О чем шепчет море - Мария Морозова

Просто очень хотелось оттянуть момент, когда на меня обрушится знание, которое море так желало донести. Ведь оно вряд ли принесет мне нечто хорошее. Скорее, новые неприятности, из-за которых моя жизнь полетит кувырком.

Но пришлось идти на зов, отрабатывая те «преференции», которые мне давало наше сродство. Я осторожно приблизилась к обрыву там, где начиналась лестница. Вздохнула, собираясь с духом, и быстро глянула вниз. Чтобы тут же взвыть:

– О нет! Нет-нет-нет!

Да что же это такое? Там снова лежало тело! Очередной безголовый труп мужчины, вынесенный волнами на берег и застрявший между камней. Над ним в тревожном танце кружили чайки, которые тут же разлетелись, когда увидели, что я все же пришла.

Мысленно выругавшись, а потом и не мысленно тоже, я развернулась и помчалась к инквизитору. Но на мой нервный стук никто не открыл. Я позволила себе наглость и оббежала дом кругом, заглядывая в окна, но он был пуст. Точно, Грэн же говорил, что собирается ехать куда-то на юг с утра. А это значило, что и Гордона не было в городе. Мать-природа, сплошное невезение сегодня.

Пришлось отправлять вестника Айноне Шалтер. Ведьма явилась через полчаса в сопровождении Джонатана Ридли и труповозки. Не здороваясь, она подошла к обрыву, взглянула вниз и развернулась ко мне.

– Знаешь, Айрис, – заявила Шалтер возмущенно, – когда я получила твою записку, честно надеялась на то, что ты решила так пошутить.

– Ну извини, – я развела руками. – Никаких шуток сегодня.

– М-да, – протянул Ридли и бросил на меня мрачный взгляд. – Ведьма Айрис, это уже становится как-то… подозрительно.

– Я тут не при чем, – буркнула тихо.

– Будем разбираться. Поедете с нами в Управление.

Я тихо зашипела сквозь зубы. Но спорить не решилась, искренне надеясь, что инквизитор и Гордон вернутся раньше, чем меня успеют в чем-нибудь обвинить.

Дознаватели быстро спустились вниз и осмотрели тело. Заполнив свои бумажки, они дали знак вознице, и покойник, упакованный в брезентовый мешок, был перенесен в труповозку. Меня посадили в экипаж, отвезли в Управление и завели в допросную, где оставили. Надеясь то ли на то, что я дозрею до чистосердечного признания, то ли на то, что при более подробном осмотре найдутся улики, которые позволят меня прищучить.

Естественно, я ни до какого признания дозревать не собиралась. Поэтому просто сидела и злилась. На свою невезучесть, на неведомого убийцу, решившего проредить население Морангена, на море, которое подбросило результаты его деятельности мне. Это ведь море подбросило, правда? А не убийца, который узнал о том, что именно я нашла первое тело, и теперь в качестве издевательства носит все остальные трупы практически под порог моего дома? Вот это было бы совсем нехорошо.

Скучать в одиночестве мне пришлось примерно полчаса. Потом вернулась Айнона.

– Ну что? – она с предвкушающей улыбкой уселась напротив и раскрыла папку. – Будем признаваться?

– Нет, – скривилась я. – Мне признаваться не в чем.

– Ну да, ну да. Только это уже третий безголовый труп, попавший в наш морг по твоей милости. Не замечаешь в этом некую… тенденцию?

– То, что мне не повезло их найти, не значит, будто это я их убила.

– Неужели? – хитро прищурилась рыжая ведьма.

– Дознаватель Шалтер, – прошипела я раздраженно, – я похожа на дуру? Если бы мне нужно было кого-то прикончить, я бы сделала так, чтобы его тело никто никогда не нашел.

– Может, ты и сделала. – Голос Айноны сочился ехидством. – Да только море решило само изобличить убийцу, вернув тела тебе.

– Если бы это сделала я, оно бы не стало меня изобличать, а просто уничтожило. Ты сама знаешь почему. Моя связь с морем просто не позволила бы использовать его так… цинично и мерзко.

– Да, – ведьма поскучнела. – В этом ты права.

– Лучше ищите настоящего убийцу, а не тратьте время на меня.

– Тогда рассказывай, что знаешь.

Но порадовать мне было нечем. Ночью я ничего не видела и не слышала. Покойника заметила только потому, что на него настойчиво обратили мое внимание. Близко к нему не подходила и даже не спускалась вниз, а сразу отправилась вызывать дознавателей.

– Да, пользы от тебя, конечно… – вздохнула Айнона, подсовывая мне протокол на подпись.

– Скажи спасибо, что из-за меня вы вообще знаете о новом убийстве.

– А личность убийцы тебе море случайно не подсказало?

– Увы.

– Ладно, свободна, – Айнона закрыла папку и протянула мне небольшой листок. – Пропуск дежурному покажешь.

– Спасибо, – кивнула я и поднялась. А уже на выходе из допросной не удержалась и спросила: – Слушай, мне всегда было интересно: почему полиция? Ведьмы так не любят, когда ими кто-то командует.

– Да, – спокойно ответила Шалтер. – Не люблю. Но есть кое-что, что с лихвой компенсирует этот недостаток.

– Что же?

Ведьма вдруг улыбнулась, как сытая кошка, слопавшая особенно жирную и вкусную мышь. Глянула на меня хитро и протянула:

– Триумф.

– Триумф? – переспросила я. Совсем не этот ответ ожидала услышать.

– Я служу в полиции ради одного единственного момента, – сжалилась Айнона. – Момента, когда преступник понимает, что все его планы, надежды и чаяния пошли прахом. Что он попался и теперь понесет наказание. Что я оказалась умнее и коварнее. Ты не представляешь, Айрис, насколько это упоительно.

– Оу, – немного удивилась я. – Да, вот это как раз очень… по-ведьмински.

– Все, иди уже. Не отвлекай занятых людей от работы.

Выйди на крыльцо Управления, я вдохнула воздух, удивительно свежий после тесноты допросной, потом остановилась и прикрывал глаза. Ветер и не думал стихать. Хмурые тучи все так же затягивали небо, грозясь разразиться очередным дождем. Воздух пах терпко и резко. И мне показалось, что я даже отсюда слышу, как злится море, как его волны яростно бьются о берег, закованный в гранит набережной. А это значило, что у меня появилось небольшое дело.

Завязав потуже пояс плаща, я быстро пошла в сторону порта. Его дирекция располагалась совсем недалеко от набережной, в красивом здании с колоннами. Сначала я сунулась на первый этаж, где сидели погодники, но никого там не нашла, и отправилась на второй, к директору. В приемной тоже было пусто, поэтому я нагло вломилась прямо в директорский кабинет.

Руперт Линн, представительный мужчина с пышными усами, изволил вкушать обед. Завидев меня,