Под покровом тайны - Робинзон

— Уходи! — повторила она, и налила еще стаканчик.

По маме было видно, что разговаривать с ней сейчас бесполезно, поэтому я, не споря, ушла к себе и прикрыла дверь, чтобы не слышать ее плача.

У себя прилегла, не раздеваясь, на кровать и ждала, окончания маминого питья. Видимо мне удалось задремать, потому, что когда неожиданно подняла голову, в квартире была тишина, только с кухни слышался легкий храп.

Я прошла туда и обнаружила, что мама спит, опустив голову на стол. Пустая бутылка валялась на полу, на столе оставалась кастрюля из-под щей и недоеденный кусок черняшки. На часах было половина первого ночи.

Я стояла в раздумьях, как мне дотащить маму до кровати, но, вспомнив, как вчера выдернула из-за парты мальчишку, храбро приступила к задуманному. Мне удалось поднять тяжелое тело не без труда, но все же я смогла взять его на руки и донести до кровати.

После этого я открыла форточку на кухне, уничтожила все следы пьянства.

Потом, собравшись с духом, села у кровати, взяв в руки чашку с водой, положила ее маме на грудь, и мысленно попросив прощения начала читать заговор.

" Небо, всё ты слышишь, всё ты видишь,

Что хочу творить над Варварой.

Тело Маэрена, печень тезе.

Звёзды ясные, падите в чашу чистую.

В моей чаше вода из заговоренного колодца.

Месяц красный, сойди в мою клеть,

А в клети моей ни дна ни крышки.

Солнышко красное, взойди на мой двор,

А на моём дворе нет ни людей, ни зверей.

Звёзды ясные, уймите Варю

Усмирите мою маму от вина.

Слово моё в том будет крепко".

Заканчивая его, я послала в свои руки так много силы, что резко закружилась голова и появилась жуткая слабость.

Я немного отдышалась и пошла к себе. Не раздеваясь, рухнула в постель и отрубилась.

Ночью мне приснился сон. Я опять мчалась по ночному лесу Заповедья. Еловый лес в призрачном свете луны казался сказочно прекрасным. Кругом царила тишина прерывающаяся моими легкими движениями.

Меня манил неясный зов. Было в нем что-то таинственное и притягивающее. Снова путь привел на знакомый речной берег. Но на этот раз я перескочила речушку в три прыжка, стряхнула резким движением воду с шерсти и понеслась дальше.

Не знаю, сколько продолжался этот бег, но на востоке уже начал алеть восход. И тут я выбежала на поляну с росшим на ее середине огромным раскидистым дубом.

Осторожно ступая, я подошла к его подножию, и тут с него бесшумно спрыгнула рысь.

Зашипев, я отскочила назад и уставилась на огромного черного самца, стоявшего передо мной. Он с любопытством глянул на меня, затем зевнул широко раскрыв пасть с изогнутыми острыми клыками. Подойдя ближе, он лизнул меня в нос, затем повернулся и коротко мяукнув позвал за собой. Сейчас мы бежали по лесу уже вдвоем. Прыгая через поваленные стволы деревьев и заросли малины. Путь привел нас снова на речку. Черный кот с разбегу влетел в воду, оставив за собой кучу брызг, я прыгнула за ним без тени сомнения и увидела стоящего по пояс в воде высокого смеющегося парня. Пеекинувшись я встала перед ним, вода слегка не доходила мне до груди, но мне почему-то были ни капельки не стыдно. Мы брызгались друг на друга водой, плавали, не обращая внимания на окружающее. Затем сон стал распадаться исчезать и я услышала как мама зовет меня на завтрак.

— А здоровский сон приснился! — подумала я, усаживаясь за стол, и хотя мысли никто не мог слышать покрылась легкой краской смущения, — неужели бывают такие красивые парни?

— Ты чего тут глаза в потолок завела, да еще и порозовела? — оборвала мама мои воспоминания, — небось забыла что-нибудь сделать?

— Нет, мамочка, обдумываю, с чего сегодня новую жизнь начать, со школы или с больницы. — соврала я.

— Опять ты за свое, — устало сказала мама, — ладно, я с работы позвоню тете Вере, в больнице ее разыщешь, она тебя пристроит куда-нибудь, чтобы в смены не ставили, а то в школу не сможешь ходить.

Тут она нахмурилась.

— Скажи, я что-то не очень хорошо вчерашний вечер помню. Чем мы занимались с тобой?

— Да, ничем, — я хладнокровно пожала плечами, — посмотрели телевизор, потом ты спать легла, ну а я вслед за тобой.

— М-да, наверно, перенервничала с похоронами, — задумчиво сказала мама, — память совсем никудышная становится.

Вскоре она собралась и ушла на работу. Я тоже не задержалась и отправилась в школу, но уже без портфеля.

Несмотря на всю решительность, по спине пробежал холодок, когда я постучала в дверь с надписью «директор школы».

— Можно зайти? — робко спросила я, входя в кабинет.

Директор сидел за столом, что-то разглядывая через свои окуляры. Услышав мой голос, он поднял голову, снял очки, сощурившись, внимательно посмотрел на меня и, не узнав, спросил:

— Ты чего хотела девочка?

— Здравствуйте Илья Григорьевич, — пришлось начать мне разговор, — я Лена Гайзер, ученица 9 в класса. Вы меня не узнали?

— Не узнал, — улыбнувшись, признался директор, — все ученики за лето очень изменились, подросли, вот сейчас заговорила, и сразу вспомнил. Ну, рассказывай, какие проблемы привели ко мне.

Он выжидательно посмотрел на меня и я, собравшись с духом, выдала:

— Илья Григорьевич, мне необходимо продолжить учебу в вечерней школе, по семейным обстоятельствам больше не могу учиться днем, надо идти работать, — доложила я.

Илья Григорьевич наморщил лоб.

— Так-так, понятно, Гайзер, Гайзер? Ага, все теперь уже все вспомнил, — лицо его стало хмуриться.

— Ну, что же, — сказал он, — я в курсе вашего несчастья, от души сочувствую. Лазарь Моисеевич был настоящим человеком, жаль, очень жаль, что так получилось.

Леночка, просьбу твою я выполню, — продолжил он говорить, — нет никаких проблем, сейчас черкану записку, зайди к секретарю, она тебе все оформит. Вечерники у нас начинают учиться с первого октября, так, что ждем тебя в девятый класс в октябре. Кстати, а где ты планируешь работать?

— В горбольнице, санитаркой, — ответила я.

— Ну, что же, — побарабанив пальцами по столу, сказал Илья Григорьевич, — у нас каждый труд почетен, но я бы советовал надолго на этой должности не задерживаться, мне кажется, ты сможешь принести большую пользу нашей стране, получив высшее образование.

Я улыбнулась.

— Но пока его у меня нет, буду работать санитаркой.