Канцлер. История жизни Ангелы Меркель - Кэти Мартон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Зауэр помогает ей не только озвучивать мысли на политическом поприще, но и справляться с любыми тревогами во внешнем мире. «Порой мне так сложно постоянно говорить, говорить, говорить», — признавалась Меркель Херлинде Кёльбль. Неудивительно: политика буквально требует от человека готовности общаться без остановки. «А рядом [с Иоахимом] мне необязательно разговаривать, мы можем быть вместе и молча». Возможно, наибольший вклад Зауэра в жизнь одной из известнейших общественных деятельниц в мире заключается в том, что он помогает ей сохранять душевное равновесие. «Благодаря нашим отношениям я чувствую себя увереннее», — признавалась она. На вопрос, сможет ли она обойтись без супруга, Меркель ответила: «По-моему, нет».
Жители Берлина прозвали Зауэра «Призраком оперы» за любовь к опере и отвращение ко вниманию прессы. Он ни капли не стыдится того, насколько яро бережёт неприкосновенность своей частной жизни. «Я учёный. Моя жизнь никому не интересна», — (ошибочно) утверждает он.
Невзирая на то, что Ангела Меркель строго разделяет общественную деятельность и личную жизнь, она порой — возможно, невольно — подчёркивает, насколько её брак «обычный». В 2020 году на технической конференции канцлерин спросили, есть ли у неё дома «умные» приборы, или она включает стиральную машинку собственными руками? «Вообще-то, у нас в семье стирает муж», — как ни в чем не бывало ответила она. Так Меркель-Зауэры ясно дали понять, что домашние обязанности они делят поровну, как и большинство современных занятых супругов.
На вопрос о том, почему настолько подходящие и верные друг другу супруги решили не заводить детей, Меркель отвечала: «Не могу представить, как сочетать детей с политической активностью». В тридцатишестилетнем возрасте, за несколько лет до второго замужества, Меркель выразила собственное убеждение так: «Брак не изменит мою жизнь. А вот рождение ребёнка, как мне кажется, вынудит меня отказаться от политики. Прямо сейчас для меня в этом просто нет необходимости. И, возможно, её так и не возникнет». И её так и не возникло. К тому времени, когда они с Зауэром поженились, Меркель было далеко за сорок.
Берлинская же резиденция канцлерин вовсе не похожа на столичные резиденции других глав государств. Это скромная съёмная квартира в обычном четырёхэтажном многоквартирном доме, построенном ещё в довоенные времена в самом центре Восточного Берлина, на домофоне указано имя супруга канцлерин. Вдоль узкой реки Шпрее извиваются знакомые улицы и кафе, к которым с конца 1970-х годов, когда Меркель впервые переехала в Берлин в роли молодой учёной, присоединились студии пирсинга, интернет-кафе, фалафельные, вьетнамские закусочные и веганские рестораны. Именно в этом районе три десятилетия назад Ангела заселилась в пустующую квартиру, в которой в день её тридцатилетия отец с горечью заметил: «Что ж, Ангела, не слишком-то ты и преуспела». Меркель до сих пор ходит на спектакли в расположенный поблизости театр «Берлинер Ансамбль» на Бертольт-Брехт-платц. Конечно, она больше не садится, как прежде, в скоростной поезд со станции «Фридрихштрассе», однако наверняка предпочла бы поезд тому чёрному седану, на котором ездит на работу в сопровождении ещё одной машины. Когда Ева Кристиансен вернулась в 2019 году из Нью-Йорка, где праздновала Рождество, то заметила, с какой тоской канцлерин слушала её рассказ о весёлой поездке на Манхэттен. Подчинённую Меркель никто не узнал, а вот влиятельнейшей женщине мира такое было недоступно. Причём недоступно даже сейчас, хотя та уже покинула должность канцлера.
Меркель очень важно оставаться наедине с собой, без посторонних глаз, однако рядом с ней почти всегда кто-то есть. С самого начала пребывания в должности канцлера Меркель не позволяла охране держаться к ней ближе, чем в двух сотнях метров, однако это было лишь начало: всякий раз, собравшись посетить вместе с супругом выступление или постановку, она сообщала об этом всего за полчаса до отъезда, чтобы на место, где проводится мероприятие, ни за что не отправляли людей с досмотром, не ставили заграждений, не привозили собак — в общем, чтобы никого не тревожили. В один из первых дней пребывания в должности канцлера Меркель попыталась ускользнуть от группы защиты через кухонный лифт ведомства: там не было ни камеры, ни охраны. Вот только свобода её длилась всего несколько минут: уже на парковке она обнаружила всё тех же охранников с собаками.
Как любой другой покупатель, Меркель может спокойно прийти во французский универмаг на берлинской Фридрихштрассе, чтобы пополнить запас одинаковых черных туфель-лодочек, а её охрана всеми силами будет изображать невидимок. Похожим образом будет проходить и ужин с супругом в тихом районе Шарлоттенбург в излюбленном Меркель итальянском ресторанчике. Насколько бы скромной ни была её жизнь, насколько бы заурядно она ни выглядела — даже с тележкой в «своём» продуктовом магазине (под названием «Ульрих Фербраухермаркт» на Моренштрассе, что известно большинству берлинцев) — в глазах всего мира «она обладает аурой, которая, конечно же, указывает на её важное положение», как говорил Шлёндорф. Или, как выразилась леди Кэтрин Эштон, бывший министр иностранных дел ЕС: «Это же Ангела Меркель! Нельзя не заметить её присутствия». Слова, остроты, хмурый взгляд, даже просто изогнутые брови — всё это имеет огромное значение. Как-то раз много лет назад Меркель ехала в свой загородный дом на машине. Дорога к дому была испещрена колеями — и тут автомобиль наехал на ухаб. Канцлерин издала единственный звук: «Ой!» А уже на следующий день несколько бригад рабочих укладывали там асфальт, чтобы выровнять дорогу.
Не то чтобы привыкшая жить открыто, Меркель стремится поддерживать дружбу с теми, кто не занимается политикой. Однако и они должны учитывать жизненно важную для неё потребность в уединении. Шлёндорф вспоминал, как они вчетвером с его супругой Анжеликой, Зауэром и самой Ангелой провели незабываемые выходные в итальянской Тоскане. Там, в доме Шлёндорфа, друзья скрепили свои отношения бокалами граппы. Однако в этих отношениях поубавилось дружелюбия после того, как режиссёр опубликовал приятельскую, но немного колкую характеристику Меркель, в которой игриво призывал её возвратиться к научной деятельности после второго срока в должности канцлера: «Разве ты не скучаешь порой по преподаванию и исследованиям? Разве не тоскуешь
