Delirium/Делириум - Лорен Оливер

Жизнь Грейс полетела под откос из-за одного-единственного слова: «симпатизёр». Весь мой мир взорвался из-за другого слова: самоубийство. Поправка: тогда мой мир взорвался в первый раз.

Второй раз мой мир взлетел на воздух тоже из-за одного простого слова. Слова, которое зародилось в моей груди, прошло через горло и затанцевало на устах, а потом слетело с них прежде, чем я успела одуматься и остановить его.

Вопрос был: «Мы встретимся завтра?»

И слово было:

«Да».

Глава 10

Симптомы Amor Deliria Nervosa

ФАЗА 1поглощённость; трудности с концентрацией вниманиясухость во ртуучащённое дыхание, потеющие ладониприступы головокружения и дезориентация

ФАЗА 2периоды эйфории; истерический смех и повышенная активностьпериоды отчаяния; апатияизменения аппетита; быстрая потеря или набор весаодержимость; потеря интереса к другим вещамвосприятие желаемого как действительного; искажение реальностинарушение сна; бессонница или постоянная усталостьнеадекватные мысли и поступкипаранойя; неуверенность

ФАЗА 3 (КРИТИЧЕСКАЯ)затруднённое дыханиеболь в груди, горле или желудкезатруднённое глотаниеотказ от едыпотеря способности к рациональному мышлению;непредсказуемое поведение;мысли и фантазии, связанные с насилием;заблуждения и галлюцинации

ФАЗА 4 (ФАТАЛЬНАЯ)эмоциональный и физический паралич (полный или частичный)смерть

Если вы опасаетесь, что либо вы сами, либо кто-то из вашего окружения заразился deliria, пожалуйста, звоните по бесплатной горячей линии 1-800-ПРОФИЛАКТИКА с целью обсудить незамедлительные меры к Исцелению.

Я никогда не могла понять, как Ханне удаётся так часто и так легко лгать. Но, как и со многими другими вещами, чем больше ты лжёшь, тем легче становится это делать.

Вот почему когда я на следующий день возвращаюсь с работы и тётя Кэрол спрашивает, не имею ли я что-нибудь против того, чтобы четвёртый вечер подряд есть на обед сосиски (результат избыточной поставки в дядином магазине; помнится, как-то мы две недели питались одними бобами), я не моргнув глазом отвечаю, что вообще-то София Хеннерсон из школы св. Анны пригласила меня и нескольких других девочек на обед. Мне не нужно даже мозги напрягать — ложь так и скатывается с языка сама собой. И хотя ладони при этом предательски потеют, зато голос даже не дрогнет, и лицо, я уверена, сохраняет свой нормальный цвет — потому что Кэрол лишь одаривает меня своей мимолётной улыбкой и отвечает, что это очень любезно со стороны Софии.

В шесть тридцать вскакиваю на велосипед и мчусь в сторону Ист-Энд Бич — пляжа, на котором мы с Алексом уговорились встретиться.

В Портленде пляжей предостаточно, но Ист-Энд Бич, наверно, самый непопулярный — отчего, по всей вероятности, моя мать любила его больше всех остальных. Здесь более сильное течение, чем на Уиллард Бич или в Сансет Парке — я не уверена почему. Впрочем, мне всё равно — я всегда очень хорошо плавала. После того, первого раза, когда мама убрала руки с моей талии и меня накрыл прилив одновременно и паники, и восторга, я училась довольно быстро, и когда мне исполнилось четыре, уже рассекала вовсю, заплывая даже за волноломы.

Есть и ещё одна причина, почему народ по большей части избегает Ист-Энд пляжа, хотя до него рукой подать от Восточного Променада — одного из самых популярных парков в городе. Этот пляж — всего лишь короткая полоса крупнозернистого песка, смешанного с галькой. Дальним концом он выходит к задворкам лабораторного комплекса, на котором располагаются склады и мусорные контейнеры — вид не ахти какой живописный. А если отплыть от берега, то можно видеть мост Тьюки и полоску диких земель между Портлендом и Ярмутом. Большинство горожан не любят тесной близости Дебрей, они их нервируют.

Меня тоже, кроме той крохотной, исчезающе малой частицы души, которой это зрелище нравится. Некоторое время после смерти мамы я воображала себе нечто несбыточное: что она на самом деле не умерла, и папа тоже жив, что они убежали в Дебри, чтобы быть там вместе. Он ушёл на пять лет раньше, чтобы подготовить почву: построить избушку с дровяной печкой и обставить её мебелью, вытесанной из древесины. А потом, фантазировала я, они придут за мной. Даже представляла себе свою комнату там, в избушке, до малейших подробностей: на полу тёмно-красный ковёр, на кровати — зелёно-красное лоскутное одеяло, а около неё — красный стул...

Но мои фантазии длились недолго, поскольку вскоре я осознала, насколько они ошибочны. Если мои родители убежали в Дебри — значит, они стали симпатизёрами, участниками Сопротивления. Нет, смерть — гораздо лучше. К тому же я быстро поняла, что фантазии об идиллической жизни в Дебрях — лишь детские мечты, когда думаешь, что стоит только захотеть — и оно сбудется. У Изгоев ничего нет: ни красных лоскутных одеял, ни стульев, ни ковров и ни чего другого; нет и возможности что-либо купить или выменять. Рейчел как-то сказала, что они, должно быть, живут, как дикие звери — грязные, голодные, обозлённые. Она утверждает, что именно поэтому правительство ничего не предпринимает в отношении Изгоев, даже не признаёт их существования. Всё равно они все скоро вымрут — либо от холода, либо от голода; а то и просто Болезнь пойдёт своим победным маршем, и они в бешенстве начнут кидаться друг на друга и вырывать друг у друга глаза, пока Зараза не скосит всех.

Она сказала, что, насколько нам известно, это уже случилось. Она сказала, что Дебри теперь пусты, темны и мертвы, и тишину наполняют лишь шелест леса да звериный вой.

Наверно, она недалека от истины в одном — что Изгои живут как звери, но в остальном она, безусловно, неправа. Изгои живы, они там, они не дают нам позабыть о них. С этой целью они и устраивают свои провокации. Коровы в лаборатории — из этой же серии.

Я не особенно волнуюсь, пока не добираюсь до Ист-Энд Бич. Солнце уже опускается за моей спиной, его лучи окрашивают воду в белый цвет, и всё вокруг сияет и искрится. Закрываюсь рукой от блеска и вижу длинный чёрный мазок кисти на фоне всей этой голубизны — тень Алекса на воде. Мгновенно вспыхивает воспоминание о прошедшей ночи: его ладонь, прижимающаяся к моей спине, обнимающая меня за талию, так легко, будто мне это лишь пригрезилось; другая рука, держащая мою — сухая и тёплая, как нагретый солнцем ствол дерева... Мы действительно танцевали. Так танцуют новобрачные на свадьбе, когда торжественная часть уже позади. Но наш с Алексом танец был лучше; не знаю, как объяснить... Свободнее и гораздо естественнее.