Тревожная служба - Андрей Козлов

От командиров, проводивших занятия, полковник требовал тщательной подготовки, чтобы учеба приносила максимум пользы.

Однажды я оказался в штабе полка по весьма срочному делу. Захожу в одну из землянок, смотрю, сидит группа командиров и среди них Алексей Михайлович Ефремов.

- А-а, товарищ Козлов! Вы ведь с Ладоги?

- Да, - отвечаю, - с Ладоги.

- Понятно, - улыбнулся он и продолжал: - Кто свежую рыбу ест, тот хорошо думает. А ну-ка, подходите ближе. Видите, на классной доске обстановка нанесена? - Полковник встал, взял в руки мел. - Это - положение противника, а вот это - наших войск. Ваше решение?

Мне показалось, что обстановка несложная. Прикинул так и этак. Ответил.

- Да, - задумчиво произнес полковник Ефремов, - пожалуй, и так можно действовать. Но, сдается мне, вы последних изменений в нашей тактике не знаете. Новый Боевой устав рекомендует действовать по-другому. Правда, вы ответили, что называется, с ходу. Это вас как-то оправдывает...

Я понял, что торопливость и незнание нового в тактике наступления привели меня к нелучшему решению, и покраснел. Урок, преподанный полковником Ефремовым, запомнился на всю жизнь.

В 1958 году, когда я уже учился в Академии Генерального штаба и вместе с другими проходил стажировку в войсках, мне посчастливилось встретиться с генералом армии П. И. Батовым, командовавшим тогда Прибалтийским военным округом. Помнится, мы стояли в строю и слушали прославленного полководца.

- Вы решили посвятить себя военной службе, - говорил П. И. Батов. - Не забывайте: настоящими военачальниками не рождаются - ими становятся. Творите, выдумывайте, пробуйте! И будьте смелее, инициативнее. Думайте, товарищи, над каждой мелочью думайте. Думать всегда полезно!.. Знаменитый ученый профессор Филатов говорил: "Можно делить людей по-разному. На добрых и злых, умных и глупых, талантливых и бездарных... Я делю их еще на две категории: на тех, кто умеет брать на себя ответственность, и на тех, кто любит, чтобы за него отвечали другие". Правильно сказал профессор! Бытует такое выражение: каждое решение командира правильное, только одному цена рубль, а другому - копейка. Делайте все для того, чтобы ваши решения были "рублевыми"...

Слушая генерала армии П. И. Батова, я вспоминал Ладогу, полковника А. М. Ефремова и злополучную классную доску, на которой мелом была нанесена обстановка. Да, мое решение было правильным, но "копеечным", потому что я не учел всего, а в бою это недопустимо...

Занятия, на которых почти всегда присутствовали старшие командиры и начальники, бывало, приходилось прерывать самым неожиданным образом.

В лесном массиве взвод лейтенанта Фролова отрабатывал захват парашютиста, когда поступило сообщение; появился подозрительный человек, необходимо задержать его и проверить.

Полковник Ефремов собрал взвод и обратился к командиру:

- Обстановка стала реальной. Как будете действовать?

Лейтенант Фролов был молодой, да и красноармейцы - тоже, их только-только призвали на действительную военную службу. Опыта, конечно, никакого. Не долго думая, командир крикнул: "Вперед!" - и бойцы гурьбой ринулись за ним в глубь леса.

- Стой! - скомандовал полковник. - Так не пойдет. Он быстро расставил красноармейцев, разъяснил, кто из них заходит с левого фланга, кто - с правого, выделил группу захвата.

- Теперь можно выполнять задачу, - разрешил он. - Приказываю двигаться как можно осторожнее, все видеть, а самим превратиться в невидимок.

Через два часа неизвестный был разыскан. Им занялись соответствующие товарищи.

- Не было бы счастья, да несчастье помогло, - шутил на разборе А. М. Ефремов. - Можно было провести еще три-четыре занятия и не знать, на что мы способны. А действовали умело! - похвалил он всех в заключение.

Не ради славы воевал советский солдат. Но как гордился он, когда в Указе Президиума Верховного Совета СССР или в приказе командующего фронтом среди награжденных находил свою фамилию! Когда видел на газетной странице описание своих боевых дел, а то и снимок!

И тут мне хочется сказать доброе слово в адрес военных журналистов, особенно Всеволода Анисимовича Кочетова, бывшего в те годы начальником отдела фронтовой жизни газеты Ленинградского фронта "На страже Родины". Человек высокой культуры, наблюдательный, храбрый, он обладал неиссякаемым запасом оптимизма и бодрости. Оружием журналиста Кочетова являлось не только перо, но и автомат, гранаты. Все это он носил с собой и всем мастерски владел. Говорю так потому, что встречался с В. А. Кочетовым и на Ладоге, и в блокадном Ленинграде, и на снайперских позициях.

Всеволод Кочетов не любил писать с чужих слов - старался все увидеть своими глазами. С пограничниками ходил в разведку, с пехотинцами участвовал в ночных поисках, с саперами ставил мины, делал проходы в проволочных заграждениях. В общем, лез в самую гущу боя.

Газете нужен был материал о людях, находившихся в боевом охранении. В. Кочетов, в валенках, полушубке и шапке-ушанке, с автоматом в руках, с гранатами и бутылками с горючей смесью в вещевом мешке, сотни метров полз по-пластунски, прежде чем добрался до боевого охранения. Фашисты, вот они рукой подать. Всю ночь палили из пулеметов, сыпали мины, в небе то и дело повисали "люстры", освещавшие все вокруг мертвенно-бледным светом. Не было возможности не только встать, чтобы размять затекшие руки и ноги, а даже голову поднять, пошевелиться.

Вернувшись на рассвете в землянку, В. А. Кочетов налил себе в кружку кипятка, сел на скамью, привалился к стене, обхватил кружку плохо повиновавшимися руками и устало закрыл глаза. Потом отхлебнул несколько глотков и сказал:

- Не раз слышал я, что рыбаки называют ладожский сиверко злодеем, а встретился с ним впервые. Ну и злодей! До того прохватил, что, кажется, даже кости трещат.

Он опять отпил из кружки и продолжал:

- Вы сами не знаете, какие вы герои, товарищи! Ветер-злодей, немецко-фашистские злодеи - все против вас. А вы стоите, как скала!

Таков был добрый друг пограничников Всеволод Анисимович Кочетов, приезду которого мы всегда радовались.

Рассказывая в книге "Город в шинели" о своей журналистской работе, о работе своих коллег, В. А. Кочетов написал такие слова: "...не пройдя через огонь, мы не сможем прямо, честно и открыто смотреть в глаза тем, о ком пишем; мы не будем иметь никакого права писать о них; и, чтобы иметь на это право, мы идем туда, вперед, где стреляют".

Хорошо написал! Правильно написал!

Фронтовую газету пограничники всякий раз ждали с нетерпением, словно письма от родных и любимых. Они не только читали ее в землянках, обсуждали прочитанное. Материалы, в которых шла речь о их боевых делах, аккуратно вырезали и посылали домой. Таким образом, газета не только воодушевляла воинов на борьбу с фашистами, в тяжелейших условиях блокады вселяла веру в победу нашего правого дела, но и звала на подвиг тружеников тыла. Спасибо ей за это! Если написанное мною прочитают работники газеты "На страже Родины", пусть знают они, что их с благодарностью помнят защитники Ленинграда!