Невеста Калиостро - Татьяна Полякова

– Хорошо, наведаемся в клуб еще раз. Если наша Лена демонстрировала сегодня свои прелести, я готова согласиться, что это дурацкий розыгрыш. Буду очень признательна, если ты придумаешь сносное объяснение: кому и зачем понадобилось нас так разыгрывать.

– Не жди от меня чуда.

– Ладно, идем спать, – сказала Юлька, поднимаясь. – Завтра наведаемся в клуб.

Утром я никак не могла заставить себя подняться на работу. Голова болела, тело было ватным, и я решила: Вадиму придется сегодня обойтись без меня. Позвонила ему и поведала о своем скверном самочувствии. Он посоветовал как следует выспаться, и мы простились.

Юлька часов в двенадцать уехала в редакцию, а я, сообразив, что больше не усну, отправилась домой. Не успела я войти в квартиру, как в дверь позвонили. На пороге я обнаружила Диму.

– Привет, – сказал он, и по голосу стало ясно: парень не в духе.

– Проходи, – предложила я и тут же вспомнила, что на столе у меня наша с Юлькой объяснительная записка, которую мы оставили, отправляясь на свидание с неизвестным. Я заторопилась на кухню и растерянно огляделась. Записка исчезла. На кухне появился Дима, встал в дверях и спросил:

– Где ты была?

До этого мгновения я сама собиралась рассказать ему о нашем приключении, но его тон сразу же отбил к тому охоту.

– Я ведь говорила, Юля…

– Что Юля? – перебил он.

Я уставилась на него в изумлении, надеясь, что мой вид приведет его в чувство. Но это были пустые мечты.

– Я задал тебе вопрос, – сурово произнес Дима. А я вновь поразилась несоответствию его облика и поведения. Симпатичные ребята с золотым характером, по моим представлениям, ведут себя с девушками иначе.

– У меня нет желания на него отвечать, – заявила я, поворачиваясь к нему спиной.

– Вот как… Что ж, отсутствие ответа тоже ответ.

Он развернулся и вышел в прихожую. Осторожно выглянув, я увидела его уже возле входной двери. Происходящее показалось мне ужасно глупым. В особенности Димино поведение, и мое, кстати, тоже.

– Дима, – позвала я. Он повернулся. – Ты ведешь себя… у меня просто нет слов.

– Ты уходишь куда-то с подругой, не ночуешь дома, на работе тебя не было…

– Я ночевала у Юли.

– Я должен в это поверить?

– Послушай, – растерялась я. – Это совсем не то, что ты думаешь, мы просто… в конце концов, я могу переночевать у подруги?

– У меня есть большие сомнения в том, что ты говоришь правду.

– Да что за черт? С какой стати ты мне не веришь?

– Хорошо, – он привалился к дверному косяку и сложил руки на груди. – Слушаю твои объяснения.

– Я должна оправдываться?

– Если есть в чем.

Я представила, как будет звучать моя история, точнее, представила его реакцию на нее и со вздохом сказала:

– Хорошо, уходи.

Он взялся за дверную ручку.

– Тебе придется кое-что усвоить, – сказал он спокойно. – Таскаться неизвестно куда на ночь глядя с обожаемой подругой больше не получится. Подумай над этим и позвони. – Он открыл дверь, а я сказала:

– Дима, я не позвоню.

– Это в том смысле, – усмехнулся он, – что хорошие девочки никогда не звонят мальчикам первыми? И сие правило тебе придется пересмотреть. Позвонишь, если захочешь меня увидеть.

– Дима, – топнула я ногой в досаде, но он вышел и закрыл дверь. А я сжала рот рукой, чтобы не разреветься. Слезливость, должно быть, была результатом общей нервозности: пережитое ночью приключение давало о себе знать.

– Милый, добрый парень, – сердито пробормотала я. В прошлый раз он вернулся, может, прогуляется немного и поймет, что просто валяет дурака. А если не поймет? Звонить я ему не буду, не дождется. А если и он не позвонит? Не позвонит, значит, прекрасно обойдется без меня, а я обойдусь без него. Мы знакомы всего ничего, а уже второй раз ссоримся. И все время из-за какой-то ерунды. Нет, характер у него далеко не сахар. Встречаются патологически ревнивые типы, но ведь и для ревности нужен повод. Я еще не сделала ничего скверного, а меня уже подозревают. Свинство какое.

Шмыгнув носом, я пошла в ванную, открыла дверь и замерла на пороге. На зеркале моей губной помадой кто-то нарисовал треугольник, а в нем круг. Выглядело это весьма зловеще. Не само художество, конечно: кто-то побывал в моей квартире, записка исчезла, зато появился символ. Надо полагать, это предупреждение.

– Черт-те что, – ошалело пробормотала я и непечатно выругалась. Потом набрала Юлькин номер.

– У меня были гости, – сообщила я. – Зеркало разрисовали, а записку сперли. Как тебе такое развитие сюжета?

– Вызывай ментов.

– И что я им скажу, если все вещи на месте? Пришли хулиганы, испортили зеркало. Или про записку сказать? Кстати, ты собираешься дать в газете обзор нашей ночной экспедиции?

– А что?

– Хочешь получить направление в психушку – валяй. Никто из нормальных людей в это не поверит. А менты нормальные люди, они медицинскую комиссию проходят, так что вызывать я их не буду.

Повесив трубку, я пошла оттирать зеркало – физические усилия помогают отвлечься от скверных мыслей. Юлька явилась через полчаса, к тому моменту зеркало сияло первозданной чистотой, и подруге пришлось довольствоваться моим рассказом.

– Ты по-прежнему убеждена, что это шутка? – со вздохом спросила Юлька.

– «Шутник» зарвался. Я ему уши оторву, – разозлилась я.

– Лизка, кто-то влез в твою квартиру. Влез один раз, но может прийти опять.

– Надо замки менять. – Я неожиданно подумала: вот и повод позвонить Диме, но тут же устыдилась своей слабости.

– Вдруг замки для него не проблема? Ведь он как-то вошел?

– Это наш провожатый, – подумав, ответила я. – Когда мы были в отключке, он просто взял ключи, заехал сюда, забрал нашу объяснительную записку и извел на ерунду мою помаду, между прочим, дорогую. Хотя там были и попроще. А потом вернул ключи в сумку.

– Это ты иронизируешь?

– А что еще делать?

– Наверное, ты права, – вздохнула Юлька. – Это действительно он. Кто еще мог войти, если замок не взломали.

Поддавшись внезапному порыву, я вскочила, бросилась к тумбочке, где лежали запасные ключи, и облегченно перевела дух, увидев их рядом с записной книжкой.

– Ты что, на Димку подумала? – проследив за мной, спросила Юлька. – Он-то здесь при чем?

Я вернулась и села на диван рядом с ней.

– Ерунда получается. Скажи, зачем нашему таинственному незнакомцу являться сюда, уничтожать записку да еще рисовать эту хрень? Предположительно, мы союзники, ведь он предложил нам сообща бороться с исчадием ада.

– Выходит, кроме него, есть еще кто-то?

– Капюшонов там было немало, и кого-то из них мы заинтересовали. Налицо две враждующие партии: одни за князя преисподней, другие – против него.

– Ты уже не думаешь, что нас разыграли? – невесело усмехнулась Юлька.

– Конечно, разыграли, – огрызнулась я. – В случае розыгрыша вообще никакой логики не нужно, твори что хочешь, лишь бы мозги запудрить. – Я опять вздохнула и добавила: – А мы с Димой поссорились.

– Когда успели?

– Сразу по возвращении. Он, оказывается, меня искал, на работу звонил…

– Из-за этого и поссорились?

– Характер у него паршивый.

– У Димы?

– У него, конечно, не у меня же.

– Сказать по правде, мне твой характер не всегда нравится.

– Спасибо, дорогая.

– Да ладно, чего ты, помиритесь.

– Он сказал, что первым звонить не будет.

– Это он зря, парень плохо тебя знает.

– А если он не позвонит? – неуверенно спросила я.

– Невелика потеря. Или велика? – помедлив, спросила Юлька.

– Не знаю. Кажется, это ты говорила, что он милый парень и все такое. Так вот, с прискорбием сообщаю: в мужчинах ты не разбираешься. К сожалению, я тоже.

– А суть его претензий?

– Не уловила. Ладно, день все равно потерян, а в ночной клуб еще рано. Пойдем по магазинам, куплю себе новую тряпочку и забуду об этом типе.

– О котором?

– Не доставай меня, а? – ласково попросила я. – Обо всех типах.

– Пошли, – пожала плечами Юлька. – Только для начала займемся замками. Есть у тебя народный умелец?

– Есть. Сосед. Если повезет и он окажется дома, замки поменяет.

Сосед был дома. Мы вместе с ним съездили в магазин, купили новые замки и оставили его в квартире трудиться. Сами отправились в кафе.

В тот день новой тряпочкой я так себя и не порадовала. Мы приканчивали третье пирожное, когда у Юльки зазвонил мобильный.

– Да, – ответила подруга, вслед за этим на ее лице появилось забавное выражение: смесь удивления и легкого восторга. – Конечно, Казимир Владиславович… – Далее пошла пантомима, я закатила глаза, а Юлька растянула губы в широчайшей улыбке. – Хорошо… с удовольствием… да, конечно… – и прочие маловразумительные слова.