Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Документальные книги » Публицистика » Удар по своим: Красная Армия: 1938-1941 гг. - Н. Черушев

Удар по своим: Красная Армия: 1938-1941 гг. - Н. Черушев

Читать онлайн Удар по своим: Красная Армия: 1938-1941 гг. - Н. Черушев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 32 33 34 35 36 37 38 39 40 ... 133
Перейти на страницу:

3)    Медведев якобы слышал о моем участии в контрреволюционной организации от Василенко.

4)    Картаев якобы слышал о том же от Аппоги; после беглого ознакомленния с показаниями Картаева позволяю себе утверждать, что они являются вымышленными (ложными): а) Картаев показывает, что он завербован в контрреволюционную организацию в

1934 г., тогда как обстановка вербовки может быть отнесена только к 1936 г.; б) в то же время вредительская деятельность Картаева начинается с 1934 г.; в) вредительская деятельность Картаева, по его показаниям, охватывает чуть ли не всю сумму оперативных и мобилизационных мероприятий по военным сообщениям ЛВО, что представляется мне неправдоподобным; г) к числу вредительских мероприятий Картаев относит и такие, которые, насколько мне известно, проведены по прямому указанию Народного Комиссара путей сообщения Л.М. Кагановича.

5)    Стерлин (бывший военный комиссар факультета путей сообщения Военно-Транспортной Академии) якобы слышал о моем участии в контрреволюционной организации от бывшего начальника того же факультета Дмитриева Ф.К., арестованного в августе 1937 г.; в другом разрезе Стерлин слышал якобы об этом же от бывшего моего заместителя Груздупа, арестованного в декабре 1937 г., но

об этом показании Стерлина ввиду явной его нелепости не стоит и говорить.

6)    Лазаревич (бывший начальник кафедры Военно-Транспортной Академии) по моим показаниям, данным под нажимом следствия, мною завербованный в контрреволюционную организацию, о моем участии в контрреволюционной организации слышал, — не помнит от кого.

7)    По показанию Примакова он в бытность в Военно-Транспортной Академии в 1934 г. якобы вел со мной разговор на право-

оппортунистические темы в моем служебном кабинете. Утверждаю, что наедине с Примаковым я никогда не оставался и разговоров на политические темы с ним не вел. Примаков приезжал в Военно-Транспортную Академию всего один раз на межакадемическую военную игру и во время перерыва был приглашен мною, совместно с представителями других военных академий и руководящим составом Военно-Транспортной Академии в служебный кабинет, — выпить по стакану чая.

Вот все показания арестованных, послужившие материалом для вынесения сурового в отношении меня приговора. Все якобы слышали, но никто конкретно ничего не знал, моей вражеской деятельности не видел, вещественных доказательств по делу нет, никто из арестованных лиц начальствующего состава академии (кроме Стерлинг, их имеется свыше 20) никгких указаний контрреволюционного порядка от меня не получал. В обвинительном заключении указано, что я руководил контрреволюционной организацией Военно-Транспортной Академии, в то время как по протоколу допроса от 19 декабря 1938 г., составленному, как укгзано выше, без моего участия, контрреволюционную организацию акгдемии возглгвлял непосредственно Аппогг...»12

В конце своего письмг С.А. Пугачев обращается к М.И. Калинину с просьбой:

«1. ...Нгзнгчить квалифицированную экспертную комиссию для изучения моей деятельности по должности начгльникг Военно-Тргнспортной Академии РККА по имеющимся в достаточном количестве документальным материалгм, которые полностью опровергают мое участие во вредительской работе.

2.    Предложить следственным органам и Прокурору СССР пересмотреть мое дело и вынести его на суд со своим беспристрастным заключением.

3.    Предложить Военной коллегии Верховного Суда СССР пересмотреть мое дело с участием сторон — прокуратуры, защиты и свидетелей и с изучением имеющихся в Военно-Транспортной Академии документов.

4.    Впредь до окончательного разрешения моего дела освободить меня от общих работ в лагере, дать возможность и создать условия для военно-научной работы, в которой я принесу больше пользы и которой я смогу доказать свою непричастность к контрреволюционной деятельности.

Если же правительство на основании вызванных трусостью и малодушием моих собственноручных показаний, а также косвенных показаний отдельных арестованных на мое якобы участие в антисоветском военном заговоре не имеет оснований мне доверять, то я убедительно прошу изменить сущность моего наказания и дать мне возможность заниматься военно-научной работой, — у меня уже почти закончен труд «Последние дни XII царской армии», подобраны материалы для монографий по операциям Юго-Восточного и Кавказского фронтов в гражданской войне, есть ряд оригинальных мыслей по современной войне, основанных на империалистической и послеимперИалистических войнах и нуждающиеся в анализе и обработке.

О получении настоящего заявления и решении Президиума Верховного Совета СССР прошу меня уведомить.

6 мая 1940 г. С. Пугачев»13.

Семен Андреевич Пугачев создал прецедент в работе Военной коллегии Верховного суда СССР. В отлаженной годами машине 26 октября 1939 г. произошел серьезный сбой— вместо обычных стандартных двадцати минут («Суду все ясно!») слушания по делу Пугачева продолжались в течение трех часов сорока минут с одним десятиминутным перерывом, то есть обычный лимит времени был перекрыт в одиннадцать раз. Такого случая в практике работы Военной коллегии автору еще не встречалось. Поэтому будет целесообразным воспроизвести (с небольшими сокращениями) протокол этого закрытого судебного заседания (председательствующий — диввоенюрист А.М. Орлов, члены — бригвоенюристы А.Г. Суслин и Л.Д. Дмитриев).

«В 12 часов 25 минут председательствующий открыл судебное заседание и объявил, что подлежит рассмотрению дело по обвинению Пугачева Семена Андреевича, — в преступлениях, предусмотренных ст.ст. 58—1 «б» и 58—11 УК РСФСР.

Секретарь доложил, что подсудимый Пугачев, содержащийся до суда под стражей, в суд доставлен и что свидетели по делу не вызывались...

Оглашается состав суда и разъясняется подсудимому право отвода кого-либо из состава суда при наличии к тому оснований.

Отвода против состава суда подсудимый не заявил.

Председательствующий разъясняет подсудимому его права во время судебного следствия и спрашивает, имеет ли он какие-либо ходатайства или заявления до начала судебного заседания.

Ходатайств и заявлений от подсудимого не поступило.

Суд приступает к судебному следствию.

Председательствующий оглашает обвинительное заключение и спрашивает подсудимого, понятно ли предъявленное ему обвинение, признает ли он себя виновным и подтверждает ли он свои показания, данные на предварительном следствии.

Подсудимый. Предъявленное мне обвинение понятно. Виновным себя не признаю и свои показания, данные на предварительном следствии, я категорически отрицаю, так как дал их вынужденно.

На вопросы председательствующего подсудимый ответил:

Во время Октябрьской Революции я работал и находился в штабе Северного фонта, после же революции я немедленно вступил в Красную Армию и служил в Уральском военном округе.

В партию я был принят в 1934 году и в 1937 году я был исключен за связь с врагами народа, в частности, с Тухачевским.

С Тухачевским я был разновременно связан по службе.

Исключение меня из партии я считаю правильным. С выводами закрытого партийного собрания об исключении меня из партии я согласен.

Оглашается выдержка из выступления Пугачева на партийном собрании, где он сказал: «Я был связан с врагами народа Тухачевским, Аппогой, но эта связь была только служебная. Я слепо выполнял указания этих людей и был в их рядах послушным орудием — болваном. То же было и в связях с Якиром...»

Подсудимый. Свое выступление на партийном собрании я полностью подтверждаю.

Назначение на должность начальника штаба УВО я получил в декабре месяце 1928 года. До этого я работал зам. нач. Штаба РККА.

С Тухачевским я был знаком с 1920 года по Кавказскому фронту, где он был командующим, а я начальником штаба фронта. Затем с 1925 года я работал его заместителем.

Служебная связь с Якиром у меня была с 1929 года. Он был командующим УВО, а я начальником штаба УВО.

Егорова я знаю с 1922 года.

С Аппога я знаком с 1918 года, когда я был начальником штаба Уральского военного округа, он был при нем военным комиссаром. Вторично я имел с ним встречу в 1927 году в г. Берлине, где он находился на учении вместе с Уборевичем.

В 1931 году меня арестовали за участие в контрреволюционной организации, но все это обвинение было опровергнуто на очной ставке в присутствии членов Политбюро ЦК ВКП(б), после чего я был из-под стражи освобожден.

Вторично я был арестован 10 октября 1938 года. С первых же шагов следствия мне было сказано, что о моем участии в контрреволюционной организации имеется 18 показаний. От меня начали требовать показания, угрожая при этом арестом моей семьи, побоями, расстрелом и т.д. Когда я пытался доказать свою невиновность, меня начали избивать. Таким образом, на 9-й день следствия я дал показания о так называемом моем участии в антисоветском заговоре. Ложные показания я дал с одной целью сохранить свою жизнь и в дальнейшем доказать свою невиновность.

1 ... 32 33 34 35 36 37 38 39 40 ... 133
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Удар по своим: Красная Армия: 1938-1941 гг. - Н. Черушев торрент бесплатно.
Комментарии