. Пошли быстрее.

Лиля задремала, ей приснилась птичья клетка, золотыми прутьями накрывшая сверху здание гостиницы. Себя сидевшую в этом кресле, как птицу, запертая в клетке, из которой выход только один.

— Идите ужинать, — Громкий голос Татьяны разбудил Лилю, — Света зови своих парней. Все за стол.

— Они там в кафе поедят. Знакомых музыкантов встретили, — Света подбежала к Лиле, — Пойдем я тебя провожу до стола. Новости сейчас расскажу, — И уже за столом, продолжила, — Мы послезавтра уезжаем. Лиля ты поедешь с нами?

Лиля оглянулась вокруг. В темноте засветились, закружились металлические прутья и со звоном накрыли сверху здание гостиницы. Сквозь звон слышался шепот и хриплый смех. Дверца клетки с громким стуком захлопнулась. Лиля вздрогнула.

— Куда ты её собралась везти? — Татьяна возмутилась, — Угробить её в дороге хочешь. Никуда она не поедет с вами. Ей