Записки опального директора - Натан Гимельфарб

Мне хотелось хоть чем-то порадовать ребят, измученных многодневным изнурительным маршем, потерявших родных своих, близких и друзей. Я говорил им о том, что планы Гитлера на блицкриг лопнули, что продвижение немецких войск на восток замедлилось, что на пути к Москве немцы встречают всё более сильное сопротивление и несут большие потери. Ребята с интересом и надеждой слушали о героической обороне Брестской крепости, длившейся около месяца, о боях с танками на Буйническом поле под Могилёвом и стойкой защите этого белорусского города, об обороне Одессы, Киева, Ленинграда, Смоленска, о помощи союзников и отгрузках в Советский Союз большого количества американской военной техники и продовольствия.

Беседа подняла настроение у ребят, вселила оптимизм и веру в возможность остановить врага.

День за днём сокращалось расстояние до Ворошиловограда и, наконец, четвёртого августа, к исходу дня, колонна остановилась на последний ночлег у небольшой речушки, в пригородном колхозе, на окраине этого заветного города - конечной цели нашего марша.

Капитан Колесников распорядился привести себя в порядок, искупаться, постирать белье и одежду и быть готовыми к маршу в центр города, где расположен облвоенкомат. Все эти приготовления мы делали в приподнятом настроении, как будто готовились к большому празднику.

Ребята накопали молодой картошки, собрали различных овощей на колхозном огороде, раздобыли ещё тёплого молока вечернего надоя, а женщины-колхозницы и молодые девчата принесли всякой домашней снеди: яиц, мяса, солёных огурцов.

Николай Иванович подал идею собрать сухих веток на опушке соснового леса и разжечь костёр. Все охотно поддержали это предложение. После необычно вкусного ужина у костра зазвучала песня под гармошку и гитару. К мужским голосам приобщились женские и мы только теперь осознали чего не хватало до сих пор нашему хору. Откуда-то появился бубен и закружили пары в танце. Звучали вальсы и танго, плясали польку, гопак и цыганочку. Куда только делась усталость, на которую многие жаловались и от которой изнемогали все. Песням и танцам не было конца и только вмешательство капитана Колесникова заставило к полуночи потушить костёр и распрощаться с девчатами.

Долго ещё мы не могли уснуть в тот вечер, перебирая в своей памяти этапы тысячекилометрового марша по Украине с запада на самый дальний её восток, которому, казалось, не будет конца и до конечного пункта которого дошла только половина его участников.

Вспоминали погибших, оставленных по пути больных и раненых, своих родных и любимых, сражающихся сейчас с жестоким врагом и тех, кто томится теперь на оккупированной фашистами земле.

Мучили мысли о будущем. Что нас ждало теперь?

26

По улицам Ворошиловограда прошли строем. Всё здесь показалось необычным. И шум трамвая на центральных улицах, и очереди у продовольственных магазинов, и обилие городского транспорта, и множество людей, идущих поутру на заводы и фабрики. Город показался нам большим, зелёным и красивым.

Колонна наша большого удивления у жителей не вызвала. Наверное, здесь это было не в редкость, когда по городу куда-то строем вели молодых людей.

Зато, в облвоенкомате, куда мы вскоре прибыли, наше появление вызвало большое оживление. Как только капитан Колесников доложил о нашем прибытии, к нам во двор пришёл полковник в сопровождении целой свиты офицеров. Николай Иванович шепнул нам, что пришёл сам военком.

Полковник обратился ко всем со взволнованной речью, назвав наш тысячекилометровый марш с прифронтовой полосы ратным подвигом, который Родина не забудет. Он поблагодарил нас за мужество, стойкость, выдержку, назвал имена погибших и закончил свою речь словами: «Вечная слава павшим в борьбе с немецко- фашистскими захватчиками!»

Нам было объявлено, что мы направляемся на несколько дней (до особого распоряжения) в пригородный совхоз «Родина» на отдых и уборку урожая.

Капитан Колесников отдал команду строиться, и колонна, в сопровождении выделенного нам старшего лейтенанта, сотрудника облвоенкомата, отправилась по новому назначению. Это был самый короткий дневной марш за последние четыре недели.

К обеду мы прибыли к административному зданию совхоза, где нас встретил директор - пожилой уже человек, высокого роста с трубкой во рту, которую он, казалось, никогда оттуда и не вынимал. Он предложил устроиться в расположенной напротив школе, где мы сможем привести себя в порядок и отдохнуть до завтра. Кормить нас будут в совхозной столовой, что рядом со школой. В совхозе сейчас горячая пора - сбор урожая.

Устраивались в классах по отрядам. Нашему отвели четыре классные комнаты. Мы вынесли парты и устлали пол свежим сеном. Обедали тоже по отрядам. Впервые за последний месяц ели за сервированными столами. Молодые девчата в белых передничках подали горячий украинский борщ с мясом, гречневую кашу с котлетой и по чашке холодного молока, а на столе был свежий, ещё тёплый, белый хлеб, который можно было есть в волю. Всё это показалось нам роскошным и необыкновенно вкусным.

После обеда погуляли по безлюдному совхозному посёлку. Все его жители были в поле. В совхозном саду набрали спелых вкусных яблок и, по предложению Николая Ивановича, устроили себе послеобеденный отдых. Когда ещё в обозримом будущем нам выпадет такая возможность? Сладко спалось на свежем сене и чистом воздухе после сытного обеда. Не зря говорят, что дневной сон вкуснее ночного. Проснулись к вечеру, когда уже спала дневная жара и садилось солнце.

В столовой нас кормили горячими оладьями со сметаной и молоком. Всего этого можно было есть сколько угодно.

А вечером были песни и танцы во дворе нашей школы. Пришло много девчат не только из совхозного посёлка, но и из соседних сёл. Науму и Иосифу в тот вечер отдыхать не пришлось. В их музыке и песнях была большая потребность. Видно не часто теперь местным женщинам и девушкам представлялась возможность отвести душу за песней и танцами. И они пели и танцевали с охотой под гармошку, бубен и гитару.

Небольшие паузы между танцами умело заполнял Миша Гольдштейн. Его шутки и анекдоты пришлись всем по вкусу, и вокруг него без устали хохотали любители юмора. До позднего вечера длилось веселье, пока наше начальство не объявило отход ко сну.

Давно так сладко не спалось, как в эту ночь, под школьной крышей, с открытыми окнами, на пахучем сене и без тревог и забот о завтрашнем дне.

Поднялись на рассвете и без завтрака отправились в поле. Здесь на уборке урожая работу начинают с восходом солнца и заканчивают, когда начинает темнеть. Хоть и непривычными для большинства из нас были полевые работы, но трудились мы усердно и заслужили похвалу директора совхоза. На поле работали, в основном, женщины и в мужской силе была большая потребность. С обеда нашу семёрку и ещё несколько ребят забрали на скотный двор, где мы убирали навоз и ремонтировали стойла. Поработали от души и к вечеру наработали себе с непривычки мозоли.