Чалын – дочь снежных вершин. Книга 1. Южные ветры - Макс Саблин

– И я про то же, – продолжил белогривый конь, – в руки Казыру барсуку сейчас лучше не попадаться.

– Да и нас сторониться, – громко прорычал Рыс-Мурлыс.

– Точно, ему бы впору лапы поскорее уносить, – высказался Чыдамкай-Кара.

– Пока ещё цел, – добавил рысёнок.

Учинчи Кулак всё прекрасно слышал, и от разговора путешественников ему действительно стало не по себе. Дождавшись, пока голоса удаляющихся неприятелей стали едва различимы, он, преисполненный страхом, покинул расщелину и бросился наутёк. Барсук бежал, что было сил, и утешал себя мыслями о том, что в скором времени Казыр расправится с путниками, так и не узнав, как же им удалось на него выйти.

А между тем, позабыв о беглеце, полные отваги путешественники неуклонно следовали к Казыру. Ближе к подлесью крутые склоны ущелья становились более пологими. Перо указало в гору и друзья не замедлили подняться.

Лес вовсе не был ужасным, как описал его барсук, а даже, наоборот, завораживал своей сказочной красотой. Сплошным нежным покрывалом густой мох застилал подлесок. Среди позеленевших валунов тянулись к небу стройные сосны. Стволы молодых деревьев от самых корней и до нижних веток покрывали мох и лишайник. Меж камнями пробивалась сочная трава. Коням она пришлась по вкусу, и они с большим удовольствием пощипывали её дорогой. Да и рысёнок не преминул слегка поразмяться, перепрыгивая с места на место, он вырывал траву зубами и, пожевав немного, тут же выплёвывал. Однако с каждым шагом деревья становились всё выше, их кроны смыкались, лес мрачнел.

Очень скоро друзья вышли к утопающей в седом тумане лощине. Её пологие склоны оказались очень скользкими, и перед тем как спуститься, Чалын и Кыркижи спешились. Ведя в поводу коней, они осторожно сошли вниз и оказались у заболоченного мутного озерца с заросшими камышом берегами. Обогнув его, путники остановились, чтобы оглядеться. Туман сгущался, краски тускнели. На подгнивших от сырости соснах осталось лишь немного пожухлой хвои, а поросшие лишайником кусты и вовсе потеряли листья. Мох на камнях пожелтел.

– Жуткое местечко, – подметил Ак-Боро, приклонив перед девочкой колени.

– Да уж, – усевшись в седло, промолвила Чалын. – Деревья здесь давно света не видывали.

– И птиц не слышно, – подметил Кыркижи, оседлав вороного жеребца.

– Это точно, – запрыгнув на Чыдамкай-Кара, сказал Рыс-Мурлыс.

И путники двинулись дальше. Мёртвая тишина всецело поглотила лес, лишь под ногами коней хлюпала вода и чавкала грязь. Рассматривая искорёженные деревья, замшелые кучи валежника да гнилые колоды у болот, друзья всё шли и шли, пока вовсе не забрели в топь. Ноги Чыдамкай-Кара увязли, его медленно засасывало в трясину.

Спрыгнув с коня, богатырь решил вытянуть друга за повод, да и не заметил, как сам оказался по пояс в вязкой болотной жиже. Кыркижи прилагал большие усилия, чтобы выбраться, но от этого становилось лишь хуже. Топь нещадно поглощала обоих.

– Не шевелитесь! – крикнула девочка.

Мечом она срубила длинную сухую ветку ближайшего дерева и протянула её богатырю. Схватившись за неё рукой, человек-гора подтягивался сам и тянул за собой Чыдамкай-Кара. Остальные пытались вытащить друзей, но вместо этого сами приближались к трясине.

– Не выходит, – прокряхтел рысёнок.

В этот момент ветка с треском сломалась, и Чалын вместе с хвостатыми помощниками упала в грязь, а Чыдамкай-Кара и Кыркижи пуще прежнего погрузились в трясину.

– Дерево рубите! – с трудом выкрикнул человек-гора.

Трясина сдавливала грудь, дышать становилось всё тяжелее.

– Не успеем! – крикнула девочка. – Рыс, вся надежда только на тебя. В одном из тюков на Чыдамкай-Кара верёвка, её нужно достать.

Не мешкая, рысёнок прыгнул на окружённую зыбуном кочку, затем перепрыгнул на бугорок поменьше и уже с него запрыгнул на спину богатырскому коню. Развязав вьюк, бесстрашный спасатель принялся ворошить вещи в поисках верёвки. Её там не оказалось, и он взялся за второй тюк.

– Рыс, быстрее! – отчаянно прокричала Чалын.

Трясина беспощадно затягивала. Кыркижи уже скрылся по плечи, у Чыдамкай-Кара торчала лишь голова и шея, а Рыс-Мурлыс всё ещё копошился в скрытом жижей вьюке.

– Нашёл! – наконец-то выкрикнул рысёнок.

Вынутую из грязи верёвку он кинул Чалын. Одним её концом девочка обвязала сосну, другой бросила Кыркижи. Ухватившись за вёревку рукой, богатырь стал выбираться сам и тащить за собой Чыдамкай-Кара. Старое дерево оказалось довольно-таки крепким, и человек-гора вместе с конём выбрался из трясины. Возле спасительной сосны промокшие, грязные путники решили отдышаться.

– Вот растяпа, как же я барсука упустил?! Он бы нам сейчас как раз сгодился. – Принялся бранить себя человек-гора. – Перо же напрямик указывает – в самую топь, а барсук тропы обходные знает.

– Верно, Кыркижи, но мы и без него справимся, – ответила Чалын. – Правда, Рыс?

В ответ рысёнок кивнул и, сунув нос в арчимак, раздосадовано сказал:

– Р-р-да! Еды-то совсем не осталось, вся с грязью смешалась.

Рыс-Мурлыс вспомнил, как невзначай раскрыл сумку с припасами, когда искал верёвку, и всё съестное тут же покрылось илом.

– По твоей вине и Чалын с Кыркижи теперь не во что переодеться, – добавил Ак-Боро, – ты же все их вещи повыкидывал.

– Ну и ладно.

– Тебе ладно, а им каково?

– Этакие похвалы за спасение? – возмутился Рыс-Мурлыс. – Да ты только и можешь, что поклажу возить, а больше от тебя нет прока! Забредёте куда ни попадя – спасай вас потом.

– Постой-ка, – вмешался Чыдамкай-Кара. – Думается мне, это ты про меня сказал?!

– А ты вообще помалкивай! Что-то разговорился. Ни благодарности от тебя, ни признания не дождёшься, лучше бы спасибо сказал…

Не понимая в чём суть размолвки, человек-гора молчаливо наблюдал за хвостатыми друзьями. Перепалка переходила в ссору.

– Немедленно замолчите! – вмешалась Чалын. – В логове кама ругаться вздумали. По-моему на вас эта омерзительная вонь так дурно влияет.

И в самом деле, смрад здесь стоял невыносимый. Зеленоватая жижа пузырилась, источая невыносимый запах тухлых яиц. Зловоние исходило и от перепачканных грязью путников.

– Я думаю, надо вернуться и болото обойти, – продолжила девочка.

Предложение Чалын одобрили все до одного, прекрасно понимая, что нет прока от короткого пути, сулящего погибель. Срубив пару прочных шестов, друзья побрели обратно. Передвигались крайне осторожно. Прощупывая дно длинными палками, ступали след в след, коней вели в поводу.

Выбравшись из болота, путники двинулись дальше. Кони привычно месили копытами грязь, всадники настороженно осматривались, даже не подозревая о том, что за ними уже давно наблюдает глазастый помощник Казыра – чёрный ворон. Перелетая с дерева на дерево, молчаливая птица неуклонно следовала за путешественниками.

В очередной раз проводив взглядом незваных гостей, остроглазый ворон спорхнул с ветки и скрылся в тумане. Огибая деревья, он летел над болотами, пока не оказался у юрты одноглазого шамана.

Увидев встревоженную птицу, Казыр протянул навстречу руку и ворон нашёл на ней место.

– Кускун-Кара, какую весть ты принёс? – спросил одноглазый шаман, заглядывая в глаза своему пернатому помощнику.

В тот же миг старик утонул в бездонном взоре птицы. Погрузившись в воспоминания ворона, Казыр ясно увидел двух крепких коней, несущих на себе трёх седоков: девочку, богатыря и рысёнка. Сквозь туманную пелену он разглядел лица людей и был ошеломлён.

«Чалын?! Как здесь она оказалась? Кто про проклятие ей рассказал?»

Вернувшись из воспоминаний крылатого вестника, Казыр, прищурив глаз, спросил:

– Кускун-Кара, кто в лес мой их привёл, покажи?

Но не было ему ответа.

– Ты и сам не знаешь?!

Приоткрыв клюв, ворон наклонил голову и виновато посмотрел на шамана. Ничего он не мог сейчас сказать Казыру.

– Да, друг мой, – прошептал Казыр, поглаживая птицу, – ты слишком долго молчал. Теперь настало время, и я разрешаю тебе говорить.

Подкинув птицу, шаман прокричал:

– Лети! Лети к ним и остальных созывай!

Ворон растворился в тумане, и Казыр тихо продолжил:

– А я чуть позже подойду.

Зоркий Кускун-Кара без труда отыскал путников и, усевшись на искорёженную ветку сосны, хрипло прокричал:

– Кар! Кар!

От истошного крика кони остановились, седоки настороженно замерли.

– Вон он, смотрите! – выкрикнул рысёнок, указав лапой на большую чёрную птицу.

Ворон каркнул громче прежнего.

– О чем это он? – спросил человек-гора. – Неужто каму о нас рассказывает?

– Нет, – ответила Чалын, – помощников созывает.

– Сейчас он навсегда умолкнет, – вскинув лук, сказал богатырь.

– Кар! – раздался крик сзади.

Обернувшись, путники увидели ворона чуть поменьше. Подав голову вперёд, тот слегка наклонился и снова прокричал:

– Кар! Кар! Кар!

Натянув тетиву, человек-гора уже собрался пустить стрелу, как вдруг на него сзади напала чёрная птица. Она больно клюнула в шею и тут же улетела.