Эликсир для Жанны д’Арк - Наталья Солнцева

– Тратить золото, чтобы получить золото? – усмехнулся Сергей. – По меньшей мере глупо, вы не находите? Жиль де Рэ был баснословно богат. Как раз устройство лаборатории и проводимые там опыты истощали его состояние. Он закладывал и продавал земли и замки, чтобы продолжать исследования.

– Искал рецепт бессмертия?

Прозорин плеснул себе еще виски и выпил, прежде чем ответить.

– Никому не известно, чем на самом деле занимался барон де Рэ. Он не открыл свою тайну даже под пытками.

– Его пытали?

– И не только. Его опаивали наркотическим зельем, чтобы лишить воли. Жиля упрекают в малодушии и трусости. Дескать, сначала он хорохорился, а потом, испугавшись физических страданий, оговорил себя, признался в злодеяниях, которых не совершал. Тогда как он просто хотел, чтобы все поскорее закончилось. Он сломался… но не из страха…

Сергей снова потянулся к бутылке.

– Жиль никого не убивал, – добавил он, поднес к губам бокал и выпил. – В его замке не нашли никаких человеческих останков.

– Трупы можно спрятать.

– Несколько сотен тел? – криво улыбнулся Прозорин.

Роман недоуменно хмыкнул. Сотни трупов не спрячешь так, чтобы и следа не осталось.

– Однако аппетиты у этого вашего рыцаря! – покосился он на портрет.

Мужчина в драгоценных латах стоял, горделиво выпрямившись и опираясь рукой на боевой топор. Его взгляд был устремлен вдаль… в будущее, которое теперь судило его. Нуждался ли Жиль де Рэ в справедливости? И существует ли справедливость если не на земле, то хотя бы в небесах?

– Барон невиновен, – заявил Сергей. – В 1992 году французские историки, политики и эксперты собрали непредвзятый суд. И оправдали Жиля за отсутствием доказательной базы.

– Отсутствие улик иногда говорит не о невиновности, а о ловкости преступника, – заметил Лавров…

Москва

Фехтовальный клуб «Рапира» располагался в старом здании на Доброслободской улице.

– Мне нужен опытный тренер, – обратился Лавров к дежурному. – Который проработал здесь не менее трех лет. Есть такой?

– Есть. Горохов Виталий. Он сейчас в зале. Готовится к тренировке. Вы сами подойдите, я ему перезвоню.

Сыщик застал Горохова за разминкой.

– Входите, – бросил тот посетителю. – Вы новенький? Хотите узнать правила нашего клуба?

– Я по личному делу.

– По личному лучше вечером.

– Я вас надолго не задержу, – Лавров представился частным детективом и сказал, что его наняли разыскивать Снежану Орлову.

Тренер вздохнул и подошел к нему, держа в руке оружие. Он был невысокий, худощавый, лет сорока на вид.

– Это у вас рапира? – полюбопытствовал Роман.

– Шпага. У нее более массивный клинок трехгранного сечения. А у рапиры – четырехгранник. Давайте ближе к делу. Чем я могу помочь? Столько времени прошло, никто Снежаной не интересовался.

– Вы хорошо ее знали?

– Как любого, кто ходил на мои тренировки, – пожал плечами Горохов. – Снежана оказалась способной ученицей. Она все хватала на лету. Но потом вдруг бросила занятия, а спустя недели две прошел слух, что она пропала. Ушла из дому и не вернулась. Если вы думаете, что ее исчезновение как-то связано с клубом, то напрасно. Снежану здесь все любили.

– Она ни с кем не конфликтовала?

– Я не замечал.

– Были у нее друзья в клубе?

– Снежана со всеми поддерживала добрые отношения.

– Может, был человек, к которому она питала особую симпатию?

– Вы о Прозорине? – усмехнулся тренер. – Они со Снежаной нравились друг другу. Это было видно.

– У них был роман?

– Полагаю, был. Только ни к чему хорошему не привел. Прозорин женат. Он из «новых русских», как принято говорить, а Орлова – обычная девушка из обычной семьи. Похоже, Сергей увлекся ею. Она ответила взаимностью.

– Вы их осуждаете?

– Конечно нет. Сердцу не прикажешь, как ни банально это звучит. Но люди разного круга редко сходятся надолго.

– Что могло случиться со Снежаной? Куда она делась, по-вашему?

– Понятия не имею, – покачал головой тренер. – Люди пропадают. Только в Москве исчезают десятки, а может, и сотни. Страшно. У нас в клубе долго говорили про Орлову, сожалели, недоумевали… строили догадки. Потом забыли. Ничто не вечно.

– Прозорин не пытался разыскивать Снежану? Он обеспеченный человек, мог бы нанять детектива.

– Может, и нанимал, мне-то откуда знать? – пожал плечами Горохов. – Когда девушка перестала ходить на тренировки, Прозорин тоже бросил клуб. Мол, ему далеко ездить и все такое. Он жил за городом.

– Почему «жил»?

– Не придирайтесь к словам. Прозорин с женой жили где-то под Вереей, если мне не изменяет память. Вероятно, до сих пор там живут. Я не в курсе.

– Прозорин хороший фехтовальщик?

– Для любителя – вполне.

– Что еще вы можете сказать о Снежане? Как тренер и как человек.

– Она была молода, красива, умна. Не стоило ей связываться с женатым мужчиной.

– Вы думаете, в ее исчезновение виновата любовь?

– Из-за любви случаются ужасные вещи, – вздохнул Виталий.

– Снежана могла покончить с собой?

– Я этого не исключаю.

– Но… где же ее тело?

– Мало ли укромных мест? Девушка могла уехать подальше от Москвы, броситься в реку, например. В клубе обсуждали такой вариант. У Снежаны был характер.

– Люди с характером не склонны к суициду, – возразил Лавров.

– Зато они склонны к сильным чувствам.

– Как вы лично относились к Орловой?

Тренер одной рукой держал шпагу за рукоятку, а другой взялся за наконечник клинка и слегка согнул, словно проверяя его на прочность.

– Снежана вызывала у меня симпатию, – после паузы ответил он. – Я предупреждал ее насчет Прозорина. Ей не следовало встречаться с ним.

– Они встречались?

– Пару раз я видел, как Снежана после тренировки садилась в его машину.

– И вы сделали вывод, что…

– Выводы и догадки бывают ложными, – рассердился Горохов. – Я сообщил вам факт, а уж что из него проистекает, решайте сами. Извините, я больше не могу говорить. Время! – он выразительно покосился на часы.

– Еще минуточку!

Тренер недовольно сдвинул брови, но остался на месте, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.

– У вас есть групповой снимок, где присутствуют Снежана и Прозорин?

– Нет. Но в комнате отдыха висят фотографии всех, кто был членом нашего клуба. Такова традиция. Хотите взглянуть?

Каково же было удивление сыщика, когда Горохов привел его в означенную комнату и показал на стену, увешанную портретами фехтовальщиков.

– Позвольте… так это же…

– Одно лицо! – улыбнулся тренер. – Не правда ли? Поразительное сходство.

– Милла Йовович…

– Снежана Орлова, – поправил его Горохов. – На этом снимке ей двадцать пять лет. Сейчас было бы двадцать восемь.

– Думаете, ее нет в живых?

– Я хотел бы ошибиться. А вы что думаете?

– Шансов ничтожно мало, – честно ответил бывший опер.

Тренер помолчал, не отрывая глаз от улыбающегося лица Снежаны, и спросил:

– Кто вас нанял, если не секрет?

– Мать девушки, – солгал Роман. – Она получила наследство и решила либо отыскать дочь, если она жива, либо достойно похоронить ее. Теперь у нее есть средства, чтобы оплатить услуги частного детектива.

– Понятно.

Горохов, который недавно ссылался на недостаток времени, теперь не спешил заканчивать беседу.

– Вы что-нибудь слышали о синдроме Морриса?

– Синдром? – удивился Лавров. – Совокупность симптомов болезни? Снежана была больна?

– Моррис – это американский врач, который описал редкий вариант гермафродитизма: женщина имеет признаки мужского пола, но они как бы скрыты внутри ее организма. Внешне вы этого не определите.

Сыщик опешил. На фото была далеко не мужеподобная особа.

– Я же говорю, внешне все нормально, – заметил его замешательство Горохов. – Тело развивается как женское, но при мужском наборе хромосом. Вы видите высокую, физически сильную девушку с тонкой талией, округлой грудью и прелестным лицом. Она энергична, активна, обожает физические и военные упражнения. Может испытывать сексуальное влечение к мужчине и даже жить с ним. Однако у нее нет месячных, и она никогда не станет матерью. Этакая бесстрашная амазонка среди обычных барышень.

– Вы намекаете…

– Я подозреваю, что Снежана Орлова страдала синдромом Морриса. Утверждать не берусь… я не доктор. Это лишь продукт моих размышлений. В спорте всякого навидаешься. О синдроме Морриса я впервые услышал от своего товарища, который тренирует женщин-тяжелоатлеток.

– Это как-то влияет на психику?

– Представьте себя девушкой, которая вдруг обнаруживает, что отличается от своих сверстниц. У нее другая физиология. Она воспринимает свое отличие как неполноценность. Хорошо, если ей удается справиться с этим. А если нет?

– Она получает душевную травму, – заключил Лавров.

– Вот!